Дарья Фэйр - Солнце в волосах

Странно, ответов я так и не услышала, зато услышала звон монет, будто бы кто-то швырнул их на пол, а вслед за этим хлопнула дверь в конце коридора, где был самый лучший номер в нашей крохотной гостинице. Судя по недовольному кряхтению Свахты, он ползал по полу, собирая брошенные монеты. И ох как мне не хотелось сейчас попадаться ему на глаза! Так что я выждала, пока он не уйдёт, тихо ворча себе под нос, и только тогда спустилась вниз, постаравшись проскочить незаметно мимо массивной двери, где остановился молчаливый постоялец. Как раз посуды уже накопилось, прикинусь занятой, заодно послушаю, что он Илине орать будет. Может, пойму, кого к нам занесло?

К удивлению, у нас часто гостили эо. Свахта неплохо наладил связи, и некоторые благородные из людей шли сразу к нам, зная, что это единственная гостиница в городе, которую держит чистокровный человек. Хотя, чаще всего, они гостили лишь раз, вскоре понимая, что у эльфов сервис лучше, и изо рта не воняет. Ну да, эльфы не позволяли себе орать на весь дом, да и работа горничных была организована намного грамотнее, так чтобы постояльцы не натыкались на них в самый неподходящий момент. Я и сама думала перебраться к кому-нибудь из них, как получу приданое. Если ещё возьмут… После Свахты-то.

Он как раз закончил орать где-то за стенкой, и я услышала шаги.

Илина зашла на кухню сама не своя, стрельнула на меня глазами и заискивающе улыбнулась.

– Ох, девонька, такой нынче гость пришёл! Повезло прям! Боги прислали. Ты уж сходи к нему вечером, а я расстараюсь – ужин приготовлю. Недосуг мне будет, работы-то сколько!

Я вскинула на неё подозрительный взгляд, но уже не раз такое бывало, что она спихивала на меня кого-то из тех, кто, по её мнению, не мог поддержать её интересы. Правда, раньше она так же гнала меня к тем, под кого сподручнее было бы меня подложить, но с октября я этот интерес у неё отбила. Да и не знала она, что у меня в лифе лежит амулет, защищающий от подобных поползновений.

Эстэриол уговорил-таки. Выкинул старый и сделал новый. Сильнее и лучше. Волю он не подавлял, но если у кого злой умысел против меня появлялся, амулет тут же насылал на обидчика непреодолимый приступ меланхолии.

Я долго пыталась разобраться в тонкостях магического законодательства, что он мне растолковывал, но так и не поняла всё полностью. По закону нельзя влиять на волю народича. Но при этом иногда можно. Но так, чтобы это происходило только в том случае, если этот самый народич пытается действовать против воли другого. Везде и всегда были исключения, но Эстэриол заверил меня, что в этом случае всё полностью законно. Даже профессор одобрил, при этом немало удивившись тому, насколько качественным для второкурсника получился артефакт.

Я вздохнула и продолжила натирать казан. До вечера ещё пара часов, успею сбегать к Винэйрону, отнести счета, а если повезёт, ещё и к Фролу загляну, узнать, как дела у Мерэи. Ей уже сложно было ходить по городу, ноги отекали, да и живот в толкотне деть было некуда.

Наверху тихо. Гостей было мало, Свахта вообще хотел прекратить всю эту возню с гостиницей, сейчас он наладил неплохую торговлю рисом, что везли с противоположного континента – Ситена, и на такую мелочь распыляться уже не хотел. Давно бы прикрыл, если бы не природная жадность. Я вздохнула, взяла яблоко и пошла за счетами.

Пламя свечи дрогнуло, и на подносе звякнула вилка.

– Вот, Аябэлюшка, сбегай, – улыбнулся Свахта, а внутри у меня что-то сжалось. Как-то очень ласково он глядел на меня. – Давай, гость важный, сама понимаешь, не могу я нашу кухарку к нему послать. Ты сама-ка давай, поправь тут…

И он потянулся к моему воротничку, расправил, почти ласково подцепил выбившийся из косы локон и пристроил за ухо. Даже погладил. Что-то не так.

– Да не бойся ты, Аябэль! – будто почувствовав моё опасение, сказал он. – Это просто важный эо, ему нужно вежливо и молча подать ужин. Ну, не мне же учить тебя, ты сама всё прекрасно умеешь! Ты уж прости, я сам-то к нему не сунусь, чегой-то он на меня осерчал, а ты у нас девочка милая, на тебя-то ему за что сердиться? Сходи быстро, да и иди себе спать. Завтра-то это… суббота, да? Танцы…

За его спиной ободряюще покивала Илина, а меня аж холодный пот прошиб. Точно что-то не так. Но делать нечего, они же знают, что у меня есть защитник, они бы не стали так рисковать. Да и амулет у меня при себе, на рынке уже два раза проверила, что действует! Ещё как действует!

Ладно, была не была, схожу. Всё ж недаром хлеб свой ем. А важный эо всего лишь обычный народич. Всяких я видела, бывали уже такие, которые на Свахту зубы скалили, а мне улыбались.

Я крепче перехватила поднос и пошла к лестнице. Гробовое молчание за спиной прохладой пробежалось под лопатками. И с каждой ступенью, что я поднималась, горло всё сильнее сдавливал необъяснимый страх. Эстэриол не подведёт! Ни один благородный эо не сможет победить силу амулета. Вон, даже профессор удивлялся!

Встала на последней ступени и будто первый раз оглядела этаж. Деревянный пол, небольшой коридор и с дюжину дверей. Вот справа, вторая по счёту, это комната, где гостил Эстэриол в тот чудесный день. Впереди, в конце коридора узенькая неприметная дверка в мою комнатушку, окно которой выходило в узкий проулок. А слева, почти за спиной массивная и богатая дверь в лучший номер с видом на море.

Я потопталась и робко подошла к ней. В комнате было тихо, будто никого нет. Такая тишина бывает, когда кошка замирает в углу, следя одними глазами за шебуршащей в пятнышке света неосторожной мышью. Будто кто-то поджидает там именно меня. Я простояла минут пять, но так и не услышала ничего. Может, он спит? И я зря иду? Может, вообще лучше уйти, а то ещё рассердится, что его разбудили?

Эх, нельзя! Нужно просто аккуратно постучать, выждать три вдоха и заходить.

Я подняла руку, закусила губу. Привычное движение показалось каким-то незнакомым, будто звук слишком гулкий. В ответ тишина. Три вдоха. Раз. Два. Три…

Дверь распахнулась без скрипа. Постель возле стены пуста. За оком сумерки уже давно сменились глубокой ночной синью, что и моря не разглядеть.

Сделала два робких шага, и свет, что я несла, выхватил силуэт у окна. Будто не народич, а чёрная прореха в пространстве, где раньше был кто-то живой. Он не пошевелился, стоял, глядя в окно, расправив плечи и как-то слишком прямо, напряжённо. Даже дыхания не было слышно.

Мой вздох прозвучал слишком громко в этой тишине.

– Поставь.

Вилка свалилась на пол, упруго звякнув оттолкнувшимся зубчиком. Я чуть не выронила поднос, вздрогнув от его голоса. Низкий, тихий, но будто скажет шёпотом, а слышно и в Баталоне будет.

Поспешила к столу, с предельной аккуратностью поставила поднос, метнулась за вилкой, да так и встала, не зная, что делать. Нужно было идти менять прибор, но я отчаянно боялась этого эо, который так и не двинулся – будто неживой. Свеча выхватила его сбоку, и теперь он всё же больше походил на что-то настоящее. Тьма получила форму и объём. Простые народичи, даже эо, не носят такую одежду. Одновременно не вычурную, но в то же время настолько хорошо скроенную, что можно только гадать, сколько десятков золотых он отдал за неё.