Оксана Кирсанова - Странница. Черный дракон

– А что это, флора и фауна? – спросил Таш.

– Так у нас научным языком зовут растительный и животный мир: флора это то, что растет из земли – деревья, кусты, трава, а фауна это животные. Понимаете?

– Да, – отозвался Лель.

– Что ж, отлично, я продолжу. Так вот, мир, в котором я живу, называется Земля. Это планета, она круглая, крутится вокруг своей оси и обращается вокруг солнца. На Земле, как и здесь, есть моря и океаны, континенты и острова, реки и озера, – я взяла прутик и стала рисовать схему солнечной системы, потом Землю, на которой постаралась более-менее точно нарисовать хотя бы континенты.

Я рассказывала о народах и расах, о государствах, о том, что в некоторых странах у нас тоже сохранилась монархия, правда, как дань традиции. Ребят это озадачило, как и разделение людей на расы по цвету кожи. Как выяснилось, в Полевии понятие рас имело иной характер, разделяя не людей, а разумных существ вообще. К разумным существам относились гномы, эльфы, представители некоторых племен троллей и орков и, собственно, сами люди. Я ненадолго замолчала, переваривая полученную информацию. Все-таки, при сравнении наши миры оказались не так уж похожи. Обитающие здесь существа на Земле оставались героями легенд и сказок, и у меня появилась реальная возможность увидеть их воочию. Вот только почему-то этот факт меня совсем не обрадовал.

Рассказывая о наших городах, о небоскребах, подпирающих собой облака, подобно горным вершинам, я пыталась представить себе города Полевии, но сознание почему-то упорно подкидывало какие-то мрачные пейзажи с серыми, примитивными строениями, больше походившими на полуразрушенные доисторические замки, раскопанные трудолюбивыми археологами. Что ж, скоро узнаю, как же на самом деле выглядят местные города.

Не забыла я упомянуть и о том, что лошадей для путешествий мы давно не используем, а ездим на машинах, автобусах и поездах, летаем на самолетах.

– У вас что, совсем нет лошадей? – удивилась Сигрид.

– Нет, почему же, есть, – смутилась я. – Просто на машине путешествовать быстрее и удобней, а лошади либо остались в деревнях, либо их используют на торжественных парадах и скачках.

Сигрид расспрашивала о земной моде, ребят больше интересовали машины и оружие, о котором я имела весьма поверхностное представление.

Наконец поток вопросов иссяк, и я замолчала, переводя дух. Веслав, воспользовавшись паузой, обнял инструмент, очень похожий на земную гитару, коснулся длинными пальцами струн и запел чистым, хорошо поставленным голосом о звезде, упавшей в руки пастуха. Я невольно заслушалась, глядя на пляшущие языки пламени, а когда подняла глаза, то заметила, что Веслав смотрит на меня. Он улыбнулся и коснулся струн в последнем аккорде.

Пользуясь минутной передышкой, я украдкой рассматривала братьев, поражаясь их сходству: все высокие, как на подбор, жилистые. Лица узкие, черты – четкие, удивительно правильные, в свете костра, удлинившем тени, ставшие более резкими. И все как один носили длинные волосы, забранные в низкий хвост. То ли мода тут такая, то ли им так было удобно, но выглядело это почему-то красиво и не вызывало раздражения. Все – выражение лиц, расслабленные позы – придавало им сходство с прилегшими отдохнуть хищниками.

«Волками… – мелькнула испуганная мысль, заставившая меня поежиться. – Они похожи на волков. И поклоняются волку. Надеюсь, они в них не перекидываются? Что ж, скоро узнаю».

Ночь катила по небу луну. Полную, но никто из сидящих у костра не выказывал никакого беспокойства, и превращаться в зверя явно не собирался. Я немного успокоилась, а вскоре и вовсе забыла о своих страхах, очарованная красотой ночного неба. Падали звезды, вспарывая темноту недолговечными росчерками огненных стрел. В траве пели цикады, где-то неподалеку устроили полночный концерт лягушки. В лесу ухала сова, а может и филин, я их никогда не отличала друг от друга. Было довольно тепло, и от предложенной Лелем куртки я отказалась. Впрочем, он все равно накинул ее мне на плечи. А ведь он решительно настроен меня очаровать! Похоже, если я и в самом деле застряну в этом мире, проблем с определением у меня не будет: парень всерьез намерен взять быка за рога. Вот уж воистину средневековье: понравилось – должно стать моим и точка! Как я ни старалась быть максимально корректной и никак его не провоцировать, ничего не помогло – Лель продолжал настойчиво оказывать мне знаки внимания, ненавязчиво ухаживать: то пива подольет, то картошку достанет и остудит, теперь вот куртка. Ну, что мне с ним делать? Неужели сам не понимает, что все это зря, впустую потраченное время?

Я наклонилась к Сигрид и шепнула ей на ухо:

– Он во всем такой настойчивый?

– Кто, Лель? Да, так что зря ты надеялась просто с ним подружиться, – усмехнулась Сигрид.

– Раньше не могла сказать? – возмущенно прошептала я. – И что мне с ним делать? Может, уйдем спать, а то еще что-нибудь придумает, прогуляться при луне, например.

– Поздно, Ксения, он не просто так куртку на тебя накинул. Во-первых, дал понять Тови и Веславу, что им тут делать нечего, он никого к тебе не подпустит. Во-вторых, именно сейчас он собирается взять тебя за руку и увести с поляны. Ты разве не видишь, как он тихонько со всеми прощается?

Я вздрогнула и украдкой оглянулась. Да, действительно, Лель ненавязчиво, за разговорами, переходил по кругу, пожимая братьям руки. Тови и Веслав, хмурясь, кивнули, когда он наклонился к ним и что-то тихо и быстро сказал. В глазах Тови я заметила досаду, Веслав вообще резко рванул струны своего инструмента, извлекая из него не слишком приятный звук.

– Сигрид, пока не поздно, уходим и быстро! – зашипела я разъяренной кошкой и потянула ее за руку. Она же, в свою очередь, усадила меня обратно и спокойно ответила:

– Прогулка тебя ни к чему не обязывает. Напротив, ты сможешь объясниться с Лелем, сказать, что не собираешься отвечать на его чувства. Тем более, наш уход ничем тебе не поможет, он просто догонит нас, и тебе, волей-неволей, придется с ним прогуляться. Ну, разве я не права?

– Права, только я не хочу объясняться с твоим братом, – так же шепотом возразила я, поражаясь ее мудрости и рассудительности.

– Почему? – удивилась Сигрид.

– Потому что. Ибо это есть великий соблазн слететь с катушек, – подняв указательный палец, процитировала я одного своего приятеля.

– С каких катушек? – не поняла она.

– Сигрид, ну как ты не понимаешь! Если обаяние твоего брата прямо пропорционально его… хм… внешнему виду, то для меня эта прогулка может закончиться потерей бдительности и внезапной влюбленностью. Оно мне надо?.. Ну вот, пока мы припирались, он уже со всеми попрощался и идет сюда, – я прикусила губу и уткнулась Сигрид в плечо. – Давай уйдем, пока не дошел, а?