Виктор Чирков - Тропа плача

– На земле есть такой остров. На-реау – обозначает господин паук, Риики – угорь, все имена почерпнуты из фольклора островов Микронезии.

– А почему такая экзотика? – спросил котище.

Вероятно, он наелся, и в недрах пушистой головы проснулся неукротимый интерес к окружающему миру.

– Для жителей Микронезии – экзотика другое, все относительно. Но все же отчасти случайно, отчасти…

– Подожди, слушайте, – На-реау прибавил громкость.

Диктор произнесла: «Наш специальный репортаж. Авторская трактовка событий». Ослепительная надпись из огромных букв выросла из песка, она гласила: «Новые боги». Глухой голос, словно из-под могильной плиты, читал текст: «Неуловимые и могучие, они тайно пришли к нам… Ни вид их, ни цель неведомы жителям Первой сферы…»

– Ну и ну, – заметил На-реау, – для нас слово «боги» не абстракция, а скорее кастовая принадлежность к наиболее сильным существам…

На экране появились кадры, снятые у Заоблачного плато, спасающийся из последних сил при виде репортеров скат.

Голос за кадром продолжал: «Они отбили атаку скатов. Они незаметно прошли с караваном Анубиса до болот, заморозили там все живое…»

Крупным планом морда болотного хариуса, покрытая инеем. Камера плавно меняет план и демонстрирует уходящую в перспективу столбовую дорогу. Затем пробуждается монстр…

Зрители с уважением посмотрели на Яна.

Дальше показали следы на духовом холме, они уходили в лес.

Диктор за кадром произнес: «Следы теряются в сумрачной глубине леса. Пропали не только пришельцы, но и старик Перун».

Диктор объявила: «Мы продолжим журналистское расследование, а сейчас наш комментарий».

Два флажка на столе обозначали, видимо, экспертов с разными взглядами (читай, кого где кормят).

Эксперты оказались на редкость единодушны. Вопреки своему обычному поведению, они хором заявили, что, скорее всего, данные материалы, представляют лишь художественный интерес. Первое – никаких пришельцев не существует, а кадры, составленные произвольным образом, имеют вымышленный комментарий к ним воспаленного воображения. Второе – даже если кадры и подлинные, то это лишь цепь случайных событий. Третье – даже имена авторов говорят сами за себя!

– Получается, нас нет, – задумчиво произнес Пуфф.

– Не надейся, к сожалению, эта пара так просто не отстанет, – посетовал Каптики.

Он подошел к камину и подергал за провод, через некоторое время из топки кувырком выкатился чертенок. Кабель сложился в бухту, словно в фильме, пущенном в обратном порядке, втянув за собой антенну.

Солнце ушло за горизонт, щедро окрасив на прощание лес за дорогой, наступил волшебный миг сумерек. Мгновение между ночью и днем, когда смешиваются два начала свет и темнота, дополняя друг друга. Дом растворился в них, словно у дороги среди камней ничего и не было. Только ровная площадка в окружении каменной стражи.

Из заснувших глубин залива выплыл некто, выбрался на берег. Затем из домика довольно долго слышался шум воды, довольное фырканье и на дорожку ступил субъект в белом костюме.

– Гости! Прекрасно, – заметил он, не обнаружив дома на своем обычном месте.

Когда дорожка кончилась, обладатель белого костюма осмотрелся, достал медальон, потер его между перепончатых пальцев и пропал.

– Кажется, к нам гость, – заметил Риики.

– И кто же? – спросил Анубис.

– Наш карточный партнер.

Дверь открылась, на пороге появился приятный мужчина в белом костюме, он прошел к камину, дружелюбно кивнул присутствующим.

– Это Фенъи, мы в некотором смысле родственники, – представил Риики прибывшего джентльмена.

– Ян, Марк и Пуфф, наши новые знакомые, – отрекомендовал гостей Каптики.

– Почему родственники? – не понял Пуфф.

– Я тоже имею отношение к воде. Можно спеть?

– Хорошо, давай, – обреченно махнул рукой Каптики.

В руках у Фенъи появилась гитара, у Риики саксофон…

Тем временем две нечеткие, практически незаметные в темноте фигуры вышли на песчаную плешь между камнями и дубравой. Под бездонным, неимоверной глубины небом, усеянным мириадами звезд, плыла мелодия. Она словно сплеталась с дубравой, ночным берегом, заливом. Саксофон грустил, разрывая сердце, будил в глубине души воспоминания. К дуэту присоединились невидимые инструменты. Ночные тени замерли, и зазвучала песня. Прекрасный тенор нес слушателям свою историю…

– Когда в Европе у лет истока еще блуждали дикари, На золотом востоке у колыбели утренней зари Скала старела над Желтою бурною рекой.

Удовольствие от сказания испортил Пуфф, скорее прервал:

– Прошу прощения, но вон та красная лампа светит мне прямо в глаза, мешая слушать, причем довольно давно.

– Но мы никого не ждем?! – возмутился Риики.

Над столом появился прозрачный шар, и участники ночного чаепития отчетливо увидели на опушке дубравы двух господ.

– Прошу знакомиться – авторы передачи о новых богах, – мрачно изрек Анубис.

– Развлечем себя и гостей? – предложил Каптики.

– Каких?

– И тех, и этих, но по-разному…

Хозяева дома вышли на середину комнаты, взялись за руки, сформировав равносторонний треугольник, тихо запели.

Ян отчетливо ощутил, как дом вместе со всем находящимся внутри уходит в другое измерение! Темная гладь залива за окном растворилась под струями невидимого дождя, словно нарисованная акварель. Дом слегка качнулся, одна его стена пропала, и зрители увидели перед собой еще одно помещение… Оно зеркально отображало весь особняк, но было лишено внутренних перегородок и одной стены, чем очень походило на театральную декорацию. От перегородок остались лишь обозначавшие их плинтуса, картины, часы и прочие настенные детали интерьера, которые теперь висели прямо в воздухе.

– Видно нормально? – спросил Каптики.

– Вполне, – почти хором отозвались зрители.

– Вот только…

Театральная декорация немного наклонилась, приподняв дальний край.

– Теперь прямо настоящий театр, – восхитился Пуфф.

– Ты-то откуда знаешь? – заинтересовался Марк.

– Книги читал, – гордо ответил котище.

– Я думал, ты только с кулинарной книгой успел ознакомиться, – ядовито начал демон.

– Не только, еще с фальшивящими актерами.

– Пуфф, поясни…

Но Каптики истолковал последнюю фразу по-своему.