Анатолий Новгородцев - Делать, что должно!

Ветер стегал чёрные, обледенелые скалы, словно боевой бич, завывал в ущельях стаей голодных волков, срывался вихрями со скользких уступов и валунов, свистя, вспарывал свои плотные, как шёлк, струи об острые клыки каменных и ледяных сколов и со стоном разбивался о гранитные щиты гор. Низкое свинцовое небо цеплялось за скальные пики, и через порванные прорехи лезли кучковатые облака, как войлок из разрубленного кривыми мечами кочевников стёганного защитного панциря. Бледно-красное солнце почти не давало ни света, ни тепла, бессильное перед стылым дыханием Тьмы и Стужи.

Холод. Тоска. Безвременье…

В тёмной пещере проснулся дракон. Изначальная магия, вместе с кровью бурлящая в могучем теле, среагировала на несущиеся по струнам мирозданья волны тревоги и опасности. Тяжёлые морщинистые веки дрогнули и медленно поползли вверх, открывая сияющие, как светильники, тёмно-янтарные глаза с вертикальными прорезями чёрных зрачков. Они видели мир со времён, когда человек лишь пытался обрести в нём право и место на существование. Дракон видел, как взрослеет человечество, знал его силу и слабость, неутолимую жажду знания и столь же безудержное властолюбие. Люди познали магию, и, не желая представить последствия, использовали Силу, удовлетворяя собственные желания и прихоти.

Магическое поле Земли затрещало по швам. Сложное, извечное хитросплетение силовых линий нарушалось и растягивалось. Тогда-то дракон, первобытное магическое существо, изначальной миссией которого являлось поддержание природного равновесия, начал собирать и копить в пещерах золото и самоцветы. Он умел аккумулировать и хранить в них энергию, выпуская и направляя её в нужные моменты и в нужных направлениях, латая истекающие магической кровью дыры мироздания.

Тяжёлая голова, увенчанная массивными гребнями, оторвалась от гранитного пола, хвост с костяным наконечником, одним движением сметающий лошадь вместе с рыцарем, шевельнулся в углу. Прознав о сокровищницах драконов, люди полезли в горы. Тысячи их сгорели в драконьем пламени, расплавляющем скалы и превращающем песок в стекло, но расстались с жизнью десятки взрослых драконов, главное же – были уничтожены сотни яиц. Для существ, способных к воспроизведению потомства раз в век, потери оказались невосполнимыми, практически смертельными.

С шуршанием развернулись мощные, кожистые крылья, и дракон медленно вырос посреди пещеры, как появляющийся из пепла Феникс.

Он помнил времена, когда жадность и жестокость людей привели к магическим бурям, сотрясшим сами устои этого мира. Люди поставили магию в услужение правителям, стали применять её для ведения захватнических войн, использовать заклинания и затрагивать силы, о сущности и подлинной, скрытой мощи которых не имели ни малейшего представления. Магическая сфера Земли разрушалась. Чистая энергия Космоса мощными, неконтролируемыми потоками лилась на Землю, не расходясь более по паутине силовых линий. Гибель грозила всему живому.

Длинные и острые, как серпы, когти со скрежетом прочертили борозды в граните.

Много воды утекло с тех пор. Нашлись люди, сумевшие постичь масштабы и неизбежность грядущей катастрофы. Они смогли остановить безумие стихийных магов и стабилизировать магическую сферу земли.

Но склеенный сосуд – уже не новый и не целый, каким бы хорошим ни был клей…

Некоторые раны, нанесённые защитному панцирю планеты, оказались незаживляемы. Лишь силами великих магов, посвятивших свою жизнь неусыпному служению всему миру, удавалось сдерживать и перераспределять энергетические струи Космоса. Однако же, равновесие, сколь бы шатким оно ни было, длилось уже несколько веков. Величайшие маги прилагали все усилия, чтобы поддерживать его.

Уже десятки лет дракона практически не беспокоили происки людей. Одинокие глупцы – искатели славы и приключений, либо группки жадных идиотов не в счёт – кости их давно истлели в ущельях и углах пещер.

Однако несколько десятилетий назад Дракон ощутил присутствие в мире совсем иной магии, другой энергии. Это была энергия совершенно чуждого рода, и ничего, кроме угрозы, она в себе не несла. Вкусив однажды свобод нового мира, она продолжала пытаться проникнуть в него и поглотить без остатка. Прорывалась, струилась, сочилась по капле, используя любую брешь, любую слабину. К тому же, всегда находились люди, чья жадность, желания власти, страсть, похоть или просто глупость толкали их в услужение Тьме.

И вот сейчас вновь всколыхнулось магическое поле Земли. Всей сущностью дракон ощущал, как жадно заклубилась вокруг светлого молодого мира Тьма, хищно вытягивая липкие щупальца, щёлкая кровожадными клювами, раскрывая зловонные пасти. Вновь, благодаря человеку, у неё появлялся шанс восторжествовать над Светом.

Дракон вскинул вверх, к далёкому, исполосованному косо летящим колючим снегом неправильному овалу входа в пещеру, и из могучей пасти вырвался хриплый и низкий угрожающий рев, от которого завибрировали стены пещеры. И горы откликнулись шумом далёкого камнепада…

Старейшая вскинула руки к солнцу, и разом умолкли разговоры и смешки запрудившей деревенскую площадь толпы.

– Великая и Вечная Матерь-Природа! Дети твои, люди племени Орла склоняются пред тобою и взывают к тебе!

Три сотни темнокожих жителей затерянной в глубине джунглей деревни внимали молитве-воззванию к Великой Матери. Вождь и шаман племени, Железный Корень, стоящий позади Старейшей на сколоченном из брёвен возвышении на краю площади, обвёл взглядом замерших соплеменников. Всех он знал и чувствовал. Дар Говорящего с Природой позволял ему протянуть между собой и любым собеседником незримую нить, через которую можно слышать игру струн души, чувств и даже мыслей. Дар, который ему надлежало передать достойному преемнику.

– Мы благодарны тебе, Великая, за твою щедрость и доброту! Собран урожай, и клети полны кукурузных початков, а под навесами не счесть мешков с подсушенным сладким корнем. Свиньи наши тучны, вдоволь добыто, насолено и насушено мяса и рыбы. Шкатулки полны речной слезы, за которую вскоре торговец даст нашему племени железное оружие и орудия труда.

Взгляд Железного Корня остановился на невысоком, но стройном и отлично сложенном юноше, выделяющемся среди остальных соплеменников. Кожа его была значительно светлее и ближе к коричневому оттенку, чем к чёрному, глаза изумрудно-зелёные вместо карих либо чёрных, а волосы, перехваченные ремешком и спадающие на спину, струились огненными кудрями, разительно отличаясь от прямых чёрных волос других мужчин.

Полторы дюжины зим назад разведчики племени обнаружили в лесу семью чужаков – мужчину и двух женщин, ведущих неравный бой с лесными кочевниками-людоедами. Спасти удалось лишь одну женщину, да и та к вечеру умерла, оставив на руках пытающегося помочь ей шамана зеленоглазого младенца с кожей орехового цвета и волосёнками, которые вскоре стали похожи на жар вечернего пламени.