Наталья Минина - Маленькая Принцесса. Часть I. Sahara

– Возьми. Это тебе в дорогу, – тихо произнес Старик.

– Что здесь, Абу? Я вчера просила у тебя разрешения взять несколько лепешек в дорогу, больше мне ничего не нужно.

– Никогда не отказывайся от того, что дается душой. Ты должна научиться чувствовать и уметь узреть это. Когда душа дает другой душе, бери это с благодарностью, не потеряй и не сотри из памяти.

– Спасибо тебе, Старик. Ты очень добр ко мне. Но я передумала брать с собой лепешки, я найду себе пропитание. Вдруг случится так, что ты заболеешь, а нездоровому человеку необходимо подпитывать силы. Я не могу взять из дома старого человека последнюю еду.

– Тебя нельзя не любить, доброе дитя! – улыбнулся своей широкодушевной улыбкой Старик.

И она впервые увидела его снежные, блестящие зубы.

– Не волнуйся за меня и иди с миром. В твоей поклаже нет ничего лишнего. Сума не тяжелая, поэтому она тебя не обременит. Но помни, одной вещью дважды пользоваться нельзя. Она утрачивает свою силу и теряется в песках. Чтобы прожить в пустыне, нужно делиться с ней всем, даже малым. Не путай это с жертвой. Это как делиться куском хлеба с лучшим другом. Ты поняла, я вижу по глазкам, что поняла.

– Абу, я тебя еще увижу? Мне почему – то очень грустно. Ты удивительный человек. Ты даришь свое тепло. Можно ты станешь моим самым верным Другом?

– Не преувеличивай. Я дарю тепло уже разогретому магниту. Тебе нельзя дарить ничего иного. Это не я удивительный, а удивителен результат той связи между нами, которую ты ощущаешь, называя теплом.

– Так ты не ответил на мой вопрос. Мы еще когда – нибудь увидимся? – не унималась Принцесса.

– Мы с тобой – духовные братья. Ты всегда можешь общаться со мной в своих снах. Только обратись ко мне, я сразу приду и мы поговорим. Таков закон братства.

– Абу, ты когда – нибудь плачешь? – спросила Принцесса, и слезы виноградинками покатились из глаз.

– Я – человек. И испытываю всё, что испытывают люди. Слезы – это влажные кристаллики души. Когда душа ноет, кристаллики выходят наружу и орошают Вселенную. Часть твоей души соединяется с душой Вселенной. В такие минуты вы становитесь единым организмом. Скажи, что может сейчас быть дороже твоих слезинок?

– Твои слезы! – с решительной твердостью ответила она.

– Нет, дороже твоих слезинок может быть только твоя улыбка! Когда ты улыбаешься, даже Солнце ослабевает силу своих лучей. Ветер затихает на время, и звезды выстраиваются в ряд необычных созвездий, только чтобы посмотреть на то, как ты смеёшься. Ты делишься с ними своим теплом. Их души радуются, купаясь в твоей радости. Так и рождается счастье.

– Ты как всегда уходишь от ответов, Абу!

– Для тебя ответ – это только «да» или «нет»? Ты просто слышишь от меня не то, что ожидаешь услышать. Но это не значит, что я превращаю твои вопросы в риторические. Ты понимаешь суть, но слишком торопишься. Ты всё прочувствуешь, только дай времени время, – и старик умолк.

Они оба сели у порога и каждый думал о чем – то далёком… Даже если бы рядом разразился гром, он вряд ли бы смог отвлечь их внимание от единения с душой Вселенной.

– Напоследок скажу. Запомни. Тому, кто осмелился зайти, не боясь быть погребенным заживо, в песчаный дом и заночевать там – покорится всё, даже собственные страхи. Нет ничего более зыбкого, чем дом из песка. Но также, нет ничего более крепкого чем дом из песка. Это как мысли. Запомни это.

– Абу, я обещаю, что мы еще увидимся с тобой! – и она прильнула своей белокурой крохотной головкой, в которой сейчас бушевала стихия боли, к его сильному, но уже не молодому плечу и испытывающе посмотрела в глаза Абу.

Такими серьёзными эти глаза еще не были. Они смотрели в неё, и впервые за время их знакомства они видели в её душе не только светлые мысли. Кажется, что сейчас они видели и её страхи. Абу будто раздел её душу и оголил все самые таинственные, противоречивые уголки её мечущейся души.

– Мне страшно и болеть начинает снова вот здесь, – и она дотронулась до груди.

Его губы коснулись ее. Сколько нежности было в этом прикосновении.

– А сейчас тебе легче? – спросил он.

Не дожидаясь ответа, он еще раз поцеловал Принцессу. Она обняла его за шею и уткнулась в плечо. То, что творилось у нее в душе, она не понимала. Понимал он . Он больше не стоял у нее на пути.

– Запомни! Ты сам учитель и мастер своего разума. И только ты решаешь, куда тебе идти и что делать.

Последние слова девочка слышала уже плохо. Она сделала первый шаг … Ветер дул в спину так хлестко и упруго, что её шаг становился стремительнее. Ветер будто подталкивал её. Но сейчас она не обращала внимания на его мощь. Она не хотела ни говорить с ним, не замечать его присутствия. Ей было очень больно внутри. Боль вернулась. Пустыня подарила ей встречу со Стариком, и она же отняла его. Принцесса поняла, что Абу имел в виду, говоря о том, что с песками нужно делиться всем, даже малым. Отдала она сейчас пустыне очень много – своего Друга, старого Абу. Белоснежную душу с алмазными глазами. Её шаги становились все быстрее, от порывов ветра у неё начало перехватывать дыхание, выступили капельки пота на лбу. Малышке казалось, что она идет по ровной дороге, и нет под ногами песка, в котором время от времени утопали её ножки. Она затрачивала немало усилий на то, чтоб поднимать ноги в сандалиях, переполненные горячим песком. Сколько она прошла? Возможно два часа, возможно день, но силы её были на исходе. Поднялся сильный Ветер. Такого Ветра она еще не встречала. Вихрь закрутил ввысь песчаные массы и вьюжил их в нескольких метрах от неё. Она не испугалась, её не страшило то неизведанное, чему она шла твердым шагом навстречу. Девочка убегала от боли, которая усиливалась. И теперь, кажется, что все в её теле и душе замерло. Сердце стучало неровно и неуверенно, голова не слышала больше звуков, а глаза были закрыты, и только боль сидела в ней занозой и никак не засыпала. Сознание помутилось, и она упала на песок…

Очнувшись, Принцесса не сразу поняла, что заставило её открыть глаза. Она не знала, почему глаза дрогнули в прищуре от яркого света. Такое с ней было только в начале Пути от сладкого сочетания порывов Ветра и силы Солнца. Но сейчас воздух не шелохнулся, а Солнце светило не ярче обычного. Она постаралась сосредоточить взгляд на чём – то одном. И большими усилиями смогла разглядеть лишь расплывчатый силуэт одного большого золотого купола. Его блеск был такой силы, что разбудил её от долгого сна. Она была рада тому, что пробудилась. Потому что не видела снов, не слышала шума Ветра, не чувствовала теплоты песков, в котором столько времени утопало её легкое от мыслей и чувств тело.

Ей казалось, что она находилась в небытие несколько дней. Отряхнув сумку от налипшего песка, она подумала: «наверное, так даже лучше. Песок защитил сумку. Никто бы не заметил ее под песком и не утащил бы». Эта мысль ненадолго задержалась в её голове. «Кто же ходит по пустыне в поисках чужих вещей? Цель каждого здесь – выжить и перейти пески с достоинством». Но даже мимолётная мысль о том, что сумка могла исчезнуть навсегда, заставила её вздрогнуть. Она прижала её к себе крепко – крепко, как мать прижимает ребенка к груди после долгой разлуки, и отправилась на блеск золотого купола, пылающего впереди. Как же он манил к себе. Словно магнитом притягивал её душу этот золотой блеск, источающий тепло. Она вспомнила улыбку Старика Абу. Теперь она знает, с чем можно сравнить её. Его улыбка так же притягивала к себе взгляд и убаюкивала даже самые неспокойные и шумные уголки её души, как золотой купол вдали. «Какое странное сооружение», – подумала она, подойдя совсем близко.