Андреа Вецца - Французские добровольцы в армии Муссолини

- Мы ничего не знаем о многих наших товарищах, но не обязательно потому, что их убили в те дни мести. Наверняка были среди них те, кто предпочел забыть о прошлом и начать новую жизнь, оправдывая свой тогдашний выбор опрометчивой ошибкой молодости, - говорит Карло.

Были и те, кто пытался пересечь границу и вернуться во Францию, к своим семьям.

Единственным способом сделать это было пройти через Вентимилью и скрытно проникнуть на французскую территорию, следуя указаниям местных контрабандистов, за которые еще нужно было заплатить. Используя наземные маршруты контрабандистов и морские пути рыбаков-браконьеров, некоторые из добровольцев сумели проникнуть через все еще закрытую границу Франции и вернуться к своим родным. Но это возвращение было отмечено болью и горечью. Вернувшиеся добровольцы узнали, что на их семьи обрушилась жестокая месть французов: избиения, насилия над женщинами, разорение домов и разграбление имущества.

- К счастью, мой отец успел спрятать ценности и большую часть вещей в другом месте. Так что когда пришли французы, желавшие «наказать» мою семью за мой выбор службы и замужество моей сестры, они мало что смогли разграбить. Но мой отец был очень огорчен всем этим, особенно тем, что донесли на нас наши же соседи итальянцы, которые были нашими друзьями и даже состояли в фашистской партии. Он так полностью и не восстановился после этого, - рассказывает Карло.

Когда оргия кровавой мести прекратилась, жизнь уцелевших «добровольцев Франции» снова начала входить в нормальное русло, и впереди появилась надежда.

- В начале жизни в Гарласко мне приходилось жить с постоянным опасением, потому что однажды мне под окно даже положили маленький деревянный гроб, и часто я находил листовки, в которых обещали расправиться с фашистами, пережившими Апрельское восстание. Но потом все это понемногу прекратилось, и я снова начал жить как нормальный парень. По вечерам мы ходили на танцы или в местные кинотеатры. Наш городок славился своей ночной жизнью, привлекавшей даже горожан из Милана. Конечно, я старался держаться вместе с другими молодыми людьми, которые, как и я, служили в RSI, но на нас никто открыто не нападал. На самом деле, после войны все хотели скорее оставить позади страдания и лишения, и сосредоточиться на радости мирной жизни. И я с головой окунулся в эту новую радостную жизнь, - улыбаясь, говорит Карло.

Война осталась в прошлом, и с открытием французской границы появилась возможность возвращения домой для тех, кто нашел убежище в Италии у друзей и родственников. Но судьба еще готовила им сюрпризы.

Пришла пора перейти в столовую, где жена Карло накрыла стол. С большим удовольствием хозяин поведал, что в меню будут устрицы и шампанское, в лучших парижских традициях. После приличествующего аперитива – на этот раз джина – пока мы ждали основного блюда, Карло продолжал рассказывать свою историю, которая почти подошла к концу:

- В конце лета многие из нас решили перейти французскую границу, полагая, что Франция их простит. Но это далеко не всегда было так. Жан Тондан, французский гражданин, был арестован, и в полиции его побоями вынудили подписать пятилетний контракт на службу в Иностранном Легионе. Так он попал на войну в Индокитай. Подобное происходило и с многими другими ветеранами Второй Мировой Войны, которым не повезло носить форму проигравшей стороны. Луиджи Боначина, когда пришел обновить свое разрешение на жительство, был арестован и посажен в клетку, как поэт Эзра Паунд. Другим приходилось придумывать самые невероятные истории, чтобы избежать кары французской военной юстиции, и даже в лучшем случае, они отделывались побоями и несколькими неделями тюрьмы.

А Карло?

- Моя история тоже невероятна. В Гарласко я быстро нашел работу, потому что моим родственником был Карло Ринальдо Массерони, основатель фирмы «Ursus Gomma» и будущий президент «Интера», футбольного клуба Милана. Вскоре и мои родители переехали в Гарласко. После я поехал работать на Сардинию, а потом на побережье Лигурии. Там я встретил мою будущую первую жену Анну. Она была гражданкой Швейцарии, но жила в Монте-Карло, в Монако, поэтому мы решили переехать туда. Мы сняли квартиру и жили там некоторое время. Однажды к нам внезапно пришла моя теща, и сказала, что мне нужно срочно бежать, потому что французская жандармерия (имевшая юрисдикцию над княжеством Монако) собирается арестовать меня и припомнить мое военное прошлое. Я быстро собрал чемодан, и мы с женой сразу поехали в Сан-Ремо. Тогда я понял, что мое будущее неизбежно связано с Италией, закатал рукава и стал строить свою жизнь здесь.

После задумчивого молчания Карло с оттенком грусти сказал:

- Вот и вся история, - и залпом выпил свой бокал шампанского.

Так рассказ о «добровольцах Франции» подошел к концу. Карло вздохнул с облегчением: его воспоминания, его заметки, его документы позволили нам достоверно реконструировать военный путь добровольцев от Бордо до Венеции Джулии – ради чести Италии, как подчеркивает Карло.

Когда наступило время вишневого ликера, Карло сказал, что хотел бы продолжить свою работу по восстановлению исторической памяти: слишком много событий из жизни его поколения пребывают в постыдном забвении, или замалчиваются. Поэтому в эти дни нашей с ним работы он на волне энтузиазма купил на сбережения всей жизни студию в Триесте, в которой будут храниться все его многочисленные документы.

На этом я мог бы закончить свою работу, попросив Карло сделать заключительные выводы. Но вместо этого я предпочел меланхоличное молчание, ставшее словно венцом нашей исторической работы. Любые слова были бы излишни и разрушили бы атмосферу.

А потом я попрощался, пообещав вернуться в Триест и снова зайти к Карло, как только смогу – теперь уже лишь как друг.

На прощание Карло сказал:

- В эти дни я снова пережил свою молодость и словно вернул к жизни тех из нас, кто, увы, не дожил до конца войны. Это самое главное лично для меня в нашей работе.

По пути назад по узким улицам старого города в моей памяти всплывали лица героев нашей истории. Кого-то я знал только по фотографиям: Амос Кальчинелли, всегда веселый и улыбающийся; Стефано Зарини с его пронзительным взглядом. Выжившие участники боя за Тарнову: Умберто Скьявон с импульсивным характером и гривой седых волос; Марио Савино с хриплым голосом и душой бойца; Карло Корика, скромный человек с большим сердцем. И наконец Карло Альфредо Пандзараса с его незабываемым французско-итальянским акцентом: воплощенное благородство. Эта работа прежде всего посвящается им, верным стражам нашей исторической памяти.

9 февраля 1992, Селла-ди-Гаргаро, Словения. Очень холодное и туманное утро, ледяная корка покрывает все вокруг. Вдоль стены местного кладбища идут три человека, стараясь не привлекать внимания прохожих. С восходом солнца туман рассеивается, и эти три силуэта становятся ясно видны: это Карло Альфредо Пандзараса, Бруно Кочианни и Джованни Прелли. Все они служили в вооруженных силах Итальянской Социальной Республики: первый в батальоне «Фульмине», второй в дивизии «Сан-Марко» и последний в батальоне «Сагиттарио». Что же они делают на словенском кладбище?