Владимир Мельников - На Днепровском рубеже. Тайна гибели генерала Петровского

В среде наших выдающихся полководцев и военачальников времен Великой Отечественной войны Леонид Михайлович Сандалов пользовался большим авторитетом. Он один из немногих генералов, кто занимал высокие штабные должности с самого первого дня и до конца войны. В битве под Москвой полковник Сандалов, будучи начальником штаба армии, продолжительное время командовал 20-й армией, пока не прибыл новый командующий — злополучный генерал А.А. Власов. Этот факт впоследствии самым отрицательным образом сказался на его военной карьере: не разглядел самого известного предателя. Если бы не это обстоятельство, Л.М. Сандалов стоял бы в истории Великой Отечественной войны в одном ряду рядом с Г.К. Жуковым, A.M. Василевским, К.К. Рокоссовским, И.С. Коневым и другими видными полководцами.

Многие известные советские военачальники, в частности, Маршалы Советского Союза Г.К. Жуков, A.M. Василевский, М.В. Захаров и др., после выхода в свет воспоминаний Леонида Михайловича отмечали их достоверность. А самое главное, как отметил маршал Захаров: «Он показывает все события "через людей". У него всюду живые люди. Исключительный интерес вызывают страницы книги, посвященные историческому сражению под Смоленском...»

Можно с уверенностью сказать, что наряду с мемуарами П.А. Белова, М.Е. Катукова и Н.А Антипенко его воспоминания наиболее правдиво отражают ход боевых действий на тех участках советско-германского фронта, где ему пришлось воевать. Остается только удивляться, как удалось Л.М. Сандалову отстоять у жестокой цензуры многие «крамольные» взгляды и суждения.

Уже поздно вечером Леонид Григорьевич написал жене очередное письмо:

«...Хочу поздравить тебя с днем рождения. Думаю, что ты получишь примерно к этому времени. Почта-то работает уж как аккуратно! Вот уж подарить ничего не смогу. Была у меня плитка шоколада, да я ее съел.

Сидим в лесу. Города, которые вокруг нас, сожжены. Одни трубы торчат, и купить-то негде. Но пусть будет подарок будет за мной...

Крепко тебя по случаю дня рождения целую.

Немец сегодня что-то летает над нами, но пока не трогает.

Вот идет товарищ с докладом, и я письмо кончаю.

Крепко вас целую. Тебя и Олю.

Привет всем. Леонид» {83} .

Это было его последнее письмо.

Ф. Гальдер, подводя итоги дня 11 августа 1941 года, записал в своем дневнике:

«Части 12-го и 13-го армейских корпусов успешно перешли в наступление. Войска, наступающие на южном фланге, южнее Рогачева, подошли к Днепру...» {84}

Наступивший день, 12 августа 1941 года, был очень жарким и безоблачным, а на войска Центрального фронта надвигались темные грозовые тучи: бойцы и командиры весь день сдерживали натиск превосходящего по силе врага во всей полосе обороны и 21-й, и 13-й армий.

Рано утром противник предпринял атаку в полосе обороны 61-й сд 63-го стрелкового корпуса, которая была не без труда отбита. Через три часа после полуторачасовой артподготовки гитлеровцы атаковали на этот раз боевые порядки 66-го сп 61-й сд, но организованным огнем подразделений были вновь отброшены в исходное положите {85} .

Из оперативной сводки штаба 63-го ск по состоянию на 15 часов 12 августа 1941 г:

«167 СД — занимает рубеж обороны с передним краем по линии: зап. окраина ХАПКИН, зап. окраина СТРЕНЬКИ, зап. окраина КОЛОТОВКА, сев. окраина МАРУСИНО, зап. окраина БЕРЕЗОВКА, вые. 174,1.

Противник в течение дня вел артиллерийско-минометный и пулеметный огонь по расположению пехоты и ОП артиллерии.

а/. 465 СП — занимает прежний рубеж обороны. В течение ночи вел работу по дооборудованию окопов, поставлено проволочного забора 400 метров.

б/. 615 СП — занимает прежнее положение.

в/. 520 СП выведен в резерв 1 км. вост. Лагерь Пионеров.

КП — юж. окраина НИКОЛАЕВКА» {86} .

Малочисленный 110-й сп после отхода на противоположный берег Днепра занял оборону на его восточном берегу отдельными опорными пунктами. Сил и средств для того, чтобы оборонять весь участок от Затона до Стрешина, не было. Поддерживавший его огнем 36-й артполк имел в своем составе 18 орудий, однако боеприпасы были на исходе {87} . Переправа через Днепр в районе населенного пункта Проскурин еще ночью была взорвана, но это не помешало противнику в середине дня в нескольких местах форсировать р. Днепр.

Несмотря на столь опасную обстановку в полосе обороны 63-го стрелкового корпуса, командующий фронтом генерал М.Г. Ефремов рано утром выехал к Петровскому и пробыл у него почти целый день. Ближе к вечеру командующий фронтом был уже на КП 21-й армии в районе Чечерска. Связавшись со штабом фронта, генерал Ефремов уточнил обстановку в районе Кричева, а заодно поставил в известность начальника штаба фронта полковника Л.М. Сандалова о том, что в районе населенных пунктов Стрешин и Затон частям 260-й и 134-й пд противника удалось форсировать Днепр.

Генерал-майор В.Н. Гордов, понимая, что дальнейшее ухудшение обстановки в районе Довска может привести к самым негативным последствиям, причем не только для 63-го ск, но и для 67-го и 20-го стрелковых корпусов, принял решение снять с рубежа обороны 63-го ск правофланговую 167-ю сд и попытаться ею во взаимодействии с 187-й и 117-й сд остановить продвижение противника северо-западнее и севернее Довска.

Здесь же, на командном пункте армии, генерал-майор Гордов доложил генерал-лейтенанту Ефремову свое решение по сложившейся обстановке в полосе обороны армии и получил разрешение на организацию контрудара по противнику в районе Довска.

Решение, принятое генералом Гордовым, было вполне обоснованным и своевременным, тем более что иных резервов в его распоряжении не было. Однако удивляет медлительность, с которой оно было воплощено в жизнь. Получив добро от командующего армией, необходимо было в эту же ночь произвести смену войск, снять 167-ю сд с переднего края и сосредоточить ее в районе Журавичи. Или по крайней мере хотя бы начать выдвижение в этот район. Однако этого не было сделано. Мало того, Петровский даже не был проинформирован об этой задаче. С чем это было связано, сейчас уже сложно восстановить — может быть, Гордов просто побоялся снимать 167-ю сд с позиций ночью. Конечно, был риск еще больше ухудшить и без того сложную обстановку, но на войне без этого нельзя. Вместо этого генерал Гордов решил утром следующего дня провести для командиров 63-го и 67-го стрелковых корпусов рекогносцировку, в ходе которой планировал на месте уточнить боевые задачи подчиненных им дивизий. Однако получилось так, что он просто лишил командиров и войска драгоценного времени для подготовки к выполнению этой непростой по исполнению задачи.

Изучая документы штаба 63-го стрелкового корпуса того периода времени, которых, кстати, сохранилось не так уж и много, особое внимание привлекла оперативная сводка № 71. В ней, в частности, отмечалось: