Аня Сокол - Решение первокурсницы

– А ты подумай, – хрипло предложил Альберт, потирая плечо. – Что для них Разлом?

– Дверь, – неожиданно для всех ответил Мэрдок. – Дверь, через которую они приходят на Аэру, и если ее не будет…

– Не будет и демонов, – тихо закончила Гэли и прижала руки к щекам, словно услышала нечто повергшее ее в изумление.

– Не будет тех, кто вселяется в людей, тех, кто забирает себе наши жизни, тех, кто творит зло нашими руками и наслаждается содеянным. Не будет Запретного города и разрушенных семей! Наши жизни будут принадлежать только нам, и отвечать за свои поступки будем только мы сами. – Альберт сжал кулаки и повторил: – Только мы!

Раздался то ли сип, то ли стон, с губ неподвижного рыцаря слетела слюна. Ему очень не нравилось то, о чем мы говорили.

– Допустим, это так… – Дженнет снова отвела штору, мельком выглянула в окно и резко замолчала, подняв руку.

Мы замерли, напряженно прислушиваясь к тому, что происходило на улице.

– Серый, – едва слышно прошептала герцогиня, отпрянула от окна и спряталась за шторой.

Мэри охнула и тут же зажала себе рот руками. Несколько минут прошли в напряженной, наполненной густым запахом раскаленного железа и нашим сиплым дыханием тишине. Не знаю, как остальные, а я перебирала в уме варианты того, что делать, если серый пес все же проявит интерес к оружейной. Прорываться с боем? А потом мрачные мысли нашей групповой казни вытеснило совершенно несвоевременное желание прижаться к Крису и хоть на миг закрыть глаза и не думать. Ни о чем.

Дженнет снова отвела штору и с облегчением выдохнула.

– Ушел, – констатировала она.

– Это пока, – покачала головой Цецилия и, посмотрев на Альберта, спросила: – Что вы говорили о Разломе? Его можно закрыть?

– Ни за что не поверю, что никто не знал об этом, что никто и никогда не пытался его закрыть, – добавила герцогиня.

– Почему не пытался? – Альбер даже удивился. – Пытались, но у них ничего не вышло.

– Почему? – едва слышно спросила Мэри.

– Потому что сделать это можно отнюдь не в любой день, потому что требуются усилия не одного человека, желание как Аэрцев, так и Тиэрцев, а еще потому, что эти, – он пнул лежащего одержимого, – всеми силами этому мешали.

Мы услышали тихое шипение и обернулись. Мистер Тилон извиняюще улыбнулся и поставил чашку, из которой он только что выплеснул остатки какой-то жидкости на угли в камин, на полку.

– Назови хоть одного пытавшегося? – вернулась к разговору с кузеном Дженнет.

– Изволь. Вы все его знаете и знаете, чем он поплатился за свою попытку и связь с отступниками. Мой… – Альберт посмотрел на меня. – Наш предок – Первый змей.

– Что? – чувствуя, как пересохло во рту, произнесла я.

– А как ты думаешь, за что его сослали?

– За запретную магию, – ответила я, снова почувствовала прикосновение ладони Криса и едва подавила желание схватиться за нее

– А поконкретнее? За то, что он на собаках экспериментировал? Или паре крестьян к рукам тяпки приделал? Ивидель, – кузен произнес мое имя с жалостью, – он был младшим братом правителя, да он мог хоть магических змей выводить, ничего бы ему не было. Но он… Да и не он один, пытался закрыть Разлом. Неудачно.

– Так за что же его ссылать, – уточнил Крис, – раз благое дело делал?

На миг в оружейной воцарилась тишина, наполненная почти осязаемым ожиданием. Пламя качнулось, по стоящему у стены ящику заплясали тени. Мистер Тилон поправил плафон, пламя снова стало послушным, в основном, от того, что я разжала ладони.

– А ни за что. – Альберт улыбнулся, снова становясь похожим на умалишенного. – Слухи о его ссылке сильно преувеличены. Он уехал сам, а поскольку князь никак это не прокомментировал, думаю, решили, будто его сослали неофициально, объявили персоной «нон грата».

– А как же… как же… – Мэри посмотрела на Мэрдока. – За что же тогда зашили рот его предку? Если он не доносил на змея?

– Увы, это история его рода, а не моего, – пожал плечами Альберт, а Хоторн, казалось, побледнел еще больше.

– Занятно у вас предки развлекались, – резюмировал Кристофер, и я все же схватила его за руку. Схватила, потому что мне нужно было задать кузену вопрос. Всего один, но очень важный.

– Откуда ты все это знаешь?

– Мне рассказал отец.

– Отец? Дядя Витольд?

– Да. Есть вещи, которые в роду змея передавались только от отца к старшему сыну.

– Какие вещи? – спросила я и тут же поняла, что он имел в виду.

– Илистая нора, например, а еще… история рода. История того, что случилось сразу после образования Разлома.

– Но почему тебе, ты же бастард? – спросила герцогиня.

– Потому что мой отец был младшим сыном и не должен был наследовать графство. Потому что дядя собирался признать Альберта наследником, – ответила я ей. – Но не успел.

– Да, – горько подтвердил кузен. – Отец многое не успел. Его убили.

– Что?

– Крушение дирижаблей десять лет назад – их рук дело. – Альберт снова пнул Этьена, тот захрипел и стукнул кистью об пол. Скоро к нему вернется подвижность. – Никого из Астеров не должно было быть на княжеской прогулке. Отец изменил решение и поехал в последнюю минуту. Иначе эти, – еще один удар мыском сапога по плечу Этьена, – не посмели бы устроить ту аварию, договор с Первым змеем до сих пор действует.

«Да, – мысленно согласилась я, – дядя Витольд поехал в столицу не для того, чтобы прокатиться на княжеской яхте, он поехал к нотариусу. Он хотел признать Альберта. А прогулка… Организованное князем катание на гондолах было всего лишь развлечением для знати. Смертельным развлечением».

– Что за договор? – спросила Мэри, но Альберт предпочел не услышать ее вопрос.

– На протяжении столетий выходцы из Разлома пытаются уничтожить шесть первых родов. Их наследники гибнут в боях, травятся вином, давятся воскресными куропатками, остаются лежать под завалами пещер. Ни один из родов не страдает от странных случаев смерти так, как первые шесть, вы разве не замечали? Сколько у них наследников? Раз, два и обчелся.

– Почему только эти шестеро? – спросила Гэли. – Что в них особенного?

– Фредерик Оуэн, Демиан Муньер, Арно Астер, – начал перечислять железнорукий старые, почти забытые имена, – Гийом Хоторн, Оберон Трид – все они участвовали в ритуале, они пытались…

– Закрыть Разлом, – закончила я, поняв, наконец, что объединяло фамилии, которые назвал мне магистр Виттерн, фамилии, которое носили те, что нередко вместе со мной попадали в неприятности. – Змей был не один.

– Да, – согласился Альберт. – Они что-то сделали, провели какой-то ритуал. Отец не успел рассказать мне все. Они хотели убрать Разлом, язву с тела нашего мира, – он говорил все быстрее и быстрее, словно боясь не успеть, словно боясь, что ему не поверят, – но не успели. Не закончили начатое, не знаю, почему. Они зарядили метатель, взвели курок, но не нажали спусковой крючок. Но я уверен, этот метатель все еще там, – кузен посмотрел в окно, – и все еще заряжен. И мы с вами еще можем сделать это. Можем закрыть Разлом.