Хаха Лунг - Девять залов смерти. Секреты мастерства ниндзя

Где-то далеко на волнах бурного моря качается остров-королевство, столь же темный и загадочный ночью, сколь ярко освещенный днем.

Но избыток света ослепляет так же наверняка, как и его недостаток.

В глубине этих неприветливых к чужеземцам владений стоит непроходимый черный лес, существующий бесчисленные века, одинаково мрачный как днем, так и в объятиях Матери-Ночи.

Множество троп ведет в этот зловещий лес, но лишь по одной можно выбраться из его темных дебрей, и зовется она Успех.

Отмахиваясь от увещеваний убеленного сединами философа, предостерегавшего против слишком долгого всматривания в Бездну, многие испокон веков стояли и зачарованно смотрели на этот обманчиво «прямой» путь к богатству, славе, власти и, возможно, даже озарению. Но как только речь заходила о том, чтобы вступить на эту тропу, сколь же многие в самый последний момент падали духом и, стыдливо опустив головы, устремлялись навстречу осуществлению своей мечты по обходному — и более безопасному — пути.

Ибо, хотя этот путь открыт для всех, лишь единицы из тех, кто пускается в путешествие, доходят до конца. Но все, кто осмеливается — и при этом выживает, — становятся сильнее духом и волей хотя бы только благодаря тому, что решились сделать первый шаг. Ибо сама тропа — каменистая и неровная для многих, но на удивление ровная и гладкая для других — это всего лишь первый этап важного и неумолимого процесса первичного отбора; процесса, отделяющего зерна от плевел, жемчужины от устриц, живое от мертвого.

Путешествие тысячи душ начинается с одного-единственного шага.

Но что ждет в глубине того величественного леса тех (а их едва ли единицы), кто бесстрашно вступает на тропу?

Открытая поляна!

Где, к своему бескрайнему удивлению, мы обнаруживаем конец не только нашей собственной тропы, но и множества других троп, ранее нам неизвестных, сходящихся или, если смотреть в обратной перспективе, расходящихся из одного ??? — подобного солнечного источника энергии, излучаемой вовне и сдерживающей самый опасный из видов тьмы: тьму невежества.

В центре этой поляны стоит потемневшее от времени и непогоды строение, надежно скрытое от глаз колючими зарослями дикой розы, увитое плющом и виноградом.

Монастырь? Тюрьма? Храм? Или дом терпимости?

Все видят разными глазами.

Чем бы ни было это строение — уютным ли пристанищем или жалкими развалинами, — зловещий сводчатый вход, на котором выгравированы разнообразные предостережения на давно забытых языках, охраняемые резными демонами и драконами, приглашает нас войти внутрь, маня не теплом, уютом и отдыхом, но неприкаянностью и хаосом, этими извечными спутниками Изменения.

Еще не успев переступить порог, мы осознаем, что иллюзорные скромность размеров и убогость фасада лишь маскируют грандиозный, возможно беспредельный, интерьер, нарушающий все законы физической соразмерности и опровергающий все привычные представления нашего рассудка.

За порогом тянется длинный коридор, таящий угрозу, охраняемый специально созданным мифом и, возможно, являющийся единственным оставшимся следом подлинной магии!

Наконец, нашему взору предстают девять расположенных вдоль коридора дверей, каждая из которых ведет в один из Девяти Залов…

… Тех самых Девяти Залов, девяти полумифических помещений для учебы и экзаменов, в которых хранится коллективное знание мастеров далекого прошлого.

Именно они, эти Девять Залов, предлагают нам умения и знания, ведущие к силе — и к тем силам, о которых лишь шепотом упоминают в легендах либо в голос кричат безумцы!

Здесь царствует невероятная, почти мистическая смесь мифа и магии, правды и лжи; здесь физическое мастерство, сочетаясь с остротой ума, превращается в нечто третье, в нечто… большее…

Но посмеем ли мы сказать об этом большем?

Кто говорит, тот не знает.

Кто знает, тот не смеет сказать.

Но тот, кто осмелится войти в Девять Залов, будет знать всё.

А если мы будем знать всё… то чего нам тогда бояться?!

Что собой представляли ниндзя? Мы читали книги, мы смотрели фильмы, мы играли в компьютерные игры. Но кем были эти загадочные воины? Соответствовали ли они в реальности своему популярному «имиджу», или все это не более чем хороший (или дурной?) «пиар»?

В современных книгах и кинолентах ниндзя предстают таинственными «супервоинами» в черных масках, до зубов вооруженными невообразимым арсеналом секретного оружия, непобедимыми профессиональными убийцами, которые одной левой демонстрируют чудеса бесстрашия, нанося увечья, причиняя убийство и насилие.

В отличие от многих других «персонажей» поп-культуры, реальные ниндзя действительно во многом соответствуют своему разрекламированному образу.

Они жили в жестокое время, требовавшее равно жестоких ответов.

На самом ли деле воины ниндзя давно минувших дней были магами, способными проходить сквозь стены, шагать по воде «аки посуху» и убивать намеченную жертву, как бы надежно ее ни охраняли?

Если кратко, то ответ будет «да». Но для подлинного понимания — и одоления — владений ниндзя мы должны закалить свою душу настолько, чтобы проникнуть как можно глубже в сумрачные, с виду недоступные области, принадлежащие этим свирепейшим и страшнейшим из воинов, и, пробравшись туда, выкрасть заветный ключ к их мастерству — дабы присвоить это мастерство себе.

Но прежде всего мы должны ответить на вопрос: что такое ниндзя?

Отчасти насилие, отчасти безумие и убийство, и все вместе — тайна! Для ответа на этот и другие «запретные» вопросы мы должны найти в себе волю к жертвоприношению и «перевоплощению»: к принесению в жертву своих маленьких каждодневных удовольствий и развлечений, к отказу от «досуга» в пользу «науки».

Ниндзя не имеют «досуга». У вас будет достаточно досуга после того, как вы умрете.

Но прежде чем напяливать на себя картонную маску «Настоящего ниндзя», купленную за гроши в ближайшем ларьке, и шарахаться по кустам, пугая бомжей и влюбленные парочки, нам не помешает ознакомиться с некоторыми сведениями из жизни средневековой Японии, потому что элитные структуры никогда не рождаются из пустоты и не действуют в пустоте. Подобно современным террористам, эти смертоносные кадры являются продуктом своей эпохи и среды.

Средневековое японское общество имело жесткую иерархическую структуру, где каждый знал свое место и назначение в жизни семьи, клана и государства. Верхушку общественной пирамиды (или общественного муравейника) составлял класс воинов-самураев, крепко державших власть в своих мощных руках. Самураи, в свою очередь, всецело подчинялись верховному вождю — сегуну .