Олеся Рияко - Проклятая в Академии Стражей, или Я случайно, магистр!

– Нет у меня никакого фамильяра.

– Что? Совсем? – округлил маленькие темные глазки монах и даже рот прикрыл ладошкой от переизбытка чувств и искреннего удивления. – Бедняжка… Подожди!

Худая костлявая рука мужчины вновь начала рыться в складках рясы, пока торжественно не извлекла на свет какой-то маленький шарик на короткой цепочке. – Номерок на куклу, отдашь преподавателю. Эй, Этси, у нас тут ещё одна неполноценная!

Он крикнул это вперед очереди, заставив ребят в ней с интересом обернуться, а меня до самых кончиков ушей залиться краской возмущения, когда с той стороны донеслись издевательские смешки.

– Простите?

– Ничего, милая. – мужчина доброжелательно улыбнулся и похлопал несчастную меня по плечу, слегка сжав его в знак поддержки. – Все наладится, не все сразу. Проходи дальше.

И, зараза такой, подтолнул меня вперед, едва не впечатав в замешкавшуюся Ви.

– Эй!

Тяжелая сумка выпала из ее рук и часть ее содержимого выкатилась наружу.

– Прости…

Я виновато бросилась на помощь своей новой знакомой. Разноцветные, свернутые в клубки носки, пара каких-то блокнотов в ярко-розовых обложках, целая горсть цветастых резинок и большой, размером с ладонь, шар насыщенно синего цвета. Почему-то именно он сразу же привлек мое внимание и я, скорее неосознанно, чем специально, взяла его в руку.

Не прошло и мгновения, как в самом его центре вдруг разразилась буря! Заклубились с бешеной скоростью бело-серые облака изнутри подсвеченные яркими вспышками молний и где-то там, среди них я увидела смутное очертание чьего-то профиля.

Человек будто встрепенулся в тот миг и стал медленно поворачиваться в мою сторону, обретая четкость, но разглядеть его лучше мне не удалось.

Все исчезло, лишь только Ви выхватила шар из моей руки.

– Ну, наконец-то нашла! – радостно провозгласила она, подняв его над головой.

Секунда и предмет испарился из ее руки, а девушка только отряхнула руки и, с довольной улыбкой продолжила собирать вещи, выпавшие из ее безразмерной сумки.

Вот только я отчего-то не смогла так просто расстаться с неожиданным видением.

– Что это было.

Ви подняла на меня удивленный взгляд и помедлила, словно не сразу поняв о чем я.

– А, это! Шар кровных уз. Бабушка заставила взять, чтобы не забывала про семью. Будто не знает, что в Академии запрещены все виды связи, кроме писем. Это еще и артефакт первого уровня, так что после проверки мне его скорее всего не вернут. Придется закончить Академию, чтобы получить его обратно! – как-то совсем невесело усмехнулась она.

– Я видела там…

Но узнать, видела ли я только что ее бабушку, мне не удалось, потому что впереди вновь раздалось это скрипучее “следующий!” и очеред схлынула вперед, оставив нас с Ви в некотором отдалении.

Моя новая знакомая тут же подхватила сумку и поспешила догнать ее, а я вдруг с ужасом осознала, что вижу огромную картину целиком, ведь между мной и ней осталось всего три человека.

Это было странное, неподдающееся описанию чувство. Трепет перед произведением искусства… мандраж перед экзаменом… нет, все не то. Какая-та смутная тревога словно пыль разлетелась по воздуху вокруг. Она наполняла легкие, мешая дышать и заставляла мир вокруг меркнуть, отходить на второй план перед монументальным величием огромного полотна, как я теперь видела, вдоль исписанного единым потоком неизвестных мне символов, которые, казалось, никогда не повторялись.

Одни из них блестели злолотом, другие серебром, какие-то были едва заметны, словно во время их нанесения у мастера закончились чернила, а третьи были чернее ночи, казались выжженными и совершенно не читались. Однако, близость к этому “единственному экспонату в зале” открыла мне то, что он был совершенно не один.

На небольшом постаменте, возле которого стоял самый старый из двойников, блестела в лучах невидимого солнца золотая прялка. Такая, витиеватая, с узорным колесом, как с какой-нибудь средневековой гравюры. Только сделанная из чистого золота, а не из дерева.

Да, это странно, но я почему-то была уверена, что именно из золота, а не покрыта им поверх дерева. Рядом с ней стояла самая обычная, в том смысле что не золотая, подставка с гребнем для шерсти, от которой через острое золотое веретено, повернутое острием вверх, к колесу тянулась нитка. И какое-то непонятное чувство тревоги возникало у меня внутри, когда я смотрела на этот чудаковатый перформанс: Здоровенная, испещренная мелкими символами картина, на фоне которой стоит золотая прялка, а рядом с ней с торжественной, преисполненной гордости миной, замер старик, которй при этом неодобрительно смотрит на меня…

Стоп! На меня?!

Я в ужасе завертелась вокруг, поняв, что стою перед ним совсем одна и кажется, всего мгновение назад он успел о чем-то меня спросить. Но куда хуже того, что я не помнила его вопроса, было то, что вокруг нас совершенно не было людей. Никого! Даже мерзкого назойливого мажора… как там его звали…

– Что-то не так? – неодобрительно спросил старый монах, смерив меня взглядом сверху вниз, даже несмотря на то, что мы с ним были одного роста.

А у меня внезапно во рту пересохло и я даже не нашлась что ответит. Да и что тут скажешь? Да, не так? Да, черт возьми, тут все не так!

– Адептка, просто коснись иглы. Это не больно. – Добавил он как-то до кровожадности холодно, чем совсем не внушил мне доверия.

Я с сомнением посмотрела на неприветливо мигнувший мне кончик золотой иглы, установленный на прялке.

Я отступила в сторону, подальше от этого средневекового пыточного экспоната.

– Э… пожалуй, нет. Это же как минимум не гигиенично!

– Что?

– Я хотела сказать… что боюсь даже предположить сколько людей касались ее до меня. Вы же знаете сколько жутких болезней передается через кровь?

Холодная, полная его презрения ко мне тишина охватила зал и я еще раз обернулась вокруг, недоумевая, куда же могли подеваться две дюжины… как их там, адептов. Да хоть бы и двойников этого… мастера Йоды на средневековый лад.

– Вы издеваетесь надо мной?

Я предпочла скромно промолчать, а монах, помариновав меня еще мгновение под своим неприятным холодным взглядом, вдруг шагнул ко мне и протянул вперед свою морщинистую тощую ладонь.

– Ладно, просто покажите руку.

И я, не будь дурой, протянула ее ему! Словно его слова были не просьбой, а приказом, которому нельзя было не подчиниться.

Я успела заметить только тень мстительной улыбки, мелькнувшую в уголках губ старика, как он дернул меня за руку и в следующий же миг ее пронзила острая боль, ударом молнии отдавшаяся по всей руке.

– Ай! Вы в своем уме?! – прорычала я, прижав к себе свою бедную ручку с ноющим от боли пальцем. На его подушечке быстро набухала яркая алая капля. Хоть бы ватку со спиртом дали, честное слово! Варвары!