Alice Devven - Mixtape

От неожиданности Себ застыл в неловком молчании.

– Дас каниньшэн? – Спросил пожилой и протянул портфель.

-А… ага, – выдавил из себя Себ, ничего не понимая. Робко взяв портфель, – С.., спа-сибо.

Развернулся и ушел.

От пелены непонимания и страха он очнулся стоя у кафе и провожая взглядом такси.

-В ЗАГС не утащили. Неожиданно. – Неловко буркнул он, пытаясь загладить неловкий страх.

Ему перестала нравиться идея ходить ночью по безлюдному городу с чужими деньгами. Себ твердо решил уйти, но раз уж приехал… не подводить же Локу.

В твердое решение были внесены правки: обойти вокруг кафе, и если никого не будет, все – домой!

-Эй, парень, – хриплый голос, и сильная рука развернула Себа. Его лицо оказалось на уровне лица оппонента, что позволило рассмотреть его. Правый глаз заволокла пелена, орлиный нос, маленькие тонкие губы, картину устрашали выступающие вены на висках, – Есть че?

В этот момент Себ почувствовал холод и боль в животе, а за ними сразу разливающиеся тепло.

– Что? – испуганно спросил мужик, глянул на Себа, развернулся, и со скоростью подбитой лани принялся бежать.

Себ развернулся и пошел прочь от фонаря.

Интересно, гуманно ли, было плюнуть в него? И зачем он приклеил мне на живот горчичник? Может это врачи-рентгены? Ходят, и видят что у человека не так. А меня еще и полечили.

– Себ, дорогой, все в порядке? – Лока коснулась его руки, – Ты уже пятый круг вокруг кафе делаешь.

– Забыл. – Растерянно ответил Себ.

– Ммм? – Задумчиво протянула Лис.

– Умереть, – потупил взгляд он, – понимаешь, я, когда вас ждал, ко мне мужик подошел. Ну и, ножом меня пырнул. Видишь, кровь, – показал окровавленные руки Себ, – ходил и думал, как лучше поступить. Вроде и умереть страшно, но и жить уже нельзя – мертвые должны быть мертвыми. Вот, кстати, деньги.

Лока взяла протянутый Себом портфель и пересеклась с ним взглядом. Тот слабо улыбнулся и упал без признаков жизни.

– Ну Фим! – Наигранным, капризным тоном сказала девушка.

В воздухе появилась кисть руки, раздвигающее полотно мира. Из портала высунулось наглое улыбчивое лицо Фима.

– Че?

– Я не хочу такого его конца. – Она указала на лежащего Себа.

– Угу, – Фим посмотрел в его сторону, – а деньги где?

– У меня.

– Давай их, а с ним потом разберемся. Постой с ним, хорошо? И не смотри на меня так. – Голова Фима забрала деньги и исчезла, оставив Локу.

Ей, оставаться в такой безмолвной компании было не в первый раз, и она просто ткнулась в телефон, тихо напевая.

С фонаря слетела птица и села на голову Себу.

Птица напоминала дикую смесь жаворонка и снегиря. Размеры немного превышали воробья. Желто-песочный окрас и смешной хохолок. Картину украшало красное пузико и черные крылья.

Лока сфотографировала это чудо природы. На память, и как доказательство перед Фимом – который, пока не увидит, не поверит.

Птица, попрыгав по телу Себа, закинула голову, начала петь. Нежная мелодия, выходя из крохотного тельца, эхом разносилась по району.

Рядом с Локой возникла голова Фима. Немного послушав, он заговорил.

– Ну как?

Лока от неожиданности дернулась и встала в защитную стойку, но вовремя поняла, кто стоит радом. Портал раскрылся, и оттуда вышел целый Фим.

– Красиво поет. – Подметил он.

– Да. Ты знаешь, что это за птица?

– Снегожавр. – Без тона шутки ответил Фим.

– Правда?

– Нет, конечно, но похож на жаворонка и снегиря.

– Я и не отрицаю. – Лока помолчала. – Как прошла сделка?

– Прекрасно. Вот желтый билет. Если будут спрашивать, ты моя жена. Едем проведать сына – офицера. Он служит в соседней галактике, на конце Северного ледовитого по нашему, а они называют «Пустыня смерти». Сына зовут Нител Ки. Но, этот билет на границе знают. Должны пропустить в первых рядах, без очередей, допросов и проверок, – гордо доложил Фим.

– Ты ж моя умница, – Лока потрепала Фима по голове, – Ну ладно, помоги Себу и в путь.

Фим подошел к Себу и осмотрел его. Снегожавр, сидел рядом и с интересом смотрел на него.

– Одно ножевое, дел на пару минут. Быстро придет в себя.

Он сложил пальцы в импровизированный пистолет и нацелил его в рану. На глазах она стала затягиваться. Щеки загорелись румянцем, и Себ сделал глубокий вдох.

– Спа-спасибо. – Робко сказал он, хотя точно не знал, за что и кого нужно благодарить.

– Ты просто забыл. – Лис улыбнулась.

– Что забыл?

– Воскреснуть, после того как умрешь. Мы тебе напомнили. – Фим подал руку, помогая встать Себу.

– Лока! Я, когда встретил, этих, как его, твоих. Кто деньги мне передал. Они мне кондиционер предлагали. Зачем? Тебе и кондиционер нужно принести? – Засуетился Себ.

– Кондиционер? – Лока удивилась.

– Да, так и сказали: «дас каниншэн?» Ну, мало ли, люди может, наш язык плохо знают, такие слова сложные им выговаривать приходиться.

Лока и Фим рассмеялись.

– «Дас каниньшен», это с немецкого – кролик – название группировки. – Объяснила Лис.

– Хорошо, а еще ты говорила, что деньги передаст твоя мама, но там ее не было. – Продолжал расспрашивать Себ.

-Так, она через этих людей и передала. Ты лучше скажи, это твое чудо? – Лока повела рукой в сторону снегожавра, который продолжал сидеть на асфальте.

– Ой, да! Это же та птица, с кафе. Я ей сегодня клетку рисовал. Эй, – Себ присел и обратился к ней, – будешь жить у меня?

Снегожавр взлетел к Себу на плечо и снова запел.

– Ладно, спасибо вам, мы пойдем. Спать хочется ужасно!

– Тебе спасибо. Удачи. – Лис снова улыбнулась.

– Бывай. – Фим крепко пожал ему руку.

Проводив взглядом пошатывающегося Себа, Фим открыл портал на таможню, приобнял Лиса и решительно шагнул в него.

Ближайший час они потратили на контроль, имитировали заполнение бумаг, которые, как им сказали, нужны только для формальности и сьемки на камеру. Потом их встретил один из заместителей главнокомандующих. Кратко рассказал об мерах осторожности. После их выпустили в другую галактику.

Дело осталось за малым. Не теряя времени, Фим открыл еще один портал, но теперь – в родной дом. Сейчас их никто не остановит.

Уставшая, Лока упала на кровать. Сил хватило дотянуться до телефона, написать «Спокойной ночи», и получив в ответ «Спокойной. Спи» погрузиться в тяжелый сон.

Завидуя Локе и мечтая оказаться в мягкой кровати, я встал, и полез вверх по камням и плитам – поближе к машине.

Темнело, и выбрасывать идеи бурным фонтаном из головы, только и успевай их записывать, во мраке, честно, хотелось не очень. Ведь, не далек тот час, когда одна маленькая, но важная идея потеряется в этой черной ночи. А терять идеи – непозволительная роскошь.