Дмитрий Романов - Саги Орлиных Гор. Сердце Варвара

Встреча произошла внизу, у стен. Сильфы зашли по откидному мосту и остановились в ожидании Артагона. Из всех щелей, дверей и окон на них глазели горожане. А поглазеть действительно было на что.

Часть сильфов уже приняли свои человеческие обличия. Они были невысокими узкоплечими, в лёгких белых одеждах. Их миндалевидные глаза, чуть оттянутые с углов, светились синим. Это свечение то угасало, то вновь пламенело, словно они не до конца могли сдерживать его. Серебристые волосы струились ниже пояса, и трудно было отличить мужчин от женщин. Тела их были неразвиты, и у сильфид, когда они принимали облик человеческой женщины, груди и бёрда не сильно выделялись.

Впереди под стягами с вышитой эмблемой пера, стояла сильфийская знать. То была сама королева Унфиль, король Софиль и принц Юмиль. Вита была не права, предположив, что у сильфийских пар не бывает детей. Но всех тонкостей она не знала.

Сильфы жили при женской власти. Королева была куда важнее короля, который находился у неё в подчинении. Серебряный наряд Унфиль был куда изысканней и величавей простой тоги Софиля. Королева держалась прямо, высоко, глаза её были полуприкрыты, а стопы еле касались земли. Сильфы брезгливо относились к почве и старались как можно меньше касаться её.

Под звон фанфар колесница Артагона появилась на главной площади. Фонтаны забили выше, красные ковры устлали мостовую. Артагон вышел к сильфам и первый поклонился гостям. Сильфы разом сверкнули синими огнями глаз, не в силах сдержать свою магию. По всей площади повеяло холодом. Воздух посвежел и запах грозой.

Король и старший гвардеец Урагон вышли вперёд.

– Я рад принять у себя таких почтенных гостей! – сказал Артагон. – Надеюсь, ваш визит положит начало долгим и прочным отношениям двух народов.

Перед ним вышли склонённые слуги. Один на золотом полотенце нёс хлеб, другой – вино в кубке.

– В знак гостеприимства мы предлагаем вам вкусить от наших плодов.

Сильфы переглянулись, и Унфиль легонько ткнула своего полноватого даже не смотря на воздушную материю, мужа, короля Софиля, локотком. Тот вышел навстречу, отломил хлеба и взял кубок. Когда он глотал, по лицу его прошла дрожь отвращения, отпив вина, он пошатнулся, и сильфы-слуги кинулись держать его. Но он подавил приступ и мучительно улыбнулся Артагону.

– Мы счастливы быть у вас, король Армаланта, Артагон из рода Алефмар, – звонким голосом сказал Софиль.

Унфиль молча подала руку на целование, и хотя Артагон сам был королём и не привык целовать чьи-то перстни, всё же решился на это. «Ничего, – думал он в этот момент, – всё это унижение ради высшей цели».

С площади сильфов повели наверх, по спирали улиц. Было видно, что гости с трудом подавляют желание лететь вместо того, чтобы идти. Старший гвардеец Урагон прошептал что-то на ухо королю, и тот согласился.

– Позвольте предложить нашим гостям воспользоваться подъёмными площадями.

Свернув в переулок, они вышли к огромному колодцу. Он был сродни штольни в горах, и шёл из необозримой высоты в провал. Вдоль стены тянулись сплетённые канаты и цепи. Слуги позвонили в колокол, и канаты натужились, цепи звякнули. Где-то в стене скрипнули шестерни. Вдруг бездны не стало, и на её месте возник ровный пол. Это была передвижная платформа, поднимавшая и опускавшая людей по этажам города. На такой платформе мог бы поместиться целый базар.

Армалант не только возносился шпилем в облака, но и уходил в самые недра земли. И там, в смрадных пещерах, слепые великаны крутили адские колёса. Бессмысленно, бездумно, ради куска лежалого мяса и просто потому, что больше никогда ничего не знали в своей жизни. От того город имел чудесные фонтаны, подъёмные площади, раздвижные мосты и прочие чудеса техники.

Сильфы были удивлены такому изобретению. Они считали, что это удивительно глупо – тратить столько сил и ресурсов на перемещение. Унфиль и Софиль переглянулись и во взглядах их читалась лёгкая жалость к людям. А поскольку сильфы умеют общаться без слов, то Унфиль так сказала своему мужу:

– И я уже сомневаюсь, правильно ли мы делаем, что вступаем в союз с такими неразвитыми существами.

– Да, дорогая, – мысленно ответил ей Софиль, – но ты же знаешь, без их армий мы не сможем вернуть себе наш дом. Как и они без нас не справятся с урмами, подошедшими к их границам.

И только один Юмиль, молодой сильфиский принц, ни о чём не думал. Он пребывал в иных мирах. Сильфы умеют это – находясь здесь, рассудком путешествовать по всем концам существующего мира. Так Юмилю нравилось, например, кружиться незримым призраком вокруг какого-нибудь восточного базара и глазеть на диковинки вроде бородатых женщин или дерущихся обезьян. Остальное быстро наскучило ему. Дело в том, что вся мудрость мира, книги людей и пророчества древних магов, были для сильфов чем-то само собой разумеющимся, и даже потрясающие математические расчёты казейских мудрецов они в полглаза решали ещё в детском возрасте.

Сильфы сильны разумом. Мудрецы говорят, до того, как Мастер создал формы тел, сильфы обитали ближе всего к его разуму. И когда разум его обрёл творящую силу, сильфы испугались этой новой энергии, формирующей миры. Они прижались к ядру мыслей, как младенец жмётся к матери, не желая покидать её. Но Мастер силой отторг от себя их сущность и кинул на землю. Сильфы же отчаянно цеплялись, не желая видеть материальный мир. Ведь в извечной сфере божественного разума было так светло и безопасно! И Мастер сжалился над этими пугливыми сущностями и поселил их рядом с собой – на высоких Орлиных Горах. Снег укрывал их владения от посторонних глаз, вьюги и лавины не причиняли им неудобства, поскольку их полуматериальные тела не ведали холода и владели стихией воздуха. Высокогорное солнце питало их энергией, синева небес вливалась в их сердца. Там они жили многие эоны, пока грубая сила, та, которой они боялись больше всего, вторглась в их владения и выгнала их. Это были племена диких варваров – северных людей. Тех, кого позже стали называть варварами Орлиных Гор, а сами себя они прозвали рыцарями.

Но сильфы никогда не оставляли надежду вернуть свой дом в горах. Там и только там они чувствовали свою связь с Мастером. И только там могли они жить полной жизнью, поддерживая своё долголетие, которое могло прерваться только насильственной смертью, но никогда – смертью от старости. Так гласили сказания мудрецов. Так считали и сами сильфы.

***

Короткими перебежками Грай уходил всё дальше в болота. Отсюда уже не было видно родных хребтов. Зато всё ещё слышались звуки битвы.

Урмы новым полчищем ринулись в атаку на рыцарей лорда Тугвара и Сарона Краснолицего. Они привыкли охотиться в сумерках, и ещё до рассвета приблизились к холму. Часовые, которым запрещено было пировать ночью, заметили шевеления чёрных масс в дымных топях. И рыцари, злые от недосыпа и похмелья, с проклятьями ринулись в бой.