Мэтью Хьюз - Книга магии

И ответ пришел, ворвавшись в сознание титановым салютом. Он яростно заскрежетал зубами, осознав вероломство своих врагов. Хуа-Сэнг и Касприн были участниками заговора! Лурулан и Омбо, конечно же, желали отомстить ему после неудачи на Великом симпозиуме. А за ними и другие – все те ничтожества, кому он бросал вызов, над которыми брал верх все эти годы, отбирая волшебные палочки и то лучшее, что у них было, заставляя противостоять силе его воли.

Маскелейн победил каждого из них в честном поединке, и никто из них не смог сохранить свое добро и ускользнуть. Теперь они объединились, чтобы подорвать его веру в свои силы, но не в открытой борьбе. Они сговорились, наняли этого захудалого колдунишку, о котором никто не слышал, заставили его объявить, что он якобы обладал силой, о которой Маскелейн не имел понятия.

«Серебро и Тьма, ну еще бы! Обман, жульничество, ловкость рук у всех на виду!»

Они послали его искать вчерашний день, то не знаю что. Маскелейн представил, как они – прямо сейчас – смеются над ним. Как Лурулан семенит по комнате, карикатурно изображая его утонченные манеры, Омбо корчит рожи, а мерзкий Подлбрим ухмыляется и чешет в затылке, изобретая новую возможность ублажить своих хозяев.

«Я отомщу, – пообещал себе Маскелейн, – и мало им не покажется, так что мертвые перевернутся в гробу, а еще не родившиеся отложат появление на этот свет».

Он еще раз пересмотрел свой волшебный арсенал. Но теперь, вместо бесплодных поисков Грааля, он четко представил конечную цель. Возмездие начнется с Лурулана из Красной школы.

Лурулан именовал себя «Превосходительством», хотя мало кто сегодня использовал громкие титулы. Посредственный практик, он вынужденно опирался на волшебный инвентарь, потому что не обладал «мощью осевой воли», – этот термин обозначал силу воли. Чтобы застать его врасплох, достаточно было подкараулить волшебника вдали от магических «куриных богов» и силовых кристаллов.

Лурулан был тщеславен, тщательно следил за внешностью. Он поддерживал ауру молодости, предпочитая облик юноши, едва вступившего на тропу мужественности, хотя был лет на сто старше Маскелейна, а тот прожил почти тысячу лет. Эффект молодости частично достигался с помощью «Ублажающей привлекательности Ибиста», но Лурулан даже не думал останавливаться на внешнем сходстве – его тщеславие требовало подкреплять кажущееся настоящим, поэтому он регулярно посещал омолаживающие источники долины Таза-че.

Маскелейн лежал в засаде на дороге между особняком Лурулана и Таза-че. Замаскировавшись всеми доступными ему средствами, включая магию, он наблюдал, как волшебник Красной школы прокатился мимо в неуязвимом Пузыре, торопясь как на пожар. Средство передвижения имело существенный изъян: преследователь мог проникнуть в сопутствующую струю и незаметно путешествовать вместе с жертвой. Маскелейн в потоке воздуха благополучно прибыл к источникам в тот момент, когда Лурулан вышел из Пузыря и сбросил свою обувь и одеяние, готовясь окунуться.

– Ага! – сказал Маскелейн. – Вот ты и попался!

Лурулан оторопел, но быстро пришел в себя. Он сложил руки на груди и открыл рот, чтобы сказать что‐то. Однако Маскелейн все продумал и подготовил заранее. До выхода из Пузыря он уже успел произнести заклинание «Постепенная скованность Вената», оставалось лишь щелкнуть пальцами, и Лурулан онемеет.

Маскелейн не колебался, переходя к новой фазе атаки. Мышцы Лурулана затвердели, он в отчаянии вытянул руку. Его волшебная палочка с рубиновым наконечником пыталась вырваться из кармана одеяния и лететь на помощь. Но Маскелейн предвидел, что соперник попытается воспользоваться волшебным инвентарем, и немедленно представил в уме «Временный морозильник Цзе-Фана». Он проговорил четыре отрывистых слога и поднял указательный палец, на ногте которого была выгравирована руна власти.

Лурулан застыл. Волшебная палочка подлетела к его протянутой руке и, не подхваченная, упала на землю. Маскелейн поднял палочку и заткнул ее за пояс своего синего сарафанда. Потом он улыбнулся.

– Думал, вы можете объединиться, чтобы расправиться со мной? Но я всегда буду неуязвимым для таких, как вы.

Лурулан беспомощно смотрел на него. Он не мог даже моргнуть. Маскелейн милостиво подарил ему еще несколько мгновений, чтобы как следует оценить грядущее наказание, а затем наложил последнее из трех подготовленных для этой дуэли заклятий – «Гибельное изгнание Бронта».

Как только прозвучал последний слог, Лурулан перестал существовать на этом уровне, и тело его перенеслось в мир иной. Там ему суждено остаться, пока кто‐нибудь не вспомнит и не вызволит его из ссылки. Но так как никто, кроме Маскелейна, не знал, куда отправился красный волшебник, велика вероятность надолго застрять на Втором уровне. Маскелейн собрал одежды Лурулана, бросил их в Пузырь и сам в него сел. Управлять транспортным средством было несложно, и вскоре он уже летел к родному гнезду. Транспорт вполне мог пригодиться – в качестве курятника для домашней птицы, приносившей ему яйцо на завтрак.

Пузырь Лурулана сослужил еще одну службу, прежде чем стать убежищем для домашней птицы. Он перенес Маскелейна через озеро Туманов на остров, где Омбо возвел свою крепость со множеством башен. Лурулан и Омбо частенько работали вместе, поэтому появление транспорта в саду не вызвало ни малейших подозрений.

Омбо склонился над клумбой цветущих колокольчиков. Пузырь остановился, и Маскелейн вышел в сад. Омбо сказал, не оборачиваясь:

– Лурулан, послушай только, как звенит этот колокольчик, редко услышишь столь чистый звук. Когда он полностью расцветет…

Но на этом тирада была прервана, потому что Маскелейн заранее заготовил «Постепенную скованность Вената». Голос Омбо перестал ему повиноваться, все тело сковало заклятьем до такой степени, что только наметанный взгляд профессионала мог отличить его от камня. Так он и застыл, наклонившись к цветку, и упал ничком на клумбу. Примятые колокольчики печально зазвенели.

Маскелейн выкатил его с клумбы и перевернул на спину, чтобы Омбо знал, с кем имеет дело. Он сделал несколько замечаний по поводу характера и магического дара Омбо, давно просившихся на язык, замечания, каковые пришли на ум в эти минуты. Маскелейн планировал отослать Омбо к его дружку на Второй уровень, но, посмотрев на образцово разбитый сад, придумал кое‐что получше – творческую месть. Он выкатил застывшую жертву на лужайку, а сам вернулся к машине-пузырю и достал гримуар, куда имел обыкновение складывать заклятья, которые обычно брал на вооружение. Волшебник отменил неиспользованные заклятья отвердения и высылки, потом поискал другие. Через некоторое время он вернулся к неподвижному и сгорбившемуся Омбо.