Д. Макинтайр - Битва за Средиземное море. Взгляд победителей

В своем рапорте Мак говорит о пленных матросах, как о «жалкой толпе. Очень плохое состояние, возможно это были те из экипажа «Полы», кто не умел плавать». Он рассказывает забавную историю:

«Среди итальянцев попался говоривший по-английски, и надо же было одному из наших кочегаров нарваться именно на него. Кочегар вошел в кубрик, оглядел хмурую толпу, сидящую на банках, и покровительственно обратился к ним на языке, которого, как он думал, пленные не понимали:

«Держу пари, что вы крепко пожалели, что ввязались в это».

К его страшному изумлению, одно из тел пропищало:

«Это ты намговоришь?».

В это время имел место обмен радиограммами. Одна из них касалась итальянских пленных.

«Когда пленных спросили, почему они не стреляли по нам, те ответили, что не хотели вызывать наш ответный огонь».

А вот какой ответ последовал на запрос главнокомандующего относительно раненых пленных:

«Состояние пленных: 6 загонов для скота, 50 легко раненных, один старший офицер с геморроем».

На что Каннингхэм немедленно ответил:

«Я не удивлен».

Возможно, эта попытка пошутить немного рассеяла трагичность момента.

ГЛАВА 15

ОТМЩЕНИЕ

Наступило утро 29 марта 1941 года. Рестолл поднял меня в 2.30 своим обычным: «Баллон готов, сэр». А к словам «Все-таки неплохое утро» он добавил: «Мне кажется, прошлой ночью мы им недурно вломили».

«Формидебл» должен был поднять утреннюю разведывательную волну в 4.30. Требовался прогноз облачности, погоды, волнения и высотных ветров. Утро было прекрасным, дул легкий бриз, по небу летели редкие облачка.

Теперь мы шли вместе с линкорами на северо-восток. Мы находились в 30 милях от мыса Матапан и в 100 милях от места ночного боя. Хотя мы и не знали этого, Иакино находился всего в 180 милях от нас.

В 4.30 «Формидебл» развернулся против ветра, и мы подняли 3 «Альбакора», чтобы произвести поиск в секторе 160° — 305°. Полет должен был продолжаться около 4 часов, и мы не надеялись, что разведчики заметят хоть что-то. Еще один самолет был отправлен в район к западу от Крита. Он должен был сесть в Малеме с приказами нашим самолетам, которые сели там после вечерней атаки.

К 7.00 все корабли флота собрались вместе. В 7.03 главнокомандующий передал приказ командующему легкими силами: «Находиться под прикрытием истребителей». В ходе ночного боя ни один корабль не имел ни потерь, ни повреждений. Каннингхэм вспоминает:

«Когда наступило утро 29 марта, наши крейсера и эсминцы находились на дистанции прямой видимости и шли на соединение с линейным флотом. На борту «Уорспайта» царила твердая уверенность, что мыв хаосе прошлой ночи потопили свой эсминец, поэтому мы тщательно пересчитывали их. К нашему невыразимому облегчению, обнаружились все 12 эсминцев. У меня отлегло на сердце».

Оказалось, что под горячую руку нам подвернулся «Хэсти», а не «Хэйвок». Поэтому в 7.33 главнокомандующий передал ему: «Вы получили пару залпов с «Уорспайта», которые должны были подсказать вам, что огни следует гасить». На это «Хэсти» ответил: «Я полагаю, меня с кем-то спутали. Всю прошлую ночь я был вместе со 2-й флотилией, и ни один залп не ложился рядом со мной».

В 8.00 мы изменили курс, чтобы пройти через район ночного боя, и один за другим начали поступать сообщения о спасательных плотиках и людях. Вскоре мы прибыли туда. Море было покрыто пленкой нефти. Обломки и группы людей на шлюпках и плотиках виднелись повсюду. Плавало множество трупов. Утро было прекрасным, море тихим, и нам показалось, что спасшимися уже овладела своего рода тупая покорность судьбе. Эсминцы отделились, чтобы начать спасательные работы. Это делалось, несмотря на серьезную опасность атак самолетов и подводных лодок. Менее чем за час было подобрано около 900 человек.

Внезапно появился германский самолет. Весь британский флот находился в пределах досягаемости береговой авиации, которая легло могла провести ряд мощных атак. Поэтому главнокомандующий был вынужден приказать прекратить свою милосердную работу. Утренние поиски, как и ожидалось, ничего не дали, и флот взял курс на Александрию, до которой еще оставалось полтора дня пути. Когда мы уходили, с «Формидебла» в Суду вылетел самолет с радиограммой, которую следовало передать на Мальту для дальнейшей передачи итальянскому командованию. В ней указывалось место, где еще оставалось 200 или 300 человек. Через 2 дня появилось итальянское госпитальное судно «Градиска», которое подобрало 13 офицеров и 147 матросов.

Барнард пишет:

«На следующий день на рассвете один за другим появлялись наши корабли, сообщая: «Потерь и повреждений нет». После жаркой ночи то, что флот собрался, не имея и царапинки, показалось нам каким-то чудом. Прочесывание района ночного боя тоже было памятным зрелищем. Вокруг болталось множество плотиков со спасшимися моряками. Вскоре после того, как наши эсминцы начали подбирать уцелевших, начались налеты германской авиации. Флоту пришлось прекратить спасательные работы. АБК еще раз показал свое рыцарство и гуманность, скрытые под железными доспехами. Он отправил самолет с приказом передать по радио (когда самолет будет достаточно далеко от места нахождения флота) итальянскому командованию координаты места, где мы были вынуждены оставить уцелевших моряков».

Греческие эсминцы ночью 29 марта подобрали еще 110 спасшихся. Они не смогли принять участие в бою из-за глупой случайности — ошибка шифровальщика превратила «приказы» (orders) в «танкеры» (oilers). Приказ главнокомандующего гласил: «Семь греческих эсминцев должны пройти Коринфским каналом и ожидать приказов между Кефалонией и Занте». Из-за ошибки новые приказы так и не были отправлены, и эти корабли не сумели помочь в поисках отходящего неприятеля. Но следует прямо сказать, что их присутствие в районе боя могло лишь еще более усилить всеобщее замешательство. Мы знали, что наш флот обнаружен германскими самолетами-разведчиками и вскоре последует мощный ответный удар. Но до полудня ничего не произошло. Погода оставалась прекрасной, а видимость — исключительной. Поэтому мы были уверены, что если атака начнется, противник обязательно обрушится на «Формидебл».

Первый звонок прозвучал в 15.11, когда многие из нас готовились немного поспать. На экране радара показалось большое соединение вражеских самолетов. По донесениям, они находились в 76 милях на северо-запад, но быстро приближались. Нельзя было терять ни секунды. Через 3 минуты были катапультированы 3 «Фулмара», так как времени разворачиваться против ветра не оставалось. Но даже сейчас у истребителей не хватало времени на набор высоты до начала вражеской атаки. В который раз нас застали врасплох. Патрульное звено истребителей было отправлено на перехват 2 очень далеких вражеских самолетов, которые, как теперь стало ясно, служили приманкой, чтобы отвлечь наше внимание. Все разбежались по боевым постам, и кораблям сопровождения было приказано прикрыть своим огнем авианосец.