Наталья Соколова - Фея Грёз, или Изнанка желаний

Возмущённый нашествием незваных гостей Кото Фей постарался раздуться так сильно, как только смог, чтобы казаться больше обычного. Он выпустил полупрозрачные крылышки, задрал хвост мохнатым восклицательным знаком и сердито зафырчал, как это делают обычные дворовые коты при виде соперника или собаки. «Убирайтесь прочь, наглецы», – беззвучно вопили его глаза. Он демонстративно взлетел на лавку и поточил острые коготки, кровожадно посматривая на бельчат. Те с радостным писком бросились на неведомую зверушку, метко пуляясь маленькими шаровыми молниями.

Спустя некоторое время, изрядно потрёпанный Кото Фей, обиженно ворча, устроился на плече у хозяйки и тут же заснул. Бельчата попрыгали ещё немного для порядка, воинственно распушив хвосты, и не нашли лучшего места, чем скопом умоститься верхом на Утар.

Утро наступило солнечное и прохладное. Тётушка Фермопена, сидя на завалинке, деловито перебирала пучки подвялившихся, но ещё не высохших окончательно трав. В воздухе изредка мелькали серебристые паутинки, и издалёка доносился курлыкающий зов журавлей. «Тёплая нынче осень. Грибов, поди, много в лесу уродилось. Надо бы девчушек сгоношить: и польза, и разомнутся столичные охальницы. А то, ишь, какие цацы приехали».

Утар спалось плохо. Она никак не могла перевернуться на бок, словно на ней лежало тяжёлое меховое одеяло, на которое ещё сверху набросили овчинный тулуп. Было жарко и что-то всё время щекотало нос. Осторожно приоткрыв один глаз, феечка заметила, что её курносый нос накрыт пушистым рыжим хвостом. Вдруг послышались булькающие звуки, и воздух тут же испортился. Девчушка не выдержала и громко чихнула.

Мили недовольно пробурчала сквозь сон:

– Утти, имей совесть. Нужник слева за домом за кустом бузины.

– Это не я, – обиженно пробубнила Утар, – это рыжие головорезы. Они меня завалили, а вы даже пальцем не шевельнёте, чтобы освободить подружку. Спасайте меня, немедленно!

– Девчонки, ну что вы орёте, спать охота. Ну, дайте ещё немного поваляться, пока занятий нет, – заныла Крисиг, даже не открыв глаз. Кото Фей, не удержавшись на плече, шмякнулся на пол и обиженно заворчал.

Тут снова раздался булькающий звук, на этот раз светёлку основательно заволокло тяжёлым духом.

– Утти, да чтоб тебя каждую пятницу к доске вызывали! – взвыла Крисиг, пытаясь натянуть на голову одеяло.

– Это не я, Кри, сама посмотри. Уберите их уже с меня, а то у них вдруг понос. Они нам всю кровать загадят, прямо как Тувин, – про эту интимную подробность из жизни противного фея знала уже вся академия. Ни один студент не желал разделить с ним кров. Стоило тому только задремать, как окрестности оглашали звонкие рулады и тяжёлый запах.

Недовольно ворча и барахтаясь, Мили выпросталась из-под одеяла. Зевая и тря кулачками заспанные глаза, феечка потянулась, да так и застыла с открытым ртом. От Утти виднелась только голова. Всё остальное было усеяно дремлющими белками, периодически выпускающими газы. Милисандра разыскала изгрызенную корзину, с помощью магии починила и укрепила её и пошла собирать наглых оккупантов и сажать их на место.

– Девочки, боюсь, мы опять остались без пирогов: миски на столе пусты, – с печалью в голосе констатировала она.

– Вот ведь, поганец! – Взвыла Крисиг, когда один из вредителей попытался укусить её за палец ноги, которым она нечаянно пошевелила. Она свесилась с кровати, ища свои туфли, чтобы прихлопнуть мелкого вредителя. Тут её взору предстали жалкие пожёванные останки. Роскошные красные туфельки из хорошо выделанной дорогой кожи превратились в изжёванные махры, – мало того, что без завтрака оставили, так ещё и босой теперь ходить. Сейчас я тебя убью! – Взвыла Феечка и запрыгала в одной рубашке по кровати, пытаясь поймать наглую зверушку, которая время от времени метала в босые ноги шарики-молнии, заставляя девчонку вскрикивать.

Тут откинулся бордовый занавес, расшитый розами, который закрывал вход в светёлку, и на пороге возникла фигура тётушки Фермопены, державшей во дворе метлу. Увидев столь грозное оружие, бельчонок испуганно пискнул и добровольно исчез в недрах корзины, за ним последовали и ещё оставшиеся на свободе безобразники. Мили захлопнула крышку и, тяжело вздохнув, уселась на неё сверху для надёжности. Впрочем, она быстро об этом пожалела: коварные бельчата в долгу не остались. Несколько шаровых молний заставили девчонку громко вскрикнуть и подпрыгнуть. С грохотом рухнув на пол, феечка поспешила встать, потирая ушибленный лоб.

– Ну что, девоньки, поднимайтесь. Завтрак наш сгинул, придётся готовить новый. Бегите умываться, а я пока печь растоплю.

Зябковато ёжась, феечки сгрудились вокруг умывальника. Умывшись и всласть набрызгавшись, они вернулись в дом.

– Мили, там, в коридоре стоят два вёдра. Бери Крисиг, и сходите, принесите воды из ручья, а мы с Утар будем завтрак готовить.

– Противные белки, – погрозила в воздухе кулачком цветочная феечка, – я ещё придумаю, как вам насолить. Сожрали мои любимые туфельки. Мерзкие обжоры! – Из светёлки донёсся негодующий писк, на который девчонка не обратила никакого внимания, выходя во двор.

Найдя в коридоре два дубовых вёдра и прислонённое к стене коромысло, Мили последовала за расстроенной подругой.

– Надо что-то придумать, а то они нам всю обувь так изведут… – задумчиво проронила она, – только вот в голову ничего путёвого не приходит.

Продев коромысло в дужки вёдер, девчонки подхватили ношу с обеих сторон и потопали к ручью.

Кряхтя, тётушка Фермопена нагнулась и вытянула из-под печи старое лукошко, в котором грудой была навалена картошка. Достав из неё две дюжины клубней, она положила их на лавку и задвинула корзинку обратно.

– Держи, красавица, – она протянула Утар небольшой нож с широким лезвием, напоминавшим по форме лист рябины, – сейчас мы с тобой начистим картошечки и поставим её вариться.

– А я, я не умею… – смущённо пробормотала девчонка и попыталась спрятать руки за спину.

– Смотри, не обрежься, – мягко сказала старая фея, показывая, ловко снимая спирали кожуры с крепкого клубня, – вот так, смотри. Раз, раз и она сама слезает. На, вот, держи. – И она протянула крупный овальный плод, ласково улыбаясь девчушке, – а теперь сама попробуй, только аккуратней.

Феечка вздохнула и с опаской взяла протянутую картофелину. Как надо получилось далёко не с первого раза.

– Да не строгай ты её, как доску, а то так и варить нечего будет. Тоньшее, тоньшее снимай.

На второй дюжине у Утар дело пошло веселее. Собрав очищенные клубни, Фермопена сполоснула их водой. Отодвинув заслонку с устья печи, тётушка ухватом с красивой витой рукояткой достала горшок с закипевшей водой и ссыпала туда картошку. Потом так же ловко задвинула посудину обратно.