Максим Коломиец - Советский тяжелый танк Т-35

Опытный образец самоходной установки СУ-14 с 203-мм орудием Б-4.

Модернизированный и образец СУ-14 со 152-мм орудием большой мощности У-30, вид слева. 1936 год (РГАЭ).

Эталонный образец СУ-14-1 испытывался пробегом с апреля по сентябрь 1936 года (пройдено около 800 км) и с 28 апреля по 29 ноября 1936 года стрельбой на НИАПе.

В конце ноября 1936 года для испытания самохода в пушечном варианте, с Уралмашзавода и завода «Баррикады» доставил 152-мм длинноствольные орудия У-30 и Бр-2. По сравнению с Б-4 последние имели большую дальность стрельбы и лучшую баллистику.

Перевооружение и кратковременные испытания состоялось в ноябре — декабре 1936 года. Пушечный вариант самоходов понравился всем, так как давал Красной Армии мобильные артсистемы, равных которым по дальнобойности у нее не было. Согласно отчету АБТУ КА, датированному началом 1937 года, испытания СУ-14 считались завершенными, и «опытный образец передан заводу № 183 для изготовления серии».

Планом на 1937 год предусматривалось изготовление установочной серии из пяти машин СУ-14-Бр-2 (со 152-мм орудием Бр-2), на заводе № 183 в Харькове, а с 1938 года предполагалось наладить их серийный выпуск общим количеством не менее 100 штук.

СУ-14-1 во время полигонных испытаний. Весна 1936 года. На фото хорошо видна бортовая установка пулемета ДТ и крепление ЗИП на борту машины.

Самоходная установка СУ-14-1 во время полигонных испытаний. Весна 1936 года. На фото расчет производит заряжание 203-мм гаубицы Б-4.

Однако вскоре от этих планов отказались. Одной из причин называют репрессии среди конструкторов — к этому времени были арестованы один из создателей 203-мм гаубицы Б-4 Н. Магдесиев, а также руководитель работ по СУ-14. П. Сячинтов. Однако, по мнению автора, наиболее вероятной причиной отказа от выпуска СУ-14, являлись проблемы с производством Т-35. Как уже говорилось выше, изготовление «тридцать пятых» шло с большим трудом, да и по надежность эти машины были не на высоте. А так как в конструкции СУ-14 использовалось значительное количество узлов и агрегатов Т-35, было понятно, что при постановке на производство у СУ-14 будут те же проблемы. Кроме того, харьковский завод № 183 явно не смог бы «потянуть» вместе с Т-35 аналогичную машину. Поэтому все работы по подготовке серийного производства САУ были остановлены, а два построенных образца передали на хранение военному складу № 37 в Москве.

Вспомнили о них только в декабре 1939 года при штурме «Линии Маннергейма». Красная Армия, столкнувшись с мощными современными укреплениями, ощутила острую потребность в бронированных артиллерийских установках крупных калибров.

Постановлением Комитета Обороны СССР от 17 января 1940 года «О спецзаданиях для нужд Действующей Армии» заводу № 185 имени С. Кирова (бывший Опытный завод Спецмаштреста) поручалось «отремонтировать и экранировать броневыми листами две СУ-14». По результатам заседания Комитета Обороны нарком К. Ворошилов докладывал:

«Доношу, что для борьбы с ДОТ заводу № 185 даны следующие предложения.

Сделать экран и дополнительно забронировать место орудийного расчета СУ-14 с морской пушкой Б-30 калибра 152-мм с таким расчетом, чтобы этот забронированный самоход мог свободно подходить к ДОТ на 1,5–2 км, и прямой наводкой расстреливать их.

Для этой цели заводу присланы две машины СУ-14, которые завод обязан был отремонтировать и провести дополнительное бронирование».

Самоходная установка СУ-14-1 (с пушкой Бр-2) с дополнительной бронировкой.

По состоянию на 29 февраля 1940 года состояние работ по дополнительному бронированию СУ-14 на заводе № 185 выглядело следующим образом:

«Броневые листы с Ижорского завода начали поступать с 23 февраля 1940 г. До 28 февраля поступление листов шло некомплектно, почему нельзя было притупить к их установке на машины. С 28 февраля 1940 г. завод приступил к сборке. Полная бронировка обоих машин СУ-14 будет закончена не раньше 10 марта».

Однако до окончания советско-финляндской войны, которая завершилась 13 марта 1940 года, закончить бронирование СУ-14 так и не сумели. На 1 апреля 1940 года ситуация с машинами была следующей:

«Броневые работы на обеих машинах закончены полностью, монтаж внутреннего оборудования тоже. 27 марта 1940 г. ходили в пробег, пройдено 26 км: 8 км целина и 16 км разбитое шоссе. При движении на 3-й передаче максимальная скорость 20–22 км/ч. При движении по целине двигатели работали напряженно, развороты на снежном грунте (0,4–0,5 м снега) происходят тяжело.

На опытной машине основной дефект по резиновым бандажам нижних катков, которые оказались ненадежными. Сейчас запущены в производство металлические бандажи, после их изготовления будут установлены на опытной машине».

Следует сказать, что самоходки, получившие дополнительную броню толщиной 30–50 мм, значительно «прибавили» — их боевая масса составляла 64 т. Естественно, что значительно ухудшились и динамические качества машин, и надежность работы их узлов и агрегатов. Резиновые бандажи опорных катков стали «сыпаться», и на СУ-14 их заменили металлическими.

Вид спереди на забронированный опытный образец СУ-14 с пушкой У-30, вид спереди. 1940 год (РГАЭ).

В апреле-июне 1940 года СУ-14 и СУ-14-1 проходили испытания стрельбой на НИАПе. В отчете, озаглавленном «Об опробовании 152-мм пушек Бр-2 и У-30 и 130-мм пушки на самоходных установках» говорилось:

«1. 152-мм пушка Бр-2 (ствол № 4, люлька 20) на СУ-14, стрельба в объеме 5 выстрелов.

Имеется приспособление для продувания канала ствола после выстрела. Оно не обеспечивает полного продувания ствола, и часть газов из ствола успевает попасть внутрь самоходной установки.

Пулеметные установки, бортовые и лобовые, спроектированы так, что не позволяют вести прицельный огонь.

2. 152-мм пушка Б-30 (ствол № 2, люлька 111) на СУ-14, стрельба в объеме 5 выстрелов…

3. 130-мм пушка Б-13 (ствол № 276 с нарезкой НИИ-13, станок № 257) на самоходе, стрельба в объеме 6 выстрелов…