Владислав Гончаров - Возвышение Сталина. Оборона Царицына

Казалось бы, решение принято — и Сорокин, и командование округа независимо друг от друга пришли к выводу о необходимости оставления Северного Кавказа ради спасения армии, свыше 100 тысяч штыков которой оказались бы совсем не лишними на других фронтах. В этой связи выглядят странными упреки в неоказании помощи Северному Кавказу, адресуемые Сталину некоторыми историками, возлагающими на него даже вину за гибель 11-й армии.

Однако приказ выполнен не был. Н. Д. Карпов в книге «Мятеж главкома Сорокина» объясняет это тем, что он был составлен небрежно и неконкретно, но какая конкретика могла быть при полном отсутствии у руководства СКВО представления об обстановке на Кавказе? Карпов пишет, что «о Сталине и Ворошилове Сорокин знал мало и воспринимал их вместе с их 10-й армией как равнозначных ему по положению… Не такой человек был Сорокин, чтобы подчиняться равному по положению» . Но 10-я армия, как и 11-я, была создана приказом Реввоенсовета республики только 3 октября — через месяц после получения приказа! А приказ был отдан от имени командования Северо-Кавказским округом, то есть инстанции более высокой, чем командарм.

Более убедительно звучит другое объяснение Карпова — именно политическое руководство Северо-Кавказской республики в Пятигорске, получив от Жлобы известие о приказе из Царицына, отказалось его выполнять, тем самым погубив и армию, и республику, и самих себя…

В этой ситуации Жлоба решил действовать на свой страх и риск. В первых числах сентября он переформировал свои полки в Невинномысской, отразил атаки 2-й пехотной дивизии Добровольческой армии, а 8 сентября, воспользовавшись тем, что Сорокин отбыл в Пятигорск на заседание ЦИК Северо-Кавказской республики, под видом переброски войск к Георгиевской для наступления на Моздок (по приказу Сорокина) погрузил свои войска в эшелоны и направил их в Святой Крест.

Заметим, открыть фронт Жлоба не мог, потому что его силы уже выведены из соприкосновения с противником для переброски на другой участок. И действительно, кризис на фронте наступил только 18–20 сентября, когда белым удалось взять Армавир и Невинномысскую. Тем не менее уход сил Жлобы не мог не повлиять на ситуацию отрицательно.

Впрочем, сам Жлоба проявил себя весьма неплохим организатором: из сосредоточившихся в районе Святого Креста частей он в середине сентября сформировал так называемую Стальную дивизию численностью около 15 тысяч человек, и к концу сентября через Благодарное отвел ее к селу Дивное южнее истоков реки Маныч, в 120 км северо-восточнее Ставрополя. Отсюда до района Котельников, Ремонтная, занимаемого левофланговыми соединениями царицынской армии (группа Шевкоплясова), оставалось менее 200 км. По сути, командование Северо-Кавказской армии уже давно должно было озаботиться закреплением за собой этого района, так как отсюда держать связь с Царицыном было куда проще, чем через Астрахань.

19 сентября из Благодарного Жлоба посылает в Царицын доклад о ситуации на Северном Кавказе. Он сообщает, что командующим войсками Северо-Кавказской армии вместо Калнина назначен Сорокин; что Сорокин саботирует приказ о выводе армии с Кавказа, хотя впрямую его выполнять не отказывается; что армия фактически находится в мешке, а сам Жлоба собирается приступить к выполнению «известной вам задачи своими силами» — то есть двигаться с дивизией к Царицыну [298].

В этих условиях Ворошилов и Сталин, только что вернувшийся в Царицын из Москвы, без ведома П. П. Сытина, 18 сентября официально утвержденного на посту командующего Южным фронтом, принимают весьма неожиданное решение. 24 сентября от имени командования фронтом они отдают знаменитый приказ № 118, утверждающий Сорокина в должности командующего Северо-Кавказской армией и предписывающий ему вместо отхода на Царицын развернуть наступление в западном направлении — на Ставрополь и вдоль Маныча на Батайск.

На первый взгляд странная перемена позиции. Однако внимательнее вчитаемся в 4-й параграф приказа: «Срочно установить как телефонную, так и телеграфную связь между своими частями, а также с войсками царицынского фронта и Военно-революционным советом через следующие пункты: Дивное, Кресты Астраханской губернии, Заветное и Царицын». Таким образом, Военный совет счел, что через степь севернее Маныча можно будет поддерживать с Сорокиным более-менее надежную связь, а наступление вдоль Маныча на запад не только поставит под угрозу правый фланг Донской армии, но и сможет привести к очищению железной дороги на Великокняжескую и Торговую.

Подтверждением этих расчетов стала доставка приказа № 118 в Пятигорск всего за несколько дней. 7 октября Сорокин на его основе составил приказ о наступлении своей армии. Казалось, координация действий Царицынской и Северо-Кавказской группировок наконец-то была налажена. 27 сентября Сталин и Ворошилов направляют Сорокину новый приказ № 120, предписывающий отправить дивизию Жлобы к Царицыну. Нельзя не отрицать, что и это решение было вполне разумным.

Однако здесь уже встал на дыбы Сытин, через голову которого были отданы эти распоряжения, вдобавок подписанные Ворошиловым как командующим фронтом, что уже выходило за все рамки. Сытин срочно прибывает в Царицын, чтобы лично разобраться в обстановке. Однако упомянутое выше совещание Военного совета Южного фронта, состоявшееся в Царицыне 29 сентября, лишь подлило масла в огонь: на нем Сытину в лицо было высказано недоверие и нежелание признавать его главкомом; Сталин и Ворошилов потребовали коллегиально принятия решений Военсоветом, что противоречило элементарным принципам управления войсками.

Сытина поддержали Главком РККА и Реввоенсовет Республики в лице Троцкого — чрезмерная самостоятельность царицынцев не только нарушала все представления о военной субординации, но и впрямую подрывала политический авторитет Троцкого. В результате интересы дела были принесены в угоду интересам утверждения порядка: 4 октября Вацетис отменил приказ № 118, а на следующий день послал возмущенную телеграмму Троцкому с копиями Свердлову и Ленину.

Тем временем Жлоба, видимо, желая продемонстрировать, что целью его действий является отнюдь не бегство с фронта, атаковал войска противника в районе Петровского, смял их, захватив пленных и трофеи, о чем донес Сорокину, а затем вновь двинулся вдоль железной дороги на Дивное и далее через Маныч к Царицыну. В ответ Сорокин и Реввоенсовет Красной армии Северного Кавказа объявили Жлобу вне закона. Но Стальная дивизия достигла Царицына очень вовремя — в самые критические дни обороны города она нанесла осаждающим удар с тыла в районе Сарепты и Тингуты. Возможно, именно этим ударом Царицын был спасен. Таким образом, действия Сталина и Ворошилова, какими бы причинами и соображениями они не вызывались, в итоге оказались правильными.