Анастасия Капёнкина - Обрести бессмертие

Я вижу сон. Один и тот же сон. Я иду в тумане. Он такой густой, что не видно собственных ног. Я иду медленно, чувствуя, как платье сковывает мои движения. Да, да. Я уверена, что это платье.

Я иду всегда достаточно долго, поскольку начинаю изрядно уставать. И вот уже хочу проснуться. Этот сон должен закончиться. Но туман рассеивается, и я вижу широкую мраморную лестницу.

Я поднимаю чуть вверх платье и ступаю на первую ступеньку. Я ощущаю холодный минерал под ногами. Разве во сне человек может что-то чувствовать?

И вот я, наконец, на цветущей веранде. Где-то играет приятная музыка. На меня смотрят десятки незнакомых глаз. Я иду между ними, пытаясь рассмотреть каждого из них. Я знаю, что утром, как только открою глаза, они сотрутся из моей памяти, и мне не удастся воспроизвести лица этих людей на холсте. Но все же настойчиво пытаюсь их запомнить.

Наконец, вижу его. Я чувствую, что искала именно его.

Он стоит в полумраке, исподлобья наблюдая за мной. У меня никогда не хватало смелости подойти к понравившемуся парню, но тут я набираюсь сил и иду к нему. Знаю точно, что он ждет этого. Я сжимаю в кулаке платье и быстрым шагом подхожу к нему.

– Мы знакомы? – Произношу я.

Но вместо ответа он слегка улыбается.

Чертов будильник опять затрещал над моей головой. Я протянула руку и взяла мобильник, из которого противным голосом пело напоминание о времени.

Я посмотрела на экран. А нет, это не будильник, а Леська. Чего ей не спиться в такую рань? Я нажала отключения звука и, обняв подушку, снова закрыла глаза. Сегодня мне удалось с ним поговорить. Хотя вряд ли это можно назвать разговором.

Хм, надо перезвонить Леске, вдруг у нее что-то случилось. Я нажимаю кнопку пропущенные вызовы и через несколько гудков слышу:

– Ты уже проснулась?

– Ага, – буркнула я, плетясь в ванную.

– Сейчас такое расскажу, – весело прощебетала Леся.

– Что-то срочное?

Из крана полилась вода и, честно говоря, я не разобрала, что она мне ответила.

– Я перезвоню тебе через пятнадцать минут, – бросила я ей и отключила телефон.

Мне уже пора одеваться в универ, да и ей тоже. Расскажет потом на парах. Как не странно, но через 15 минут я действительно была готова. Видимо Леська сидела с секундомером, потому что, как только стрелка передвинулась на часах, на моем мобильнике заиграла знакомая мелодия.

– Да, – машинально ответила я, натягивая куртку.

– Так вот, – как ни в чем не бывало, пропела Леся. – Знаешь мою одноклассницу – Ирку?

– Наверное, – с безразличием ответила я.

– Она мне рассказала, что встретила парня на улице такого симпатичного, что она просто остолбенела.

– Ага, – откликнулась я, обуваясь.

– Он перед ней дверь открыл, а она как баран на него уставилась… Представляешь?

– Ага, – снова на автомате буркнула я.

– Короче, это оказался их новый сотрудник.

– Ты же сказала, что она его на улице нашла, – судорожно ища в сумке кошелек, ответила я.

– Да. А потом они опять встретились в дверях офиса, где она работает. Ты что меня не слушаешь?

– Слушаю, слушаю, – ответила я, поворачивая ключи в замке.

– Теперь Ирка голову ломает, как его завлечь.

– Они же вместе работают, – вызвала я лифт.

– Да, но теперь ведь надо обскакать остальных. Говорю же парень классный. На него уже весь офис засматривается.

– Тогда могу ей пожелать только удачи. Ладно, Лесь, у меня сейчас связь пропадет.

– Ты только представь такое совпадение, – не слушая меня, проговорила подруга. – А у Ирки еще и не понятные ступоры перед ним.

– Не знаю, Лесь, у меня такого не бывает. Лесь? Леся…

Я посмотрела на экран телефона и поняла, что для подруги абонент больше не абонент.

Ненавижу опаздывать. Чувствую себя преступником, когда захожу в аудиторию позже преподавателя. Мне бы по скромному прошмыгнуть на свободное место с краю, но Леська энергично машет мне рукой прямо с середины аудитории. Я пробираюсь к ней, заставляя людей вставать, пропуская меня. Ну, конечно же, преподаватель смотрит на меня укоризненным взглядом. Надо было сделать вид, что не вижу Леську.

– Ты чего опаздываешь? – нагнулась подруга.

– Пробки, – тихо ответила я, доставая тетрадь и ручки из сумки. – Еще столкнулась с каким-то парнем, когда выходила из маршрутки.

– Парнем? – в голосе Леськи послышался энтузиазм.

– Ага, – кивнула я.

– Как выглядит? – Все. Теперь эта лекция для Леськи просто не существует.

– Не знаю, – пожала я плечами. – Мне некогда было его рассматривать.

– Жаль, – протянула она, – очень жаль.

Фух отстала. Теперь можно сосредоточиться на предмете. Интересно, а какая сейчас лекция? Я смотрю на Ирину Валерьевну, а затем опускаю глаза. Отлично, не та тетрадь.

Придется потом переписывать.

Я смотрю на каракули Леси и понимаю, что ее лекции не вариант брать для переписки. Придется писать самой.

Еще этот парень. Откуда он взялся? Вырос словно из-под земли.

Я потерла правую руку. Он что сделан из железа? Так больно ударилась об его грудь. Хм, как он выглядит? Совсем не запомнила. У него были темные волосы, в этом я уверена. По всей видимости, высокий рост, ведь мне пришлось задрать голову, чтобы извиниться. Темная куртка и светлые брюки. Все, я выдохлась.

Наверное, Леся права. Мне стоить обращать на молодых людей чуть больше внимания, чем на рыб в аквариуме.

– Кто это? – прошептала Леся, указывая на мою тетрадь.

Ничего себе, когда я уже сделала наброски мужского лица? Чуть растрепавшиеся темные волосы, непроницаемый взгляд и чуть полноватые губы. По мне парень, как парень.

– Не знаю, – быстро вырвав рисунок из тетрадки, я скомкала его и засунула в сумку.

Для некоторых я кажусь немного страной. Не то чтобы меня все не любили и обходили стороной. Просто я увлекаюсь изобразительным искусством. Люблю холсты, запах краски и большие просторы для творчества. Порой не замечаю, как рука сама по себе делает мелкие наброски на бумаге. Наверное, это какой-то дар, а может проклятье. Я еще не решила. Леська считает первое, а мама – второе. Ведь моя комната напоминает закуток помешенного художника. Груда бумаги, исписанные холсты, устойчивый запах краски: все это обитает в моей комнате.

Кстати, с Леськой мы познакомились в художественной школе. Только она рисует по принуждению родителей, а я добровольно. Но, не смотря на это, она просто мастер своего дела. Я обожаю ее натюрморты. В моей комнате висят пару ее творений.

– Как ты не знаешь? – недовольно произнесла Леся. – Ты же его нарисовала.