Оксана Кирсанова - Странница. Черный дракон

Наконец, безмолвная молитва закончилась, и семья приступила к трапезе. Еда была простая, но такая вкусная, что я невольно вспомнила свою бабушку с ее незатейливой, но неизменно аппетитной стряпней. Сигрид оказалась права, пироги Далии одним своим видом заставляли рот наполняться слюной. Воздушные, исходящие ароматным паром, они по праву занимали центральное место на столе.

Вместо привычного чая или кофе (откуда ж тут такая роскошь!) передо мной поставили большую глиняную кружку парного молока. Не знаю, кто как, а я его очень люблю, и приложилась к нему с удовольствием, подавляя желание замурлыкать. Впрочем, на моем лице отразилось достаточно эмоций, чтобы окружающие стали тихонько похихикивать, а потом разразились дружным хохотом.

Отставив кружку, я возмущенно завопила, не понимая, что их так развеселило:

– Что?!

– Все в порядке, детка, не обращай внимания, – посмеиваясь, сказала Далиа.

– Просто ты так пьешь, будто оголодавшая кошка, влюбленная в молоко. Только что не мурлычешь, – отсмеявшись, объяснила Сигрид.

– Ну, вообще-то я его очень люблю, особенно парное… – смущенно пробормотала я.

– Все, хватит смущать нашу гостью! Дайте ей спокойно поесть, – приструнил веселящуюся семью Ивар.

За столом все притихли. Украдкой осмотревшись, я снова ухватилась за кружку и вдруг поймала на себе взгляд одного из братьев: его глаза светились симпатией и сдержанным любопытством, заинтересованностью, совсем не похожей на вежливый интерес к случайной гостье. Чуть склоненная голова, ободряющая улыбка… Я удивленно моргнула и нахмурилась.

– Сигрид, а мы не можем уйти? Прямо сейчас? – склонившись к уху девушки, прошептала я.

– Зачем? – удивилась Сигрид, подвигая ко мне блюдо с пирогами. – Ты же еще ничего не съела.

– Что-то расхотелось, – замялась я, пытаясь спрятаться от любопытных взглядов за Далией.

– Неправда, – улыбнулась девушка. – По-моему, тебя смутили мои братишки. То, как они тебя разглядывают, верно?

– Вот еще, смутили, – проворчала я, осторожно взглянув через стол, и снова поймала внимательный взгляд сидящего напротив парня. – Вот уставился…

– Кто? Лель? – проследив мой взгляд, тихо спросила Сигрид.

– Да откуда мне знать, как его зовут? – возмущенно прошептала я. – Их так много, и все между собой похожи, как тридцать три богатыря!

Сигрид хихикнула и, вручив мне кусок пирога, шепнула:

– Не обращай внимания. Лучше попробуй маминых пирогов – вот увидишь, тебе понравится.

– Понятно, спрятаться не получится, – удрученно вздохнула я, вонзая зубы в мягкую сдобу. Что ж, раз сбежать не получилось, придется делать вид, что ничего не замечаю, то есть включить игнор.

Когда вся семья насытилась, Ивар приступил к расспросам. Его интересовало, что случилось перед тем, как я попала в Лес, и что чувствовала в момент перемещения. Пришлось еще раз пересказывать то, что уже было известно Сигрид:

– Я гостила у родителей, вечером подружки позвали на танцы, а там ко мне пристал бывший одноклассник Митька. Видите ли, жениться ему приспичило, – на последней части фразы сидящие за столом снова захихикали. Я и сама, не сдержавшись, усмехнулась и продолжила свой рассказ. – Я от него убегала, зацепилась за что-то ногой и упала. Кажется, в последний момент слышала, как Митька сказал что-то про радугу. Хотя не уверена, могло и почудиться от удара. Потом было ощущение полета, словно я парю, а вокруг загораются огни, лопаются, как мыльные пузыри и снова загораются. Может, это были искры? Ну, знаете, когда головой сильно обо что-то треснешься, искры из глаз сыплются?

– Не думаю, – Ивар немного помолчал и медленно, взвешивая каждое слово, заговорил. – Где-то седьмицу назад привиделась мне во сне белая голубка. Будто попала она в силки, бьется, но лишь сильнее запутывается. Хотел я ей помочь, да только пропала она, а лес поглотило бескрайнее море. И сквозь воду увидел я, что попала в сети рыбина с человеческой головой, смотрит так жалобно, будто помочь просит. Но и море пропало, и видится мне, что стою я посреди сожженного поля – конца-края ему не видно, ветер пепел по нему носит. Посреди поля селяне живого старика хоронят, а у того уж и сил нет кричать. А то дорога подковой выгнулась да и лопнула, разверзлась земля пропастью бездонной и поглотила беспечного путника. На том месте вздыбились горы высокие в огне – верхушки так и полыхают, слепят, аж глазам больно. И чудится мне, будто к круче прикованы двое цепями золотыми, а цепи каменьями драгоценными усеяны. И снова лес вокруг вырос, да дремучий такой, страшный. Деревья стонут, солнце верхушками заслоняют, и мечутся среди них волки, воют жалостливо, словно зовут кого-то. Поутру подивился я и забыл – мало ли, что приснится? Только сегодня сон повторился: и голубка, и рыбина, и старик, живьем похороненный, и путник, проглоченный бездной, и двое в цепях, и волки… И еще много чего странного, – смерив меня тяжелым взглядом, закончил Ивар.

– Не иначе пресветлая Элехнэ пыталась предупредить о чем-то, знаки подавала, – кивнула Далиа, видимо не в первый раз слышавшая о сновидении мужа.

– И как это все связано со мной? – настороженно спросила я, не понимая, при чем тут сны Ивара, какая-то Элехнэ со знаками и мое появление в Полевии.

– Может, и нет никакой связи, – пожал плечами лесник. – Только в помощи мы тебе не откажем. Кто знает, не о том ли просила Элехнэ. Завтра поедешь в город, с Сигрид, Лелем и Рэвом. Они проводят тебя к Любомиру, городскому магу, а там – боги тебе в помощь. С магами вообще лучше держать ухо востро, странные они – чем леший не шутит. Тот же Любомир, никогда не знаешь, что у него на уме… Оно бы лучше в Ордене помощи попросить, но дело спешное, а до Светлограда больше двух седьмиц пути, – Ивар задумчиво потеребил бороду, словно взвешивая сказанное. – Сейчас отдыхайте, готовьтесь. Далиа, дашь Лелю хрустальную подвеску, для связи. Таш, подготовь лошадей.

– Хорошо, отец. Какую лошадь подобрать для Ксении? – отозвался один из сыновей Ивара, выходя из-за стола.

Лесник смерил меня быстрым взглядом, внимательно осмотрел мои руки, нервно мнущие льняную салфетку, и ответил:

– Думаю, ей подойдет Кора. Она спокойная и выносливая, сюрпризов не преподносит.

Таш вышел, вместе с ним ушел один из братьев Сигрид, имени которого я пока не узнала.

– Ну, а я пойду, припасов в дорогу соберу, – кивнула Далиа, поднимаясь с лавки.

Я отрешенно смотрела перед собой, обдумывая сказанное Иваром. По всему выходило, что вернуться будет не так просто, как уверяла меня Сигрид. Странные маги – и в чем заключалась их странность? Почему лесник уверен в столичных чародеях, а к провинциальным относится с подозрительностью? Они что, враждуют между собой? Или те, кому не повезло служить при дворе мелко мстят местному монарху, мухлюя и обдирая его наивных подданных? Подбивают вассалов не платить налоги и вообще отделиться и стать отдельным государством? Ну и что? При чем тут я? Какое дело местным политикам до какой-то девчонки? Правильно, никакого. Как и мне до них. Все, чего я хочу это просто вернуться домой, и не важно, кто – придворный или провинциальный маг – будет колдовать, главное, чтобы результат был!