Леси Филеберт - Стоять, бояться! Ревизор в академии

Ну и что нам делать?

Стоило мне об этом подумать, как рядом сверкнула шаровая молния, и в следующее мгновение нечисть отбросило в сторону. Сверкнула еще одна ослепительная вспышка, но в этот раз попала в ствол дерева, за которое существо нырнуло одним большим прыжком. Еще один нечеловеский прыжок в сторону наполовину стертой пентаграммы – и нечисть попросту исчезла в воздухе. Растворилась, будто ее и не было вовсе, и на поляну вновь опустилась лесная тишина.

А я перевела взгляд в сторону нашего спасителя, собираясь рассыпаться в благодарностях, но заткнулась, разглядев профессора Кларксона. Все бы ничего, но его руки натурально искрились алыми всполохами магии, выдавая лютую ярость.

Я не очень понимала, на что именно злился профессор – на нас, нерадивых студенток, или на сбежавшего зверя? – но понимала, что мне в любом случае влетит от него по полной программе. За что? А за всё сразу. Чтоб не мучилась.

Поэтому пока Джессика облегчённо выдыхала за моей спиной, я, наоборот, вся напряглась. Приготовилась к любому развитию событий.

Честно говоря, профессора Кларксона я боялась гораздо больше, чем невнятной нечисти, которой даже не успела толком испугаться. Нечисть, вон, порычала и убежала. А профессор не рычал (пока что), но убегать не собирался. А жаль.

Какое-то время Эрик не двигался с места. Он молча стоял, уставившись в темноту остекленевшими глазами, но словно бы не видя ничего перед собой.

Потом мотнул головой и медленно перевел взгляд на нас. И с его ладоней слетело еще несколько алых искр. Так у некоторых сильных волшебников изливается гнев, который они с трудом контролируют.

Впрочем, эта самая ярость и так была видна невооруженным глазом. Губы профессора были сжаты в тонкую нить, а его холодный взгляд не предвещал ничего хорошего.

Ещё на миг мне показалось, что ногти у профессора странно удлинились… Наверное, просто игра света и воспалённого воображения.

Он медленно, очень медленно приблизился к нам с Джессикой, остановившись на границе охранного купола, который все еще мерцал перламутром в сгущающихся сумерках.

– Позвольте полюбопытствовать, милейшие, что адептки делают в валдорском лесу в столь поздний час? – очень тихо спросил профессор.

Лучше бы он кричал, честное слово. В этом его обманчиво-ласковом тоне было несколько литров яда.

– Джессика тут не причем, – твёрдо сказала я, не желая подставлять девчонку. – Это я ее попросила сюда меня отвести, так что вся ответственность за эту вылазку лежит на мне. Но профессор, мы нашли пентаграмму и…

– Возомнили себя гениальной ищейкой, Элизабет?

И столько металла было в его голосе, что у меня язык не повернулся перечить.

– Я просил вас не выходить из замка в эти выходные. Как думаете, я просто так, развлечения ради это просил?

– Если вы подозревали о нападении этой дряни на нас, то было бы неплохо заявить об этом прямо, а не…

Я не договорила, потому что от взгляда Эрика захотелось зарыться с головой в землю.

– Снимите охранный купол. Сейчас же.

– Да мне пока… и так хорошо. Безопасно тут, – пробормотала я, не торопясь отменять чары.

Как-то мне было спокойнее, пока нас с профессором разделяла жемчужная пелена.

– Не хотите, значит, сами снимать.

– Н-не хочу.

– Что ж…

Эрик молча прищелкнул пальцами, и мой охранный купол тут же рассыпался миллионами искорок. Они разлетелись во все стороны, медленно оседая на землю, а я только и могла, что смотреть на это с открытым ртом. Эрик так легко смёл мои чары… Я даже никакого сопротивления не почувствовала. Один щелчок пальцев – и всё. Это восхищало и одновременно пугало.

– Возьмите это, – обратился профессор к Джессике, протягивая ей телепортационный артефакт. – Этот портал перенесет вас в вашу спальню. Не выходите оттуда. Я наведаюсь к вам, когда закончу с мисс Хоффман. Ждите меня.

Он говорил сухими отрывистыми фразами, как будто бы еле сдерживал себя от всплеска эмоций.

Джессика закивала и активировала телепорт. Несколько секунд спустя она скрылась в воронке телепортации, и мы с профессором остались на лесной поляне одни. Он почему-то не торопился ни выдавать мне такой же артефакт, ни заводить со мной беседу. Просто молча стоял напротив с идеально ровной спиной и сцепленными в замок руками.

Мой правый глаз нервно дёрнулся.

Первой тишину все же нарушила я.

– А почему… Почему вы отправили порталом в спальню только Джессику? – напряженно спросила я. – Почему не хотите также порталом в академию отправить меня?

– Потому что там я не смогу на вас кричать, Элизабет, – сладким голосом пропел Эрик.

Я медленно вдохнула и выдохнула.

Спокойно, Элли, все будет хорошо.

– А тут, значит, сможете? Вообще-то преподавателям нельзя повышать голос на студенток, верно?

– Верно. Но здесь меня никто не услышит, если я не смогу сдержать себя в руках.

– Вы уж постарайтесь сдержаться, – еще шире улыбнулась я, начиная пятиться. – Вы ведь профессор, приличный человек…

– Откуда вы знаете, насколько я приличный, Элизабет? – угрожающе шагнул ко мне ближе профессор. – Может быть… я просто хорошо притворяюсь?

С его рук слетело еще несколько алых искр, а я нервно сглотнула и на всякий случай сделала еще шаг назад.

– Стоять! – резким тоном произнес профессор. – Я не разрешал вам двигаться с места.

– Стою. Боюсь, – послушно кивнула я, но плавно и медленно сделала еще один шажочек назад. – А, собственно, можно узнать, почему мне нельзя быстренько убежать к себе в спальню? Забиться в угол и дрожать от страха там будет более комфортно. Да и… Спатеньки хочется, знаете ли…

– Вот объясните мне, будьте любезны, – ядовитым тоном перебил Эрик, – чем надо было думать, чтобы рвануть на ночь глядя выискивать улики в месте, где пропал один студент? Вам не приходило в голову, что эта часть полигона не просто так сейчас стоит без дела, и тренировки проходят в других местах? Вижу по вашему лицу, что такие мысли вам не приходили ни в голову, ни куда-то еще. Прекрасно. А если бы тут были какие-нибудь смертельные метки? У вас сегодня голова вся отключена, что ли? Полностью?

– Обижаете! Не вся. Некоторые функции остались.

– Например?

– Есть могу, – заявила я с милой улыбкой на устах.

При этом продолжала пятиться, а профессор так же плавно и медленно на меня наступал.

– Есть можете, значит. Замечательно. А инстинкт самосохранения в себе пробудить можете?

– А что с ним не так? – невинно поинтересовалась я.

– Ты могла погибнуть! – неожиданно громко и грозно воскликнул Эрик, сверкая глазами.

Меня так удивил его резкий переход на "ты" и в целом непривычная эмоциональность профессора, что я даже не придала значение повышенному тону. И на месте замерла.