Иван Киричатый - Первые шаги, или Тяжелая поступь

– Азукор, ты хороший воин и храбрый орк, – протолкался вперед Когдуш, – я знал твоего отца и деда, они были достойные орки. Но ты оступился и выбрал не ту сторону. Еще не поздно, убери меч!

– Ни за что, – уверенно ответил Азукор.

– Зонак приказал мне охранять сына, и я не собираюсь нарушать клятву, – продолжил Когдуш, – как бы мне ни было жаль, но тебе придется уступить или умереть! Ты этого хочешь?

– Нет, я этого не хочу! Но если ты еще сделаешь шаг, то вместе со мной умрет и Тилай!

– Ладно, чего ты хочешь?

– Тихо уйти, прихватив с собой Тилая!

– Нет, я не могу позволить тебе уйти и тем более прихватить с собой нашего вождя!

– Почему? Ты думаешь, что я потом, когда буду в безопасности, убью Тилая?

– Уверен! Что тебе мешает это сделать?

– А что мне мешает сделать это прямо сейчас?

– Это естественно, твое желание выжить!

– Не верно, есть и другая причина – мне нужен Тилай живым! Или ты думаешь, мы зря так рискуем. Это был тщательно разработанный план. Если бы мы хотели убить вашего вождя, давно бы убили, сразу при нападении, возможность была.

– Допустим.

– Не веришь? Объясни тогда, зачем нам ждать, пока сюда сбегутся остальные и ты в том числе! Не проще было сразу сделать чик-чирик по горлу и в кусты!

– Допустим, – тяжело вздохнул Когдуш, – но зачем вам живой Тилай? Пойми, Зонак нам не простит убийства сына, если была возможность его спасти! Но его ярость будет еще страшнее и сильней, если мы вот так просто отпустим вас без гарантий безопасности Тилая.

– Да будет жить ваш боров, не собираемся мы его резать, – не выдержал Викот, – сколько можно повторять, он еще нас с тобой переживет.

– Заткнись, – отрезал Когдуш, – не с тобой разговариваю!

Тут неожиданно Тилай противно захрипел, потом открыл глаза.

– Мне больно, что случилось, помогите встать? А ты чего, больной, в меня мечом тычешь? Немедленно убери, если хочешь еще жить!

– Заткнись свинья, если сам хочешь жить.

Тилай на удивление оказался понятливым, и ему дважды не пришлось повторять.

– Вождь жив, – резюмировал Когдуш, – это хорошо, дай мне его перевязать, пока он окончательно не истек кровью, и я обещаю отпустить вас живыми!

– Даже не пытайся, – отрицательно покачал головой Азукор, – меня обмануть, только я уберу меч, вы нас перебьете!

– Даю слово!

– Может я и поверил бы твоему слову, но здесь не ты решаешь!

– И что прикажешь делать? Я никогда не поверю, что тебе или Лиршану он нужен живым. Полный бред. Лучший для вас выход, поверить мне на слово, оставить эту затею и уйти отсюда живыми.

– Ты прав, мне или Лиршану такой вождь действительно не нужен живой.

– Не понял!

– Он нужен Повелителю!

– А это еще кто?! Какой-то молокосос, возомнивший себя новым вождем?

– Выше бери! Как вы быстро забыли предсказание предков о Повелителе!

– Врешь, – в глазах Когдуша загорелся недобрый огонек, – чем докажешь?!

– А хотя бы этим!

Азукор приставил к раненой голове Тилая волшебный амулет, подаренный Повелителем, и выкрикнул ключ-фразу «Исцеление Тилая»! Но ничего не произошло. Вождь красных медведей продолжал истекать кровью, с ненавистью глядя на пленивших его орков.

– Командир, – тихо прошептал Викор, – насколько я понял, амулет именной и будет лечить только владельца.

– Точно, – расстроился Азукор, – придется доказывать по-другому.

– Что, не выходит, – зло улыбнулся Когдуш, – с исцелением Тилая. Обманул тебя твой Повелитель!

– Повелитель не обманул! Амулет лечит, – выкрикнул Азукор, – только сторонников Повелителя. Сейчас тебе будет доказательство. Викор порежь мне руку!

– Командир!

– Я сказал, режь! – импульсивно повернулся Азукор к подчиненному, при этом случайно убрав меч с шеи Тилая.

– Зачем резать руку, – вдруг из-за спины зло выкрикнул Гунк, – сейчас по-другому проверим игрушку Повелителя, – и всадил нож в спину Азукора.

– Предатель, – вскрикнул Викор, – целясь в сердце Гунка.

Предатель ловко увернуться, но Викор на обратном движении меча умудрился серьезно распороть неприятелю руку.

– Стоять, – булькая кровью, захрипел Азукор, – почему?

– Затем, – ответил Когдуш, – что он был изначально за нас. Вот только зря раскрылся раньше времени. Хотя это уже не важно!

– Я подозревал, – вздохнул Азукор, – что с ним что-то не так.

Воспользовавшись ситуацией, орки Тилая утянули своего лидера, орки Азукора не стали этому препятствовать, потеряно смотря на своего командира.

– Бей шакалов, – сразу же выкрикнул спасённый Тилай.

– Стоять, – жестко остановил рукой Когдуш, – дадим шанс, пусть покажет, как Повелитель заботится о своих последователях.

– Я сказал, – налились кровью глаза Тилая.

– И я тебя услышал мой вождь, но мы не клан баранов, чтобы бездумно исполнять приказы! Мы клан медведя и должны следовать пути, завещанного нам предками! Если Повелитель пришел к оркам, я должен это знать!

Главный охранник подошел к Азукору и выдернул нож. Никто не попытался его остановить. На счастье, рука Гунка слегка дрогнула, и нож прошел всего в нескольких дюймах от сердца.

– Тебе повезло, еще немного и ты стал бы трупом!

– Это мелочь, вот настоящее везение произошло с твоим сыном Ришнаком.

– А что, с ним произошло?

– Тебе не доложили, странно.

– Так что с ним произошло? – жестко переспросил Когдуш.

– Твои орки смертельно ранили Ришнака и Грирга!

– Смертельно, – растерялся орк, – не знал. Но кто ранил? Как, когда? Я же приказал Ришнака не трогать.

– Ты забыл, что приказы отдаешь не ты один!

Когдуш кинул вопросительный взгляд на Тилая. Тот нехотя согласно кивнул.

– Разберемся, – нехорошо прищурил глаз Когдуш, – а в чем же везение? Только не говори, что ты видел их в последний раз смертельно ранеными, а выживут они или нет – всё в руках богов!

– Не переживай, жив он и здоров, и даже рвался на задание с нами!

– Так, а в чем же везение, – нахмурил брови Когдуш, – сначала смертельно ранен, потом рвался на задание?! Ты заврался!

– Нет! Его везение в том, что Повелитель в прямом смысле слова вернул его из мертвых!

– Вернул его из мертвых? Что за бред!

– Сейчас ты все сам поймешь, – спокойно ему ответил Азукор, – «Исцеление Азукора», – выкрикнул орк, активируя амулет.

Тело воина изогнулось дугой. Рана без видимых причин стала затягиваться прямо на глазах. Орки остолбенели, переваривая увиденное зрелище. Когдуш тоже отказывался верить своим глазам, но на всякий случай, ущипнул себя. Было больно. У особо впечатлительных орков от увиденного исцеления в буквальном смысле отпала челюсть. Чтобы простой орк, и сам себя без шамана лечил, да еще настолько быстро – враки, но всё происходили у них на глазах.