Алексей Маслов - Путь воина. Секреты боевых искусств Японии

Маслов Алексей Александрович родился в 1964 году в Москве. Закончил Институт стран Азии и Африки при Московском Государственном Университете, историк-востоковед, доктор исторических наук, профессор, заведующий кафедрой всеобщей истории Российского Университета Дружбы Народов, академик РАЕН, профессор нескольких зарубежных университетов. Автор целого ряда книг по истории, теории и практике боевых искусств и восточным традициям, изданных на русском и иностранных языках.

Речь в этой работе пойдёт об истории японских боевых искусств ( бу-дзюцу) и о той культуре, которая породила всю воинскую традицию Японии. Японские боевые искусства самым непосредственным образом связаны с ушу, особенно с его армейским вариантом, хотя сегодня они превратились в абсолютно самостоятельные направления. В противоположность китайскому ушу, возникшему стихийно и формировавшемуся тысячелетиями, бу-дзюцу постоянно изменяясь внешне, именно «создавались». Это значит, что основателем любого стиля или школы в Японии был реально существовавший человек, а не легендарная личность, как в Китае.

Ушу практически не было связано с политикой, мастера боевых искусств не участвовали в политических кампаниях, хотя нередко и страдали от них. В Японии же не было ни одной школы боевых искусств вне политического течения – это можно наблюдать на примере таких знаменитых направлений, как каратэ, айкидо, дзюдо . Если история китайского ушу– это история духовных и мистических школ, то история японских боевых искусств, в особенности каратэ, – история личностей. О них в основном и пойдёт речь на страницах этой книги.

Мы будем рассматривать исключительно традиционные виды боевых искусств, причём в их традиционной форме. Это не тавтология: сегодня существуют японские виды боевых искусств, которые весьма косвенно связаны со своими старыми формами. Например, если описывать дзюдо как современный высокотехничный вид спорта и дзюдо как сложную этическую систему воспитания японцев, то получатся две разные книги. Даже каратэ, возникшее в XX столетии, ныне живёт отнюдь не по тем законам, которые разработал один из его создателей Фунакоси Гитин. Как только боевые искусства, будь то дзюдо или каратэ, становятся видом спорта, к тому же спорта больших достижений, они уходят от традиционной духовной культуры и начинают жить по спортивным законам.

Мы же, подчёркиваю это особо, будем говорить о японских боевых искусствах как о части духовной культуры Востока и как об особом мире внутри японской традиции.

В начале 70-х годов страницы газет заполнили удивительные сообщения. В джунглях Лубанга на Филиппинах обнаружен лейтенант японской императорской армии Онода Хиро, которого все считали погибшим. Небольшая группа Оноды была заслана сюда во время Второй мировой войны для организации диверсий против американских солдат. Товарищи Оноды погибли – были убиты или умерли от голода, и Онода, имевший специальную подготовку, в том числе и психологическую, сражался один, считая, что война продолжается, и веря в победу Японии. Когда Оноду посылали в Лубанг, он получил приказ ни при каких условиях не сдаваться в плен и любым способом сохранить свою жизнь для выполнения задания. Поэтому он не вышел из джунглей, даже когда к нему через мегафон обратилась мать. Ему зачитали указ императора о капитуляции Японии в войне – Онода счёл это провокацией, ибо великий император не может обречь страну на позор. Ему сбрасывали с вертолёта журналы с фотографиями современного процветающего Токио – Онода делал вывод, что раз город так изменился, значит, война идёт в пользу Японии.

Наконец в 1974 г. был найден бывший командир Оноды. Уже старый человек, он приехал на Филиппины, чтобы лично отдать Оноде приказ закончить 30-летнюю войну. Лишь его приказу подчинился Онода, истинный носитель самурайского духа.

Мы не случайно рассказали эту историю. Именно здесь, в самурайской культуре, в особой системе воспитания человека-воина – берут начало все виды японских боевых искусств, будь то дзю-дзюцу, дзюдо, каратэ или айкидо . А это значит, что книгу о них надо начинать с самурайской древности.

История Оноды может показаться фантастической европейцу или американцу, но только не японцу. Для японца в ней нет ничего необычного – это вполне традиционное проявление особого самурайского духа, который прививается с детства.

В переводе с японского «самурай» означает «воин» или «человек, занимающийся боевым искусством». Именно это слово стало привычным для европейца. Но в Японии те же иероглифы читают иначе – « буси». Никакого дополнительного оттенка слово «самурай» (буси) не несёт, оно просто обозначает человека, который профессионально занимается воинскими искусствами или принадлежит к воинской среде. (Последнее я подчёркиваю особо, поскольку с XVIII в. многие потомственные воины вообще не занимались боевыми тренировками, носили меч лишь по традиции и всё своё время посвящали развлечениям и изящным искусствам). Самураев объединяла не только принадлежность к ратному делу, но и особая идеология, которая в свою очередь диктовала определённый тип поведения – преданность господину, верность слову, презрение к смерти, беззаветное служение интересам своего государства или клана. Всё это в совокупности стало называться Бусидо – «Путь воина».

Самураев называют «душой Японии». Ничто, наверное, не повлияло на японскую культуру и тем более на культуру боевых искусств так сильно, как самурайский дух. Чтобы постичь его, чтобы понять истоки дзюдо, каратэ и прочих современных боевых дисциплин, нам предстоит прежде всего углубиться в историю и культуру японских самураев.

Зачем? Не проще ли лишь описать методы воинской подготовки и хитроумные приёмчики, начиная от самурайских искусств и кончая каратэ ? Но в этом случае вряд ли удастся понять, на наш взгляд, странное поведение многих незаурядных личностей, прославивших японские боевые искусства. Почему, например, знаменитые ниндзя, придерживаясь самурайского кодекса чести – а большинство из них и принадлежали к самураям, – были в основном наёмниками, выполнявшими самые тёмные дела, в том числе убийства? Почему «отец каратэ» Фунакоси Гитин, неизменно подчёркивавший свою приверженность духу предков, сломал традицию, которая существовала до него, и почему он бросил на произвол судьбы свою семью?