Эдуард Созаев - Все переломные сражения парусного флота. От Великой Армады до Трафальгара

Бинг повернул на противника и выстроил кильватерную колонну. К 11.00 линия была идеальной, расстояние между мателотами согласно «Боевым Инструкциям» ровно полкабельтова. Однако, несмотря на внешнюю красоту и на более опытные экипажи, проблемы у англичан были. Прежде всего, Бинг разделил эскадру не на три дивизиона, а на два [90] Словно забыв про коммодора Эджкамба, Бинг на военном совете заявил Весту: «Не знаю, кому поручить третий дивизион». Правда, у Бинга не было полномочий назначать коммодоров, это была прерогатива Адмиралтейства, к тому же, были и другие капитаны с такой же выслугой, как и Эджкамб. , что конечно же ухудшило управление отрядом. Далее — Бинг надеялся, что французы будут сближаться с ним тем же курсом — в этом случае английская линия прорезала бы французскую, но его противника вряд ли можно было принять за идиота. Галиссоньер приказал прибавить парусов, выстроил линию и вполне мог выиграть у Бинга гонку за ветер. Однако в 12.30 произошло обычное для западного Средиземноморья дело — смена ветра. Теперь задул зюйд-вест, англичане оказались на ветре, что привело французов в замешательство. Если бы в этот момент Бинг сломал линию и обрушился на противника — он без сомнения одержал бы победу. Но Бинг был не из тех, кто был бы готов изменить первоначальные планы; он приказал убавить паруса и замедлить сближение, что позволило французам выстроить линию на левом галсе. В итоге флоты сходились под расходящимся углом. Пройдя линию французов, Бинг повернул назад и начал их нагонять. При повороте на обратный курс каждому последующему кораблю приходилось ждать поворота предыдущего, в итоге линия растянулась. Бинг избрал сближение с французами по касательной, под острым углом, чтобы снизить потери от анфиладного огня противника и по возможности иметь возможность вести по нему огонь при сближении. Такой метод атаки был бы хорош, если бы Галиссоньер был неподвижен, однако лейтенант-генерал Флота Леванта решил, что британцы хотят атаковать его арьергард, и убавил паруса, сдав назад и, очевидно, несколько вправо относительно англичан. Это испортило план Бинга, теперь точка касательной двух линий оказалась далеко за кильватерной колонной французов, таким образом, если бы Бинг не изменил порядок движения, он бы просто проскочил строй противника на большом расстоянии и оказался бы под ветром.

Головной «Дифайнс» уже подходил к головному французу, и Бинг, чтобы прижать его ближе к противнику, согласно пункту 5 «Дополнительных инструкций», поднял соответствующий сигнал и дал один холостой один румб». Этим сигналом адмирал хотел показать, что головной корабль британцев должен атаковать головной корабль французов. Кэптен же «Дифайнса» Томас Эндрюс понял приказ Бинга буквально и повернул ровно на румб вправо. Командир репетичного фрегата «Феникс» Аугустус Джон Херви понял замысел адмирала, и, отрепетовав сигнал адмирала, также дал выстрел, «Дифайнс» повернул еще на румб, но все еще был далеко от французов. В 14.20 на «Рамиллиесе» взвился красный флаг на фок-мачте — приказ «Всем вступить в бой!»

«Дифайнс» повернул на 5 румбов (курс норд-ост-тень-ост относительно движения линии) и атаковал головной корабль французов — 64-пушечный «Орфе». Четыре следующих за «Дифайнс» корабля также начали спускаться на противника, но поскольку эскадры шли не в параллельных линиях, а под углом, каждому следующему линкору приходилось проходить большее расстояние до французской линии, и следовательно -больше находиться под продольным огнем. Это должно было плохо закончиться, это плохо и закончилось. Шедший шестым «Интрепид» потерял фор-стеньгу, его развернуло и он оказался на пути следующих кораблей. Изначально седьмой в линии 64-пушечный «Ривендж» почему-то (капитан струсил?) во время движения решил обойти с наветра шедший перед ним потерявший фор-стеньгу 64-пушечный «Интрепид» (тогда как согласно «Инструкциям для похода и боя» должен был занять место выбывшего из линии корабля и спускаться на противника), но ветер был слабый, лобовой, и он остановился. После этого «Ривендж» (без какого-либо приказа) просигналил на «Интрепид», чтобы тот прекратил огонь, так как он собирался взять его на буксир. После чего он начал заводить буксир на «Интрепид». Эти два корабля в итоге создали «пробку» на пути следования шедших за ними кораблей — следующие два корабля английской линии -

«Принсесс Луиза» и «Трайдент» по инструкциям были обязаны, как и «Ривендж» спускаться на противника. Вместо этого их капитаны попытались обойти «Интрепид» и «Ривендж» с подветра, также грубо нарушив «Боевые инструкции». Тем временем в сутолоке и дыму подходил флагманский 90-пушечный «Рамиллиес», уже находившийся на расстоянии дальнего пушечного выстрела. Флагман открыл огонь, но на пятом залпе командир одного из порт-магонского полка лорд Берти крикнул Бингу: «Прекратите огонь! Это «Трайдент»! Я узнал его по красному корпусу!». Огонь был немедленно прекращен. «Рамилиес», вклинившийся между кораблями, оказался в «коробочке»: перед ним стоял «Интрепид», слева «Ривендж», справа «Принсесс Луиза» и «Трайдент». Надо было как-то выбираться из положения. Бинг приказал брасопить реи, англичане остановились на 6–8 минут, затем Бинг приказал «Ривенджу» вернуться в строй, фрегату «Честерфилд» вывести из линии «Интрепид», а старому 50-пушечному «Дептфорду», выведенному в резерв перед началом боя, занять место «Интрепида». Эти маневры заняли 45 минут, арьергард французов пытался атаковать сгрудившиеся британские линкоры, но так робко, что один 74-пушечный «Каллоден» смог отогнать их. Весь бой уже продолжался 3 часа. Галиссоньер решил больше не испытывать судьбу и дал сигнал выйти из боя. Бинг не преследовал французов. Оправдывал он это тем, что авангард Веста, сражавшийся с французскими головными кораблями, был поврежден и имел заметные людские потери (45 убитых, 168 раненных). Наибольшее количество убитых и раненых было на «Дифайнс» и «Интрепид», «Бэкингэм» потерял гротстеньгу. «Жаль, что у меня так мало кораблей», сказал Бинг своему флагкапитану Артуру Гардинеру. Но Бинг считал опрометчивым преследовать более сильного, как он считал, противника.

Что касается Галиссоньера, то он, отвернув и отказавшись от продолжения боя, отошел ближе к Тулону. Пополнив из Тулона припасы и удостоверившись в уходе Бинга, он позже вернулся к Менорке. Между тем Бинг созвал совет морских и армейских офицеров, который единогласно пришел к следующему решению: