Сергей Переслегин - СУММА СТРАТЕГИИ

Первые серьезные переброски войск по железной дороге были организованы в ходе Австро-прусской войны 1866 года, а первый железнодорожный маневр непосредственно в ходе сражения относится к 1871 году. 14-ю дивизия перевезли из Мезьера в Митри 5-7 января 1871 года.

С этого времени можно говорить о коренных изменениях функции штаба.

Содержание труда Мольтке очень показательно: в книге 13 глав, из которых стратегии посвящены две первые – «Война и мир» и «Война и политика». Три главы отданы оперативному искусству: «Организация главных квартир», «План операции» и «Операционная база». Две – проблемам тактики («Фланговые позиции» и «Крепости»). Остальные шесть рассматривают организационные вопросы: «Железные дороги», «Телеграф», «Продовольствие», «Снабжение боевыми припасами в 1870-1871 гг.», «Санитарная часть» и «Полевая почта в 1870-1871 гг.». [173] Исмаилов Р. Классическая стратегия на пороге XXI столетия. В кн. Галактионов М. Париж, 1914 (Темпы операций). М.: ACT; СПб.: Terra Fantastica, 2001.

С конца XIX века содержанием работы военного штаба становится разделение информационной ответственности.

Во-первых, те же психологические особенности личности, которые позволяют человеку четко работать с огромными потоками разнородной информации, препятствуют быстрому и правильному принятию ответственных решений. Здесь можно говорить о формальной психологической дополнительности. Поэтому нормальной является такая ситуация, когда пространство решенийопределяет один человек, а принимает решение– другой.

Во-вторых, в реальных условиях жесткого антагонистического конфликта, которым является война, ситуация всегда, в любой момент носит кризисный характер и требует каких-то немедленных действий. Человек при любых обстоятельствах будет решать сиюминутные проблемы в ущерб долговременным интересам. И, в общем-то, это правильно: кризис по определению требует напряжения всех сил, и если командование не справится с конкретными угрозами, стратегические задачи потеряют актуальность. Но если эти задачи вообще игнорировать, военные действия потеряют связность, что сделает невозможным достижение конечного результата. Простейшим способом разрешить противоречие является разделение управления на полевую (оперативную) и штабную структуру.

В-третьих, психологическая нагрузка на войсковых командиров в условиях войны велика настолько, что возникает необходимость в разделении ответственности. Х. Мольтке пишет об этом: «Бывают полководцы, не нуждающиеся в совете, которые все взвешивают и решают самостоятельно; окружающим надлежит только исполнять их предначертания. Но это звезды первой величины, появляющиеся едва ли в каждом столетии. Необходимо быть Фридрихом Великим, если ни с кем не советоваться и всегда действовать самостоятельно. В большинстве случаев полководец не пожелает обойтись без совета. Этот совет может быть результатом общего обсуждения большим или меньшим числом лиц, которые в силу своего образования или опыта особенно способны правильно оценить обстановку». [174] Мольтке Г. Военные поучения фельдмаршала графа Мольтке: Оператив. приготовления к сражению.СПб.: Изд. воен.-ист. отд-нием Прус. Большого Генер. Штаба, 1913.

Мольтке был отцовским кумиром, но, «что до нас касательно – на жизнь засматривались мы уже самостоятельно», – писал народный поэт Высоцкий, – не в бровь, а в глаз отражал текущую реальность. Я все читал про этот великий генеральный штаб и с грустью созерцал немецкую современность. На что отец мне говорил: «А ты на Россию глянь? Помогли нам громкие победы над фашистами »

Я понимал, что есть следующая война и есть что-то за войной. Туда пока не попасть. Но как там траспонируется учение Мольтке, я не знал. У меня также были большие проблемы с Советом. Он включал все тех же лиц, кто в детстве определил мою жизнь: мама, папа, дядя Саша, Петька.

Отец мне жестко сказал, что пока я не выловлю, создам, куплю или выращу своего штаба, я останусь жителем Швамбрании, а не реальности. Я чуть не купил ему билет во французский Диснейленд с досады.

Штаб свободен от принятия решения: у него – другая, а именно чисто информационная, функция. Штаб анализирует обстановку, создает план и контролирует проведение его в жизнь, создавая и описывая те «рамки», в которые должна быть заключена воля командующего [175] Исмаилов Р. Планирование на войне: знак Порядка. // в кн. Филиппа А., Фриснер Г. Проигранные сражения. М.: ACT; СПб.:Terra fantastica, 2002. .

Заметим здесь, что штаб не может освободиться от своего плана: информационная структура, которую представляет собой план современной войны, настолько сложна, что самим фактом своего существования начинает оказывать обратное воздействие на планирующую инстанцию. Такое самодействие проявляется почти всегда, существенно затрудняя управление на войне. В тех случаях, когда план становится для своих разработчиков источником самоутверждения, эффект самодействия проявляется как синдром тактической негибкости. ‹…›

Проблема самодействия частично решается тем, что ответственность за принятие решений со штаба снята. Отвечает командующий, который – в теории – более объективно смотрит на обстановку. Причем командующий не обязан знать все тонкости и взаимосвязи плана. Скорее наоборот: избыточная информированность помешала бы ему принять правильное и своевременное решение.

Но, таким образом, мы получаем другую проблему – оказывается, что штаб добровольно помещает себя в иное информационное пространство, чем командир. Хотя, на первый взгляд, и кажется, что штаб проектирует реальные боевые действия, на самом деле планирует действия воображаемых им (штабом) людей в воображаемом мире: в мире, который, вероятно, никогда не существовал и не может существовать, и который существенно отличается от текущей Реальности. ‹…›

Заметим здесь, что планирование настоящего невозможно: планирование предполагает действие, растянутое во времени, а настоящее – это точка во времени.

Что же такое планирование будущего с информационной точки зрения? Уже отмечалось, что план может сокращать пространство решений, даже переводить это пространство в область несуществующего, однако план также и расширяет пространство решений – он наделяет неопределенности будущего именами, позволяя оперировать будущим на языке настоящего.

Итак, план приводит к называнию будущего. Но значит, план фиксирует будущее. План приводит к тому, что мы ждем некоторых вещей, которые еще не существуют, но должны будут существовать в рамках этого плана. К примеру, собираясь на работу, мы предполагаем получить зарплату, хотя денег, которые мы собираемся получить еще, возможно, не существует в природе.