Алексей Маслов - Боевая добродетель. Секреты боевых искусств Китая

Одним из самых популярных стилей в Хэбэе стал «Кулак Прссветлого престола» (минтанцюань). По одной из версий, он зародился в 50-60-е годы прошлого века в знаменитом своими боевыми искусствами уезде Цайсянь, в деревне Лючжуанцзы, а проповедовал его даос Чжан Тайхэ. По другой версии, в годы правления императора Гуансюя (1875–1909 гг.) народный мастер ушу Ян Си проповедовал доктрину «Пресветлого престола» и одновременно обучал своих последователей ушу. «Пресветлый престол» — очень древнее понятие китайской культуры. Так могло обозначаться место, постройка, где находился китайский правитель. Но так или иначе это место, где энергия небес соприкасалась с землей.

Основу стиля составляет принцип «три пресветлых (ясных) и три прямых». «Тремя пресветлыми» считаются руки, поясница и ноги, которыми выполняются «ясные», т. е. четкие движения. Прямыми следует держать руки, корпус и атаковать передвижениями по прямой. Тактика боя базируется на принципе «защиты трех» — в верхней секции следовало защищать макушку (точку байхуэй), в средней — ребра, в нижней — пах и область даньтянь. Все передвижения мягкие, атаки неожиданные, с многочисленными изменениями направления.

В тайных сектах, принадлежавших к направлению «Белого лотоса», широко практиковался стиль «Кулак лотосового цветка врат мудреца» (шэньмэнь ляньхуацюань).

Члены этой школы, как и большинство сектантов, проповедовали единство конфуцианства, даосизма и буддизма, что и звалось «вратами мудреца». Секта действовала в Хэбэе и имела локальный характер. Но вот в 1940 г. один из прямых учеников патриарха принес учение секты, а следовательно, и стиль ушу в соседнюю провинцию Хэнань. С того времени стиль стал общедоступным и постепенно утратил свою связь со сложной философской доктриной, хотя он еще долгое время преподавался в среде местных тайных обществ.

В середине XIX в. монахи активизировали свое преподавание ушу. Частично это объяснялось тем, что именно они были руководителями многих тайных сект, частично тем, что монашество в те времена было не в почете у государства и «последователям Дхармы» надо было зарабатывать на пропитание. Из монастыря с западной окраины Пекина в Хэбэй пришли монахи Фанчунь и Фангуан и начали преподавать «Кулак» (цинцюань), название которого было связано с буддийской доктриной очищения. Перед тем как приступить к тренировкам, ученики должны были поститься в течение тридцати дней, а в течение ста дней есть исключительно «чистую» — постную пищу и пить только особо приготовленный «священный чай», который «пробуждал сознание». По сути, это была еще одна религиозная тайная секта. Ее проповедником в Хэбэе стал сначала чаньский учитель Янсин, а затем Ли Чжэньмин. Стиль цинцюань приобрел популярность не только в Хэбэе, но и в Пекине, где у него нашлось немало поклонников. Привлекала как сама боевая техника, так и дисциплина тела.

К середине XIX в. занятия ушу становились все более массовыми. Боевые искусства преподавались одновременно большим группам людей — десяткам, а то и сотням человек. Подобный тип преподавания был обусловлен во многом тем, что большинство ритуалов в тайных обществах были коллективными, а ушу рассматривалось как особое ритуальное действие. В свою очередь, все многочисленнее становились сами тайные общества, что было прямым следствием прогрессирующего разложения традиционного государства и легальных социальных институтов.

Бойцы, построившись в несколько рядов, выполняли упражнения, нанося удары в воздух и громко выкрикивая речитативы, призывая на помощь духов и драконов. Упражнения повторялись сотни раз, перемежаясь сеансами медитации, повторением сутр и священных писаний, приемом травяных отваров (некоторые из них имели ярко выраженный галюциногенный эффект). Боевой ритуал становился самодовлеющим, требующим «практической реализации», толпа «заводила» сама себя.

Эти противоречивые тенденции развития ушу выступили на поверхность к концу XIX в., воплотившись в мощном движении тайных обществ, объединенных единым названием «Кулак во имя справедливости и гармонии» (ихэцюань), или «Отряды справедливости и гармонии» (ихэтуань). В официальных китайских документах их зачастую именовали просто «кулаки» — «цюань», так как все их члены занимались ушу, а иностранцы, против которых выступали восставшие, презрительно называли их «боксерами». Это название прижилось, и даже в учебники истории восстание ихэтуаней вошло как «боксерское» (1898–1901 гг.).

Первоначально название «Священный кулак во имя справедливости и гармонии» (ихэ шэньцюань), или просто ихэцюань принадлежало нескольким стилям, практиковавшимся в одноименных тайных обществах на территории провинции Шаньдун. По одному из предположений, название «ихэтуань» дал бойцам губернатор провинции Шаньси Юй Сянь, одобрявший действия восставших, во всяком случае, сами ихэтуани активно поддерживали эту версию. Скорее всего, это нет так. В начале июня 1898 г. его предшественник на посту губернатора Чжан Жумэй уже использовал обозначение «ихэтуань», и отнюдь не в самом одобрительном смысле.

По истории этого движения существует обширная и весьма подробная литература. Нас здесь больше интересует, какую роль в тех грозных событиях играли боевые искусства.

К середине 90-х годов XIX в. ряд тайных обществ противостоял проникновению всякого рода «иностранщины» в Китай. Особое недовольство вызывали «пришлые» религии, в частности христианство. Со стороны ихэтуаней против католиков были выдвинуты весьма суровые обвинения: эта «еретическая религия совращает женщин, похищает глаза больных людей, иссушает мозги младенцев, угрожает целомудрию девушек» [262]. Не меньшее возмущение вызывало строительство железных дорог, телеграфных линий, поскольку это мешало «движению духов местности».

Особенно сильное брожение шло в тайных обществах, практиковавших стили «Красный кулак» (хунцюань), «Кулак Восьми триграмм» (багуацюань), «Кулак шести падений» (лютанцюань), «Кулак первоначал инь и ян» (иньянцюань), шаолиньцюань, «Кулак сливы мэйхуа» (мэйхуацюань), а также среди последователей «жесткого» цигун — инь цигун, который ихэтуани называли «искусством золотого колокола» или «железной рубашки».

Это искусство, как верили бойцы, делало их не только нечувствительными к ударам соперников, но и неуязвимыми для пуль иностранцев, что побуждало их грудью бросаться под ружейные залпы.