Алексей Наумов - Сновидец

«Наверное, чудовищу тоже жарко, – думал Нандор сидя вечерами над обрывом. – Может, оно выплывает ночами, чтобы остыть и посмотреть на луну?.. Дедушка говорил, что все чудовища любят луну, потому что она не выставляет напоказ их уродство… Наверное, это ужасно скучно, весь день лежать на дне в одиночестве среди скользкого чёрного ила и поджидать меня… Да, чудовищам не позавидуешь… Но на то они и чудовища…»

В тот памятный день жара стояла просто испепеляющая. Всё в округе замерло и только невидимые глазу жаворонки пели в сияющем небе, поднимаясь всё выше и выше над раскалёнными полями. Ребята собрались пойти на реку ещё до завтрака, и Нандор охотно присоединился к ним.

– Айда на Старый мост, – предложил кто-то. – Там самая холодная вода, а на обратном пути мы можем заглянуть на пекарню. Быть может, толстый пекарь Пети опять угостит нас свежими лепёшками, а если нет, то мы попробуем стащить пару штук, когда он отвернётся…

– Айда, – согласились остальные. – Нет ничего лучше холодной воды в такую жару и свежих лепёшек от Пети.

Идти было не далеко, но солнце пекло столь немилосердно, что казалось, будто уже давно миновал полдень. От жары и ослепительного света, голова у Нандора немного кружилась и его подташнивало. Мальчик шагал, как во сне, и так же, словно во сне, поднялся со всеми ребятами на мост. Он вовсе не собирался прыгать в то утро, а просто хотел в который раз убедиться, что его чудовище всё ещё там, внизу, и не забыло про него. Нандор рассеянно смотрел, как его друзья один за другим прыгают в омут, а затем подошёл к перилам и глянул вниз. Вода в омуте была похожа на расплавленное золото, струящееся меж чёрных свай. Это было красиво и жутко, и мальчик на мгновенье зажмурился и отпрянул.

– Смотрите-ка! – донеслось до него снизу. – Мечтатель снова трусит!

– Эй, Мечтатель, прыгай к нам! – раздался другой голос и звонкий смех.

– Давай, давай! – закричали все разом. – Прыгай! Вода отличная!

– Вовсе я и не трушу, – пробормотал Нандор, сквозь окутывавшую его жаркую дремоту. – Я сейчас… Я тоже прыгну… Вот увидите… Я совсем не трус… Это просто чудовище… Моё чудовище… Вы не знаете… Никто не знает… Я сейчас…

Плохо понимая, что он делает, мальчик перелез через перила и встал лицом к бездне. Смех внизу стих. Время будто остановилось, и вокруг вдруг стало так тихо, как бывает только перед опасным прыжком воздушного гимнаста из-под самого купола цирка. Медленно, один за другим, Нандор разжал сжимавшие горячие перила пальцы, и когда обе его руки стали свободными, он развёл их в стороны, точно это были крылья. Он всё ещё медлил, покачиваясь на носках взад вперёд, не решаясь сделать последний шаг, как вдруг ему показалось, что кто-то окликнул его сзади. Он повернул голову и увидел странного полуголого старика с огромными глазами и длинной седой бородой, украшенной яркими бусами. Старик пристально смотрел прямо ему в глаза, а затем, оскалив белоснежные зубы, протянул к нему свои костлявые руки.

– А-а-а, – закричал Нандор, взмахнул руками и вверх тормашками полетел вниз…

Солнце и небо на секунду смешались в его голове в один слепящий комок, после чего он тяжело ударился о воду, и его окутала гулкая тишина. Мальчик забарахтался, силясь всплыть на поверхность, но руки и ноги его не слушались. Он погружался всё глубже и глубже в холодные глубины Рыбачьего омута, и перед тем как окончательно потерять сознание, с ужасом увидел, как навстречу ему поднимается какая-то громадная тень…

***

Нандор пробыл в воде довольно долго: течение унесло его безвольное тело под мост и когда мальчишки наконец-то нашли его и вытащили на берег, он был белее бумаги и не дышал. К счастью, прибежавшие на помощь прохожие, сумел вернуть его к жизни, и спустя несколько мгновений мальчик вздохнул, закашлялся и ненадолго пришёл в себя.

– Вы видели того ужасного седого старика, что хотел столкнуть меня в воду? – первым делом спросил он. – Видели? Где он? Это всё он! Он!

Ребята и прохожие удивлённо переглянулись и пожали плечами.

– Там не было никакого старика, – сказал кто-то. – Никто тебя не толкал. Ты перелез через перила, а потом вдруг чего-то испугался, закричал и упал вниз… Ты ударился о воду спиной и сразу пошёл на дно… Мы уж подумали, ты утонул, но течение вынесло тебя на отмель…

– А чудовище?.. – прошептал Нандор, вновь начиная терять сознание. – Я видел чудовище… Оно прячется на дне… Я видел его… Вы видели его?.. Кто-нибудь?..

– Он бредит, – сказал один прохожий другому. – Нужно срочно отнести его домой и послать за лекарем… Так долго пробыть под водой и уцелеть, это просто чудо… Нам нужно спешить…

Они подняли бесчувственное тело Нандора и в сопровождении ватаги перепуганных ребят понесли его к дому.

Глава 2

Более трёх суток Нандор метался в бреду, кричал и отмахивался от чего-то руками, но на четвёртый день жар внезапно спал, и мальчик быстро пошёл на поправку.

Друзья часто навешали его, а Уголёк так и вовсе целыми сутками лежал у его ног и ворчал на доктора, который приносил мальчику горькие лекарства. Нандору становилось лучше и лучше, и спустя неделю он как ни в чём ни бывало, вновь играл со своими товарищами. Казалось, всё опять пошло своим чередом, и люди стали забывать о его падении, когда на исходе второй недели Нандора внезапно начали преследовать странные видения…

Они обрушивались на мальчика незадолго до наступления темноты, усиливаясь с наступлением ночи и становясь невыносимыми, когда в доме все засыпали. Вначале, Нандор думал, что у него снова поднялась температура, и он бредит. Не желая попусту беспокоить своих родителей, он тихо лежал в кровати, положив на голову холодное полотенце, и терпел, но легче ему не становилось…

Галлюцинации окутывали его своей паутиной и зачастую, Нандор не понимал, где находится. Как правило, его видения они были незамысловаты: он оказывался среди пасущихся коров, ил в кругу друзей, или своих сестёр и братьев, но иногда… Иногда мальчик точно наяву видел перед собой невероятных животных, диковинные чужеземные страны, огромных траурных птиц с головами пантер, а однажды, он даже путешествовал к далёким звёздам и купался в солнечном огне, точно это были воды его родного Дуная. Нандор не понимал, что с ним твориться, и чем дольше это длилось, тем меньше ему хотелось говорить об этом кому либо.

«Температуры у меня нет, а значит, я здоров, – размышлял он, ворочаясь в своей кровати и ощупывая прохладный лоб. – А если так, то кто поверит моим словам?.. Отец опять скажет, что я просто слишком размечтался и мне пора повзрослеть… А то и вовсе, чего доброго решит , что я сошёл с ума… Но я не сошёл с ума… Я просто маленький мальчик, который видит что-то странное… Просто маленький мальчик… Обычный мальчик…»