Анастасия Жилякова - Спасительница рода

Красную разорванную ткань девушка заменила на целую – на чердаке сохранились отрезы в отличном состоянии. Труднее всего оказалось со створками и мебелью – будущей спасительнице рода раньше не приходилось сталкиваться с их починкой. Если в ее родном доме что-то ломалось, отец вызывал плотника, и тот все исправлял.

– Вспомни, кем были твои предки. Мастера с золотыми руками. Прошли годы, даже века, но их способности до сих пор в твоей крови. Закрой глаза и вспомни.

Вероника послушно зажмурилась, коснулась ладонями сломанного стола и замерла. Сначала она ничего не увидела. Лишь темнота. Девушка уже хотела открыть глаза, как увидела вдалеке маленькую золотистую точку. Всеми силами души рванулась к ней. И тут перед глазами поплыли картинки.

Вот мужчина, насвистывая песенку, сколачивает стол. Рядом улыбчивая женщина прикрепляет спинку к креслу. Тут же молодой парень шлифует поверхность створки шкафа, а девушка рядом с ним прилаживает вторую на место.

Возвращение было таким же быстрым, как и погружение в глубинную память.

– Оказывается, я знаю, что делать, – ошарашенно произнесла Вероника.

Анна улыбнулась.

– Иначе и быть не могло.

Работа по спасению замка от ветхости продолжилась. Деревья с удовольствием делились с Вероникой нужным материалом – достаточно было попросить. Она быстро наладила отношения с лесом и кустарником вокруг. И вскоре замок стал таким, каким она хотела его видеть: настоящее родовое гнездо, где всем рады.

– Теперь я готова двигаться дальше, – уверенно произнесла Вероника, стоя посреди комнаты и оглядывая свою работу.

– Не спеши. Есть одно место, которое замок тебе еще не открыл. Но пока ты там не побываешь, двигаться дальше нельзя, – охладила ее восторги Анна.

– А когда я туда попаду?

– Когда замок сочтет, что ты готова.

– А когда…

– Задаешь слишком много вопросов. Лучше ложись спать. Иногда ответы приходят тогда, когда их не ждешь.

Доверившись мнению Анны, Вероника забралась в кровать, вдохнула аромат свежеструганного дерева и заснула. А ее прапра о многом нужно было подумать, чтобы решить, как быть дальше.

Этой ночью Вероника спала очень плохо. Во сне к ней приходили родители.

– Ты позоришь нашу семью, – говорил отец. – Нужно найти дело, которое поможет тебе выбиться в люди, обогатиться, обеспечить себе безбедную старость.

– Милая, послушай нас, – подхватывала мать. – Мы тебе плохого не посоветуем. Тебе нужно стать кем-то. Просто чувствовать – недостаточно. Да и лишние они, эти эмоции. Только с холодной головой можно чего-то добиться в жизни. Прожить ее так, чтобы она не оказалась бессмысленной.

В два голоса родители убеждали девушку, что она выбрала неверный путь. Но еще не поздно все исправить. Наутро Вероника встала разбитой: все тело болело, голова гудела, руки и ноги едва двигались. Анна понимающе покачала головой.

– Я ждала, что так будет, – сказала женщина, глядя на синяки под глазами правнучки. – Никогда изменения не проходят гладко.

– У вас было так же?

– Мне было проще. К нам пришел мудрец. Он все объяснил моим родителям. Это произошло через пару дней после моего рождения. К тому моменту, как я достаточно выросла, чтобы принять на себя ответственность за свое предназначение, родные уже смирились. Тебе будет сложнее, но я рядом. И помогу тебе.

– Но, – Вероника сжимала и разжимала кулаки, наматывала на палец поясок от платья, запускала руки в волосы, не в силах успокоиться. – Но я все думаю, а вдруг родители правы? И это я ошиблась. Ну какая из меня спасительница рода?

– А какова она, по-твоему?

– Она сильная, уверенная в себе, знающая, чего хочет и как этого достичь.

– А ты?

– А я слабая, уязвимая, растерянная и ничего не понимающая, – девушка заплакала. Слезы текли по щекам, оставляя длинные борозды, а она даже не пыталась их вытереть.

– Это твои ощущения. Да, в них твоя сила, твоя мощь. Но только если умеешь ими управлять. Иначе они оборачиваются против тебя. С любой силой так – не используя ее по назначению, ты теряешь свою власть над ней. Чтобы достичь гармонии – единственного состояния, из которого ты можешь управлять своими чувствами, – необходима холодная голова. В этом твои родители правы.

– Но как это сделать?

– Взглянуть на факты. Вот смотри: ты в одиночку привела в порядок замок, подружилась с растениями, и они позволили тебе взять древесину для мебели и створок. Но кроме того, ты живешь здесь уже несколько дней. И не сбежала обратно к родным, а стараешься понять себя. Если посмотреть отстраненно: это проявления силы или слабости?

– Наверно, силы.

– Верно, – Анна улыбнулась. – В следующий раз, когда тебе покажется, что ты ни на что не способна – а так будет, знаю по опыту, – вспомни это время, вспомни, что ты делала. Все, до мелочей. Одна песчинка способна сместить чашу весов. Одного дуновения достаточно, чтобы поднялся ветер. Жизнь будет испытывать тебя, другие люди захотят проверить, насколько ты свободна, есть ли гармония в душе, умеешь ли сохранять равновесие. Когда это случится, оглянись назад и вспомни, чего уже смогла достичь. Слабые люди опускают руки и ничего не делают. Ты не такая. Я это знаю. Потому что ты – это я, а я – это ты.

Вероника улыбнулась и вытерла слезы.

– А теперь раздерни-ка занавески. Начинается новый день.

Девушка подошла к окну и распахнула его. Внутрь ворвались солнечные лучи, ласковый ветерок коснулся щеки. Вероника вдохнула утренний воздух полной грудью и поняла, что готова двигаться дальше.

Анна наблюдала за воспитанницей и радовалась, что не ошиблась в ней.

– Теперь, когда ты поняла, что намного сильнее и способнее, чем думала раньше, взгляни на себя, – обратилась женщина с портрета к правнучке.

Вероника посмотрела на потрепанное платье, бахрому на поясе, превратившуюся в лохмотья, приподняла подол, обнажив башмаки, которые отец давно бы потребовал выбросить, и вздохнула.

– Ты снова ошиблась с направлением, – покачала головой Анна, – взгляни на руки.

Девушка отдернула рукав и наконец заметила, что кожа пошла трещинами, как известка на стене, если ее намочить, или разбитая плитка на полу.

– Что со мной? – вскрикнула Вероника и схватилась ладонями за лицо, только сейчас ощутив глубокие борозды от слез. – Неужели я старею? Разрушаюсь, как древняя статуя?

– Нет, милая, – рассмеялась Анна. – Ты сбрасываешь старый образ, обнажаешь свою суть. Без этого не обойтись, если ты хочешь стать той, что рождена. Той, что тебе предназначено стать.

– Но я никогда не видела таких преображений у родных, когда дар проявлял себя.

– Никому не приходилось сбрасывать с себя столько лишних слоев: неуверенность, ожидания общества, груз, нависший над родом. Не надо отковыривать куски, – остановила прапра свою воспитанницу, заметив, что та пытается подцепить ногтем и отодрать треснувшую кожу, – они отвалятся сами, когда ты завершишь преображение.