Антон Шумилов - Визардус. Любовь и Война

Земля испещрилась трещинами, рытвины всё углублялись, из них вырывалось пламя. Многие погибли тогда, уцелевшие же жители целого Пруда лишились крова. Они бросили всё, чтобы выжить, их уносили армейские транспорты из Стража Равнин, сами же готовились дать последний бой. Как потом узнал Бёльк, его отец погиб в этом прорыве обороны, каким-то образом в тылу их позиций вырос Вулкан и обрушил свой гнев, это совпало с атакой страны Пламени, подразделения отца Бёлька взяли в окружение и истребили. Он помнил, как их направили в Тенистую Заводь. Когда их словно пожирала вечно висящая тень, Бёльк сказал: «Как здесь можно жить – здесь мрачно». Ему не хотелось быть здесь. Он опять вспышкой в сознании вспомнил тот предрассветный час, чего они лишились, вспомнил отца, который больше не вернётся. Это отозвалось болью утраты, Бёльк не хотел верить услышанному об отце, хотелось верить в то, что он как-то выжил, мыслимо, немыслимо, но как-то выжил, другого просто не могло быть, просто не должно быть с ними. Но, конечно, это не так, и мы можем с уверенностью считать его отца погибшим. Он чуть сдержался, чтобы не заплакать, и вдруг он поднял глаза, они были уже близ города с его западного въезда, и, конечно, глава одной из семей Триады Рифхов с тревогой во взоре встречал новоприбывших сограждан их города. С ним рядом стояла и его дочь, Инира, словно светлячок в ночи, сияла она плечиками в лёгком платьице, и с большим волнением она смотрела, вжимаясь в ногу отца, на вереницу армейского транспорта с беженцами. Сотни палочек создавали тусклый свет, словно церемониальная процессия тянулись в Вечной Тени к городу. По всей стране ревели тревоги, спешно готовились резервы, назревало серьёзное сражение на неделю, не меньше. Такой прорыв без развития было бы оставить глупо. Так или иначе, Северный Страж пал, там разместилась передовая Цитадель Испепелённых.

Горечь, смешанная с радостью, любовь и восхищение – вот с такими противоречивыми чувствами Бёльк и любовался Инирой. Он полностью абстрагировался, а всё тем временем началось и уже какое-то время продолжалось, уже были названы пятеро из девятерых необходимых для задач, которые уже определила и согласовала со штабом Инира. Бёльк смотрел на неё и даже не сразу услышал, осознал и понял, что его имя уже было названо и даже звучало уже ещё раз. Инира вдруг посмотрела на него, мимолётом, словно майский утренний сквознячок, улыбнулась ему и помахала рукой.

– Иди, ты чего, тебя назвали, – шипели со стороны, и он, опомнившись, включился и ринулся на трибуну, и здесь уже соблюдалась серьёзность. Голубое сияние крупицей близ Ока Воплощения, и он встал в линию шестым. Инира с отцом продолжили.

Бёльку хотелось кричать от радости, он не мог устоять на месте, «незаметно» он повернул голову и снова смотрел на неё, как же восхитительно она сияла.

Церемония прошла, девять были выбраны, они оставили свои отпечатки намита в свитке, несущем в себе все сведения об образованном подразделении, и, если вдруг кто-то погибнет и будет обезображен, его определят и принесут домой, даже если вдруг это будет лишь палец. Рифхи Лазурных не произносили присяги, её как таковой не было, считалось, что взгляд героя добрый и цепкий, великодушный и оценивающий, перед лицом воинской доблести прошлого присяга особо не нужна. Когда общественная часть прошла и все остальные разошлись, новый состав спецрифха спустился с трибуны, и все занимались кто чем.

Двое смотрели на Сапфировую Слезу, четверо о чём-то дружно хихикали, все они были с одного курса Академии и хорошо друг друга знали и даже успели в качестве практики занятий шпионажа, слежки и скрытых убийств поучаствовать в боевых операциях со взрослыми, так что какой-никакой, а у этой улыбчивой молодёжи реальный боевой опыт уже есть.

Бёльк, как и двое оставшихся, стоял и думал о своём, глядя в пелену дождя. Инира о чём-то разговаривала с отцом, принимала поздравления и наставления от родных, были и подарки.

– Интересно, что может подарить визардец столь высокого звания, – услышал голос Бёльк, но промолчал, ему, конечно, тоже было интересно, но он специально предпочёл не пялиться и не позорить себя этим. Он смотрел на Слезу, на героев, взирающих свысока, и вспомнил отца, думал о нём.

Вдруг поток мыслей прервал голос, самый приятный из всех, что доводилось слышать, а обращалась Инира и к нему тоже:

– Привет всем. – Все откликнулись. – Ну ты и выпендрёжник, – услышал он смеющийся голос, она шуточно сделала двойку прямых ударов в плечо Бёлька, едва его касаясь. Все смеялись.

– Я просто… я… привет, в смысле, – он готов был удариться головой о трибуну, она стояла перед ним, заговорила первая, может, даже хотела поздравить, а он несёт всякую хрень. Её улыбающееся лицо сияло радостью, а кошачьи глаза смотрели с лёгким непониманием, снова волна смеха прокатилась по рядам. Бёльк немного сник, но она положила руку ему на плечо и сказала: – Я знаю, что ты тоже рад, что мы в одном рифхе.

«Она рада», – мелькнуло в сознании Бёлька, и он тоже улыбнулся, шок отхлынул.

– Ладно, ребятки, пошутим по дороге, все всё знают, нам не впервой, наступление вот-вот начнётся, кроме того, в Землях Перемолотой Тверди бои не стихают уже давно, и всё начинает скатываться в позиционку, мы должны этого не допустить.

Она образовала палочку, сверкая попеременно то сапфировыми потоками с прожилками металлического блеска, то сияние сменялось серой каменной словно дымкой в кристальной чистой жидкости. Но закончилось всё лазуритовым свечением, перерастающим в сверкающий изумрудный поток Зелёного Ветра. Транспорт материализовался в отдалении от мемориала у входа, ведущего в самый военизированный район города Тенистая Роща, вся территория, армейские полигоны, тренировочные площади, Академия воинского искусства и даже Базовый армейский лагерь скрывались под пологом густого, тёмного леса.

Но потом Инира, что-то подсчитав в уме, с прищуром прикинув («Ух и личико же было, до чего милая», – думал сейчас Бёльк) и взмахнув палочкой, перенесла транспорт к выходу с Обители Плача, все поняли без слов, что это последняя возможность полюбоваться и попрощаться с городом, если вдруг будет суждено вернуться «на щите». Транспорт представлял собой большую капсулу без верха, как крупная лодка, которая скользила по воде, проливаемой малыми воплощениями, двумя водолеями. Загрузившись, спецрифх Иниры отправился в путь.

Они двигались по городу к центру, к резиденции Правящей Семьи Лазурных Глубин. Справа был лес, а слева жилой район Семейных Домовладений, в этом районе жила и семья Бёлька. Вдалеке, ближе к резиденции, над крышами и пиками причудливых построек возвышались три Бассейна, они окружали Резиденцию с трёх сторон, они служили и развлекательным местом, и последним венцом защиты – цитаделью в случае серьёзного нападения и прорыва внешней обороны. В мирное же время это были Три Бассейна для разных возрастов, с различным ландшафтом, придонными зарослями иллюзорника и водорослей с пещерниками и рифами, а также бьющими из недр радужными источниками. Как и большинство занятий, в досуге визардцев Лазурных, живших во времена Вечной Войны, всё было направлено на получение практической выгоды и пользы в ведении войны или сражении. Три Бассейна были насыщены, кроме развлечений, ещё и хищниками, и атакующими воплощениями, так что, сидя в кафе и наслаждаясь энергококтейлем в компании приятелей, можно запросто подвергнуться нападению или при попытке выйти из Бассейна угодить в засаду. Впрочем, кто не хотел быть целью атаки, просто формировал для Ока Воплощения крупицу Сапфир, и это делало визардца прозрачным и непроницаемым для испытывающих мастерство созданий, также были доступны дуэльные бои и командные схватки с разными условиями победы и большим числом участников, имитирующих боевые задачи.