Тальяна Орлова - Академия нечисти: пленных не берем

– Нилла! – прикрикнул начальник. – Лучше бы вас еще и голоса лишили на время наказания! Быстро принимайтесь за дело, проверю исполнение, когда освобожусь. Интересно, я могу оставить в одном помещении сразу восьмерых хулиганов? А вы потом не объединитесь?

– С этими убожествами? – скривилась Элонесса, рассмотревшая нас первой. – Я скорее ресницы не накрашу, чем начну их уважать. О, страшила, и ты здесь? Постараюсь справиться с тошнотой, – последнее она вывалила на поникшую Виолу.

Начальник отчего-то брезгливой интонации поверил и сразу убежал по своим хлопотам. Но я посчитала себя обязанной ответить – уж очень мне не нравились оскорбления в адрес подруги:

– Ой, а у кого тут у нас две реснички склеились?

Буквально одной фразой я выбила одного врага из строя. Элонесса взвизгнула и побежала искать зеркало, чтобы убедиться в моем вранье. Вайд же смотрел на нас по очереди серьезно, затем спросил с настоящим интересом:

– А почему вы в академию после посвящения голыми явились, если вас должны были только поболтать над пропастью и вернуть через портал? Нет, за зрелище я лично десяток благодарностей получил, но как-то обидно, что чужую славу себе присвоил и даже толком не понимаю, зачем поменяли идею. Расскажете, неудачники?

Про себя я заметила, что наши обидчики все же не выдали подробности – и это очень хорошо. Но Ашк ответил ему раздраженно:

– А мы решили прогуляться голыми! Ты в наши инкубские дела не лезь!

И Родриг монотонно подвыл:

– Неудачниками мы можем только сами себя называть. Всякому сброду разрешения на то не давали.

Видимо, сегодня отработка закончится дракой, я даже улыбаться неконтролируемо начала. И тут же прекратила, поскольку и так свои способности зря посторонним показала – только лишние подозрения вызываю, надо выглядеть проще и безобиднее. К счастью, Нилла, демонстрируя полную раздавленность из-за чувства вины, толкнула Лорана и не позволила ему продолжить перепалку:

– Идем мыть посуду. Над этим дурачьем потом похохочем, если закончим раньше них.

Мы проводили отвратительную четверку взглядами. Они прошли за стойку, где за проходом открывались большие раковины посудомойни. У нас тоже дел был непочатый край – зал невероятно огромный, а мы только начали. Но теперь натирали полы тряпками энергично и старательно, раньше в нас такого рвения не водилось. Просто переглядывались и читали на расстоянии мысли друг друга, созвучные с фразой Ниллы – кто раньше закончит, у того будет простор для маневра. А без маневра такие оскорбления спускать нельзя.

Когда уже домывали, без сговора примахивали швабрами друг к другу и начинали строить планы, искоса поглядывая на стан врагов. И нам будто настырно подсказывали выход: не эльфийское это дело – посуду мыть, и в положение Элонессы ее приятели почему-то входили. К примеру, поначалу выдали полотенчико, и она, держа его вытянутыми пальчиками, кое-как протирала блюда. Тогда Нилла, поняв, что с той даже в этом толку нет, отправила эльфийку посмотреть, не осталась ли еще где грязная посуда. Элонесса и ходила с видом некоронованной королевы, не особенно старательно осматривая пустые стойки и заглядывая под полки – вроде бы и при деле, но хотя бы работе не мешает. И, наблюдая за ней издали, я вернулась к своей позавчерашней идее, толкая инкуба вперед.

– Давай же, очаруй ее! Отвлеки фальшивыми комплиментами, их племя на лесть подсаживается, как на листья дорланова древа, а когда она расслабится – приобними. И сразу после этого ляпни, что у нее талия толстовата. Иные эльфы от такого удара могут и крышей поехать. Зато оскорблять обычных девчонок у нее больше язык не повернется!

Но Ашк не спешил, не веря в свои силы:

– Я бы пошел, но почему мне одному страдать? Вы тогда… тоже кого-то очаровывайте! Опозоримся – так коллективно!

Не будучи демонами страсти, мы не имели ни малейшего шанса именно в этом вопросе, потому и уставились на него как на дурака. Но Родриг решил добавить иронии:

– Там только одна девушка остается – Нилла. У вампиров с оборотнями на генном уровне расовая неприязнь. Но я могу попытаться ее очаровать тем, что буду притворяться мертвым, пока она меня ногами запинывает. Пойдет?

Я, усмехнувшись, шутку продолжила:

– Я тогда Вайда возьму на себя. Я его – чистым воздухом, он меня – нечистым огнем. Глянем, кто выживет до того, как между нами симпатия зародится.

Но Виола не поняла, что мы просто выплескиваем на Ашка избыток сарказма, и задумалась всерьез:

– То есть мне, самой некрасивой, остался самый красивый парень? Как же я его очарую? А если очарую, то что же потом делать, если влюблюсь? Не будут ли гости во время свадьбы смеяться, как мы с ним друг другу не подходим? А наши с ним дети внешностью в него пойдут или в меня?

Мы втроем уставились на нее, пытаясь угадать: это она так тонко шутит или действительно соображает о последствиях своей еще не случившейся влюбленности? Я бы решительно поверила в первое, если бы не ее задумчиво-хмурый вид. Вообще-то, некоторые девушки будто заколдованы на замужество, у них после определенного возраста все мысли к тому поворачиваются – и над таким естественным желанием смеяться не положено. Хотя мне не понять. Я детей вообще заводить не хочу – зачем приводить в этот мир зла и несправедливости еще и свое потомство? Да и в замужестве себя не вижу: слабого мужика я не перенесу, а сильный, боюсь, может случайно не перенести меня.

Зато Ашк сразу собрался и покачал головой:

– Святые духи, баронесса, твою самооценку надо поднимать любым способом. В общем, пойду и рискну, потому что на тебя смотреть жалко! Ты красавица, но несешь какую-то чушь, будто считаешь себя уродиной!

Тут он был прав. У Виолы самооценка настолько же занижена, насколько у эльфов она завышена. И если уж выбирать из двух крайностей, то наша милая и скромная подруга явно не в лучшем положении. Потому Ашк наклонил голову, будто хищник, намеренный кинуться в бой, и решительно пошагал к Элонессе, пока та мялась в стороне от своей компании. Мы успели расслышать только начало:

– Я должен сказать про твои ресницы, прекрасная эльфийка, ибо не согласен с тем, что ляпнула о них Синица…

Правильным заходом он ее умаслил – по меньшей мере заставил ее слушать дальше. И уже через полминуты мы имели счастье удивляться силе инкубского внушения. Я даже пропустила, куда он ей подул – в шею или в висок – но уже очень скоро удобно уместил свою ладонь на талии великолепной блондинки, а потом и размышлять не стал – притянул и поцеловал уже обмякающее от страсти прекрасное тельце. Мне оставалось только восхищенно выдохнуть. Собственно, то же самое сделали и мои приятели.