Маргарита Красавина - Острые грани

И, надо признать, она была особенной. Более человечной. Со всех сторон нас сейчас окружали не люди. Это выдавали необычного цвета глаза, кожа и волосы, чересчур длинные и острые ногти, острые длинные уши или даже клыки. Но оказавшуюся перед нами селию среди всего представленного разнообразия существ легко можно было принять за обычного человека. Человека моего мира. Так же, впрочем, как Зоккуара и Нардиша, когда те были в соответствующем облике. А это значило…

– Леор, это Риесса, – весело воскликнула моя мама. – Тэшшер и моя подруга. Риесса, знакомься, мой сын. Правда, он чудо?

– Рада знакомству, ваше высочество, – присела в реверансе, сверкнув исподлобья любопытными глазами, представленная мне лори. И, качнув уложенными в сложную высокую прическу волосами, добавила:

– У тебя замечательный сын, Хель.

Мама довольно улыбнулась, а я от такого откровенного обсуждения собственной персоны смутился.

– Взаимно, селия Риесса. Однако вы преувеличиваете мои достоинства.

– Прошу, называйте меня тэшшер, Леор. Мне приятно думать, что я все еще могу быть полезна в этой роли нашей дорогой королеве.

Я в общем-то и не был против. Интересно было узнать, что главой рода может быть и драконица. Но было интересно и еще кое-что.

– Прекрати наговаривать на себя, Ри! – шутливо пожурила селию мама и, не успел я задать созревший у меня вопрос, приветствовала нового подошедшего к нам человека… то есть селия. – Корин, наконец-то!

– Ваше величество, – с достоинством поклонился вновь подошедший дракон. – Ваше высочество… Позвольте представиться, тэшшер Корин Прийский.

– И мой муж, – подхватила селия Риесса, на что мужчина с улыбкой приобнял ее за талию, притягивая к себе.

– Здравствуйте, – отозвался я. – Простите за любопытство, но вы ведь с селией Риессой из разных домов, верно?

– Да, мы оба главы родов, но это не помешало нам пожениться, – ответил тэшшер. – Я – повелитель При, а Риесса – Идиса. Но надо признать, что чаще мы с моей очаровательной женой встречаемся на Селине, чем где бы то ни было еще. Так что спасибо вам, ваше величество, за этот прием еще и по этой причине.

– Пустяки, – взмахнула рукой богиня Луны и с недоумением посмотрела по сторонам, как будто кого-то искала. – Но где же Виг и Сирин? Надеюсь, они не вздумали, как в прошлый раз, выяснять, кто из них способен больше выпить? Зоккуар не согласится опять растаскивать их по своим комнатам.

Я невольно улыбнулся, представив исполнительного и чересчур серьезного дракона за столь странным занятием, и вспомнил, что видел его последний раз сегодня утром безуспешно пытающимся объяснить Коршу принцип игры в шахматы. Малышу такая премудрость пока была явно рановата, но упрямый тэшшер не опускал рук, всерьез подойдя к обязанностям по присмотру и развлечению ребенка. Надежный и ответственный властитель Тории мне очень импонировал, но я был рад узнать, что не все драконы такие серьезные, как Зоккуар, и не все себе на уме, как Нардиш.

– А тэшшеры Зоккуар и Нардиш к нам присоединятся? – спросил я.

– Нардиша я видел, – вместо мамы ответил мне Корин. – Общается сейчас со своим семейством.

Семейством?

– А Зоккуар теперь занят вместо него и не придет, – непонятно заметила богиня.

И тут к нашей группе добавились еще сразу два персонажа. Это, как я понял, и были упомянутые Виг и Сирин, оказавшиеся двумя совершенно не похожими… драконами. Оба, как и вообще все тэшшеры, брюнеты, они оказались очень молоды. Только один был весь какой-то непоседливый и подвижный, а второй расслабленный и спокойный. Невооруженным глазом, однако, было видно, что эти двое – закадычные друзья и прекрасно чувствуют себя в компании друг друга. Первого звали Вигард Глорский, второго – Сирин Биазский.

Приветствовав королеву и познакомившись со мной, эти ребята быстро куда-то ускакали, сославшись на какое-то пари и прекрасную Шиниаль, которая обещала танец то ли одному, то ли другому из них. В этом, как оказалось, показания парней расходились, и приятели удалились, продолжая увлеченно спорить. А меня не оставляло странное чувство, я был в недоумении: и эти странные ребята – властители двух государств?

– Не будьте к ним пристрастны, Леор, – уловила мое настроение очаровательная селия Риесса. – Каждый развлекается по-своему. Несмотря на молодость, Вигард и Сирин уже два века после получения титула безукоризненно справляются со своими обязанностями.

– А сейчас развлекайся, дорри, – отвлек меня от размышлений голос мамы. – Мне надо ненадолго отлучиться.

Я посмотрел на богиню и почти не удивился, проводив глазами стремительно расплывающееся облачко на месте, где только что стояла моя мама. Вечер только начинался, а я не уставал изумляться и получать новые впечатления. Этот бал определенно начинал мне нравиться.

Поклонившись, меня покинула и семейная пара драконов. Я остался один и с интересом огляделся по сторонам. Кто-то танцевал, кто-то разговаривал, кто-то закусывал и выпивал у столов с разнообразными яствами. Я подумал и решил присоединиться к первым. Все-таки это был бал. Кроме того, я кое-кого заметил. Необычайно красивую девушку, отчетливо выделявшуюся на общем фоне и еще более отличающуюся от остальных. У девушки были рога. И она была очень симпатичной.

Да, я не шучу. Ну и что такого, что рога? Очень даже красивые небольшие оленьи рожки, даже на взгляд кажущиеся приятными и бархатистыми. А к ним прилагалось трогательное аккуратное личико, большие ярко-зеленые глаза, обрамленные длинными пушистыми ресницами, и задумчивый взгляд встретившихся со мной глаз. Молодая селия была одна и, как мне показалось, отчего-то нервничала.

– Принц, – растерянно пробормотала она, когда я приблизился и стало понятно, что направляюсь я не к кому-нибудь, а именно к ней. – То есть ваше высочество…

– Позвольте пригласить вас на танец, прекрасная селия? – предложил я девушке руку.

Девушка-олененок неуверенно взялась за нее неожиданно цепкими пальчиками и не отпускала все время, пока играла музыка. А меня на протяжении танца не покидала странная мысль: «Это у нее такие звонкие каблучки, или под воздушной длинной юбкой скрываются изящные копытца?» Где же я, Солнечный, оказался?! Призрачный мир продолжал поражать меня своим несоответствием с представлениями о нем моих земляков. Я с удовольствием танцевал с юной «оленихой», которая нервничала вовсе не из-за моего пристального к ней внимания, а из-за того, как оказалось, что это был первый в ее жизни бал. Я не стал говорить, что первым он был и у меня. Отчасти оттого, чтобы не портить образ принца, в который я сейчас с трудом вживался, а отчасти потому, что мой первый разговор с оборотнем оказался намного более занимательным, чем я мог себе представить.