Екатерина Флат - Любовь и магия-2 (сборник)

Рита открыла глаза. На мгновение я испугался, что она не узнает меня в новом облике.

– Тебе так лучше, – тихо произнесла девушка, коснувшись ладонью моего лица. – Больно? Ты ранен?

– Не сильно, – ответил я и поморщился. – Вернее, не знаю. Раньше бы это были просто царапины. Теперь все по-другому. Возможно, тебе придется нести меня на руках.

– Глупый. – Рита улыбнулась. – Зачем ты так? У тебя была сила демона и бессмертие. А теперь – только драный кафтан и бестолковая ведьма.

– Может, и бестолковая, – ответил я, крепко прижимая девушку к себе. – Но ты моя ведьма.

Все ждали, кого на этот раз выберет Синяя Борода. Положенный срок траура прошел, и люди привычно готовились к пышной свадьбе. Осталось только узнать, кто станет очередной счастливицей – ну или жертвой, как посмотреть. Ведьмы на Черном рынке даже принимали ставки. Пророчили трех невест: молодую вдову торговца пряностями, кузину герцога и юную виконтессу Шеффилд. Все три блистали красотой, а от приданого у каждой ломились сундуки.

Однако в дело вмешался король. Вызвав барона на разговор по душам, предупредил, мол, хватит, возьми жену попроще, а то скоро земли твои будут больше моих, я того не потерплю.

Синяя Борода намек понял, противиться не стал и посватался к младшей дочери лесничего. Сговорились быстро, свадьбу сыграли скромно. «Не стоит разбазаривать наше богатство», – сказала невеста. «Наше богатство? Ишь удумала!» – хмыкнул жених. И заранее проникся к новой жене неприязнью.

В первое утро совместной жизни молодые сидели за завтраком в каминной зале. Монморанси Жиль Октавиан, барон де Ретц, был высоким тучным мужчиной иссиня-черной масти, с окладистой бородой – откуда и получил свою прозвание. Молодая благоговела перед мужем, но Монморанси точно знал, что это ненадолго. Женщины одинаковы. Месяц, от силы два – и все опять будет кончено. Он провел в трауре больше времени, чем в браке. Всего год брака на семь жен – и вкупе десять лет положенной законом скорби. На самом деле барон, конечно, никогда не скорбел и был только рад избавиться от очередной жены. На что она ему? Он почти ненавидел женщин – ведь они… они… Синяя Борода уставился на жену с подозрением. Эта сделает то же самое в свое время. И поплатится за это.

– Обещаю, что буду вам примерной женой, – сказала Лаванда Реджинальда Изольдиния, новоиспеченная баронесса де Ретц, тихая скромная девица. Сколько их тут сидело, в этом кресле!

– Все вы так говорите… – проворчал барон, ковыряясь серебряной ложкой в блюде со стремительно остывающей кашей. Эх, уволить бы Аманду за неподобающую стряпню! Жаль, что никто не решается спуститься в кухню. Послать, что ли, жену, как ее звать-то? Пусть кухарка ее пришибет… «Нет, это мое личное дело. Она должна заслужить свою смерть. Пусть все идет своим чередом».

– Нет, правда! – воскликнула Лаванда. – Я очень вам благодарна, монсеньор, что вы взяли меня в жены. Честно говоря, шансов у меня было очень мало. Третья дочь простого лесничего… ни денег, ни земель, ни знатного рода… Обещаю, что позабочусь о вас.

– Ишь! – Синяя Борода был смущен ее искренним порывом. Обычно жены за завтраком щебетали о том, что надеть на первый бал в качестве замужней дамы и когда же их представят королю и двору. Как тут реагировать? Хотя она нищебродка, о манерах представления не имеет. И он буркнул: – Вот и заботься, а не болтай попусту.

– Обещаю. Вы, конечно, не принц, – она лукаво глянула на него из-под темных бровей, – но мужчина представительный и приятный. Вам не придется меня стыдиться.

– Я приятный?! – вышел из себя барон. – Ты меня еще узнаешь! Я тебе покажу! – «Избавиться от нее как можно скорее. Не стоит ждать целый месяц».

Де Ретц поднялся из-за стола, снял с пояса тяжелую связку ключей.

– Вот вам, сударыня. Хозяйствуйте. Это от кладовых с провизией, тут казна, здесь бельевые, ковровые, оружейные… разберетесь, короче. А это… – Синяя Борода сделал внушительную паузу, подняв повыше маленький ключик с затейливой бороздкой. – В эту комнату, сударыня, не ходите, ясно вам?

– Да, сударь, – понятливо кивнула жена.

– Ни за что на свете, – уточнил Синяя Борода.

– Как вам будет угодно, монсеньор.

– Я запрещаю вам, сударыня, – добавил барон, чтобы окончательно закрепить в ее кудрявой головке самый важный момент.

– Можете положиться на меня, супруг и повелитель. – Лаванда с детским любопытством смотрела на ключик. Внимательно следивший за ее лицом барон удовлетворенно кивнул.

– Обживайтесь, в общем. Но в комнату – ни-ни!

Молодая жена протянула к барону руки. Тот едва успел отпрыгнуть:

– Эй, ты чего делаешь?!

– Обнимаю вас, монсеньор, – не испугалась новоиспеченная супруга и снова потянулась к мужу.

– А ну отойди! – рявкнул Синяя Борода. Но тут же велел себе успокоиться. «Ничего, недолго осталось». – Не трожь, короче. Можешь вон… – он обвел глазами огромный зал. Перед камином стояло высокое кресло, где хозяин любил проводить вечера, если не кутил в городе. На кресле валялось клетчатое шерстяное одеяло, которым барон оборачивал колени. – Вон, плед обнимай, – буркнул Синяя Борода и покинул каминную залу.

В тот же вечер он уехал на королевскую охоту на три дня, оставив благоверную распоряжаться. Молодая жена пустилась в обход замка. Юный паж торжественно нес ключи на бархатной подушке, управляющий плелся сзади с книгой описей, пером за ухом и чернильницей на поясе. Следом деревенские девки тащили ведра с водой и тряпки. За пару дней обошли все залы, комнаты, кладовые, кладовочки, кладовушечки, излазили все уголки. Многомесячная пыль была изгнана, шкуры, ковры и гобелены перетряхнуты, пауки пересажены с паутиною во двор.

На третий день молодая госпожа остановилась возле заветной двери.

– Вы знаете, что здесь? – обратилась она к управляющему.

– Никто не знает, – буркнул тот.

– Кто-нибудь пытался сюда попасть?

– Нет, сударыня, – паж испуганно округлил глаза. – Ведь это запрещено!

– Что, и никому не любопытно? – продолжала допытываться Лаванда.

Управляющий с пажом переглянулись и ничего не сказали.

– Надо блюсти приказания господина барона, – решила молодая баронесса, окидывая взглядом низкую дубовую дверь, обитую железом. – Зайду вечером, проверю, точно ли никто не пытается сюда проникнуть.

Синяя Борода вернулся под вечер четвертого дня – специально задержался, чтобы уж наверняка. На охоте он лишний раз подтвердил ходившую о нем молву: зайцев пополам раздирал, оленей голыми руками душил, с медведем схватился – тот едва лапы унес от этого кровожадного чудовища. Мрачный, ввалился в дом, зыркая по сторонам. Люстра начищена… сажа из камина выскоблена… Ну конечно, вот верные признаки! Все они пытаются откупиться уборкой, когда чувствуют вину за собой.