Марина Андреева - Тайны Лемборнского университета

– Ой! – прижав ладошки к своему лицу, радостно воскликнула Милания, в зеленых глазах которой вмиг заплескалось самое настоящее счастье.

Как же мало кому-то надо для радости. В этом отношении я искренне и по-доброму завидую подруге.

– Пойдемте, я провожу вас, – улыбнулась седовласая фаам.

В холле женщина нас покинула, на прощание сообщив, чтобы немного подождали здесь, пока решится вопрос расселения. Мы послушно кивнули и тут же заметили спешащую в нашу сторону и явно нервничающую фаам Ксеону.

– Ну и? – как-то слишком уж лаконично вопросила она, строгим взглядом окидывая своих подопечных.

– Целительский, – гордо молвила Адриана, и на лице женщины отразилось облегчение, она явно была довольна своей любимицей.

А за время нашего путешествия я убедилась в том, что из двух девушек она больше благоволит именно к Адриане. Вот и сейчас, услышав то, что хотела, она как бы с ленцой взглянула на Миланию и, не сказав ни слова, лишь слегка приподняла вопросительно бровь.

– И я тоже, – словно и не заметив пренебрежения, радостно известила моя подруга.

В мою сторону фаам Ксеона даже и не взглянула, но меня это волновало меньше всего.

– Это хорошо, что вы обе на целительский попали, – покивала каким-то своим мыслям женщина. – Мне показали имеющиеся в наличии комнаты, я выбрала одну попросторнее, с балконом и видом на парк, и там есть своя ванная комната! – на последней новости она сделала особый акцент. – Но… к вам подселят кого-то третьего.

– А без этого никак? – едва ли не топнув ножкой, воскликнула вечно хладнокровная Адриана.

– Увы, – вздыхая, разводит руками женщина, – но если ты когда-нибудь увидишь те клетушки, в которых живут по двое, то кого угодно согласишься терпеть рядом с собой.

– Это ужасно, – закатила глаза вечно всем недовольная девица. – И вообще! Я устала. Я хочу принять ванну и поесть. И даже не знаю, чего больше!

– Да-да, пойдемте, – тут же спохватилась женщина и, с некоторой неприязнью мазнув взглядом по мне, замерла. – А ее куда поселят?

Кто бы знал, как меня взбесило это «ее». Можно подумать, меня здесь нет или я глухая! Никогда прежде никто не смел говорить обо мне в таком тоне! По крайней мере, в моем присутствии.

– Фаам Марчелла обещала походатайствовать, чтобы нас поселили вместе, – тут же выпалила Милания. – И велела дожидаться решения здесь.

– О боги! Только не это… – простонала Адриана, прекрасно слышавшая разговор Милании с преподавательницей, но, видимо, до последнего надеявшаяся, что жить она будет либо одна, либо вдвоем с сестрой.

– Должна с тобой не согласиться, моя дорогая, – обернулась к ней фаам Ксеона. – Лучше уж так. Все-таки графиня – это не какая-то холопка.

– Как это холопка?! – воззрилась на нее девица. – Ко мне?

– Не мы устанавливаем здесь правила, – в очередной раз вздохнула женщина.

Тем временем к нам подошел какой-то молодой человек, поинтересовался, кто из нас Селена Вигентонская, и, вручив мне какие-то бумаги, поспешно убрался прочь.

– Что там? – в то же мгновение Милания совершенно беспардонно выхватила из моих рук листочек. – О! Распоряжение о заселении в общежитие целительского факультета! И да, вместе со мной! Здорово! – воскликнула она, а Адриана, услышав новости, скривилась так, будто только что целый лимон съела.

Смотрю на подругу и поражаюсь: вот и откуда у нее столько сил и энергии? Меня дорога и все предшествовавшие ей события измотали настолько, что сейчас я и слова сказать не могу. Да, хочется, конечно же, в ванную, и поесть тоже не помешало бы, но кажется, стоит мне войти в комнату с кроватью – просто упаду и засну.

Стоило выйти из административного здания, и мы вновь очутились в душном, наполненном абитуриентами дворе. Идущая впереди фаам Ксеона, будто таран, пробивает для нас дорогу. Милания глазеет по сторонам, а меня окружающие красоты сейчас совсем не привлекают. Видимо, закончилось действие магического вмешательства фаам Марчеллы: в голове снова туман, все тело болит. Дойти бы уже. Вот мы очутились на довольно просторной аллее, с обеих сторон которой возвышаются ряды однотипных четырехэтажных зданий. Память преподнесла подсказку – по левую руку общежития, по правую – библиотека, столовая и учебные корпуса. Но где какие, вспомнить не удалось.

Наконец-то вошли в одно из зданий. После духоты на улице царящая в холле прохлада немного привела меня в чувство. К нам вышла комендантша – низкорослая, крепко сложенная пожилая женщина с проницательным взглядом светло-голубых глаз. Проверила бумаги, покивала каким-то своим мыслям, переглянулась с фаам Ксеоной и выдала три ключа от комнаты на втором этаже.

И только после этого я заметила примостившиеся в углу вещи. Сундуки, сумки и давно уже опустевшую корзинку, с которой я так и не рассталась. Денег-то у меня нет, а от ее продажи можно выручить хоть какую-нибудь копейку. Боги! Кто бы знал, что я когда-то докачусь до подобного?

Тут же, словно по волшебству, появилась какая-то девушка лет двадцати, щелчок пальцев, и кажущиеся неподъемными вещи взлетели в воздух и поплыли в направлении лестницы. Чудеса, да и только.

Мои родные хоть и учились в универе, но сильным даром не отличались. Мама закончила бытовой и по мере возможностей наводила порядок в замке, экономя на прислуге, папа – выпускник боевого факультета, но его умения и навыки на практике не особо-то пригодились. Да и невелики те умения были, говорят, ведь его и в вуз-то приняли только благодаря хорошей физической подготовке и громкому титулу, как по секрету рассказывала мне бабушка. Мол, ему еще повезло, что в тот год остались места, вот и взяли. Может, потому и не любил он вспоминать о студенческих годах?

Пока размышляла, мы уже завернули в коридор на втором этаже. Наша комната оказалась последней. Вошли, и… я застыла с открытым ртом. Да, внутри оказалось довольно мило, но все это я уже видела там, во сне, по пути в столицу. Помещение просторное, стены окрашены в нежно-бежевый цвет, под тон ему гардины на огромном, занимающем почти всю стену окне, являющемся одновременно и выходом на балкон. Имелись и еще пара окон поменьше, и небольшая дверка, очевидно, ведущая в ванную. Из мебели – три вполне удобные на вид кровати, возле каждой из них стояло по тумбочке и стулу с высокой спинкой. Высокий трехстворчатый шкаф из светлого дерева и комод с шестью длинными ящиками. И – да, три стола с довольно удобными креслами.

Сопровождавшая нас девушка переместила вещи в угол и, не прощаясь, ушла.

– Это моя! – даже и не думая поинтересоваться чьим-то мнением, воскликнула Адриана и под осуждающим взглядом фаам Ксеоны буквально прыгнула на ту из кроватей, что находилась возле балкона.