Наталья Сапункова - Королевская невеста

А Фалина просто кое-что для себя решила.

Минна и Азельма действительно позволили себе баловство – они ещё немного погуляли по торгу и зашли в маленькую харчевню на углу площади, чтобы поесть свежих сладких кренделей и выпить горячего чая. Уже в харчевне Минна решила пойти дальше и велела принести по кружечке глинтвейна, который здесь готовили вкусно.

– Миндальные пирожные? – спросила подавальщица, – только утром испекли, такие нежные, рассыпчатые. А миндаль у нас самый лучший.

– Неси, – расщедрилась Минна и, увидев замешательство на лице Азельмы, сердито махнула на неё рукой, – молчи уже! Ты только своими кружевами не на одно пирожное заработала, хоть бы и миндальное! Наша леди с дочкой сейчас за одним столом с королём такими яствами лакомятся, каких мы с тобой в жизни не увидим. Ну и ладно! А то, что можно, давай-ка отведаем!

И Азельма, которая и в мечтах не позволила бы себе такое неразумное дело, как тайком есть пирожные, не нашлась что возразить. Понимала ли она, что это не очень-то справедливо, когда всем в замке безраздельно владеет леди Трой, а они с Фалиной выброшены куда-то на обочину? Понимала. Она же не дурочка. И ладно она, бастард, ей ничего особенного и не положено, но Фалина…

То, что Фалину не только обобрали, но и выжили из замка, ещё как несправедливо!

Порожные были удивительные, рассыпчатые, так и таяли во рту – никогда ещё Азельма не пробовала подобного. Глинтвейн, обжигающий, очень винный и медовый, благоухал ягодами и жарким летом, и ещё чем-то совсем невиданным, непонятным и дивным. Крендели тоже не подкачали. Азельма наслаждалась каждым глотком и каждым кусочком. Да она с кем угодно поспорила бы, что на пиру в ратуше королю не подадут чего-нибудь настолько же вкусного. Захотелось поделиться с ним… да вот хоть пирожным, например!

Он такой красивый, их король. И если бы он, скажем, задержался и поговорил с ней пару минут, Азельма, наверное, умерла бы от счастья. А ведь фея… да, фея, она…

Фея обещала Азельме короля в мужья, вот. Его зовут Ильярд, его величество Ильярд, просто восторг, а не имя!

Только разок поговорить, и всё. Разве станет Азельма Калани мечтать о большем?

– Свои-то кружева продала? – спросила Минна.

– Да. Я ведь дороже попросила на этот раз, и мне заплатили, веришь ли, тётушка Минна?

– Конечно, милая. И молодец. И так и надо. Кружева у тебя хороши.

Минна одна, пожалуй, была в курсе великого секрета Азельмы – знала, что при каждом визите в город та продаёт немного кружева в лавку, а деньги откладывает для себя. А почему нет? Трудится как пчёлка целый день, а даже тех медяков жалованья не видит, что другие служанки – не служанка ведь, а хозяйская дочь! Азельма собиралась при удобном случае сбежать из Калани – уже скоро. Вот вернётся сестра, выйдет замуж, в замке поселится её муж – и зачем Азельме зависеть и от этого чужого человека? Да, работы для служанки в Калани хватает. Но ведь хочется чего-то совсем иного! А леди Трой так и заявила: работы-де всегда много, без дела не останешься!

Минна идею побега не одобряла. Да и кто бы одобрил, из тех, у кого голова на плечах? Девушка из дома, где родилась, должна уйти замуж, и только. А отправиться в никуда, по белу свету шататься – не годится, горе горькое. Хуже только в бродячий цирк уйти, вот это уже истинное непотребство, прости Пламя. Так что Минна, хоть и знала о намерениях девушки, всегда, когда посещала по праздникам Храм, не забывала помолиться и за эту сиротку, попросить для неё доброго мужа, с которым рядом радостно засыпать и охота просыпаться, и свой тёплый дом, и чтобы всегда нашлась в кошельке пара лишних монет – это и есть счастье для женщины, а что ещё надо?

– А, повело тебя от хмельного? – рассмеялась Минна, заметив, что Азельма уронила голову на руку и закрыла глаза. – Пойдём, милая, пойдём, пора. Алфер уже дожидается. Сейчас на морозе продышишься, будешь как стёклышко!

Алфер, их кучер, и точно уже ждал их в оговорённом месте. Он пригнал от кузнеца починенную телегу, и следовало ехать домой, чтобы попасть туда раньше графини. Так что они и отправились, когда король и знатные гости вовсю пировали, а Фалине ещё немало предстояло мерять шагами монастырскую кладовую.

Азельма забралась под тёплую баранью полость и всю дорогу дремала. И ей снился король Ильярд. А на вороте его рубашки, и на манжетах – её кружево, сплетённое последним, с узором из звезд. И король просил его пришить, потому что оторвалось, и она пришивала, а он сидел рядом и смотрел на неё, и она купалась в его ласковом синем взгляде и была так счастлива…

Как известно, кот из дома – мыши в пляс. Это про слуг – когда хозяина нет дома, им живётся не в пример лучше. Все уже успели переделать спешные дела, а неспешные в который раз отложить на потом, и многие позволили себе, наконец, такую роскошь – делать что хочется. Азельма вымыла полы в комнатах обеих леди – её обычная обязанность последнее время, и, захватив недошитую нижнюю сорочку леди Орсы, отправилась в кухню. Там собрались все, повариха напекла пресных лепешек, и можно было посидеть, поговорить и послушать. Азельма устроилась у окна, ближе к свету, и принялась притачивать тонкое кружево к подолу сорочки. Валь, помощник конюха, расположился рядом, на маленький скамейке – ему тоже нужен был свет, потому что он шорничал, шил уздечку из новенькой дублёной кожи. Впрочем, Азельма последнее время часто замечала, что он норовит придвинуться к ней поближе. Может, и случайно…

– Тётушка Фина, а расскажи про фею, которая приходила сюда, к барону и баронессе, – вдруг попросила молоденькая горничная из недавно нанятых. – Ну пожалуйста! Она правда приходила, или это так, шутка?

Повариха шикнула на неё и посмотрела на Азельму, та лишь пожала плечами и кивнула. Ну, расскажут ещё раз эту историю – подумаешь! И она послушает. Всё равно и без неё расскажут, так какая разница?

– Ладно, – тётушка Фина вытерла руки полотенцем и присела к столу. – Расскажу про фею. И правда, такое чудо не каждому дано увидеть. А случилось это почти восемнадцать лет назад, незадолго до Новогодья. Вот примерно как сейчас. Я к тому времени уже два года служила в замке. Барон с гостями отправится на кабанью охоту, а баронесса осталась дома. Она тоже охотиться любила, и наездница была ловкая, но ей нужно было беречься, она ребенка ожидала. И вот, в сумерках уже, вся охота вернулась, но без барона! Потеряли его. Говорят – искали, в рог трубили, а он не отзывался! Пропал господин наш! А ведь зима, мороз! Надо поиск снаряжать, за колдуном срочно послали в Лисс. Не понадобилось. Вернулся барон, один, с баронессой заперся, о чем-то говорил. Это нам уже потом рассказали, что случилось. А вот что… – она оглядела всех, чтобы убедиться, что слушают и верят.