Владимир Мельников - На Днепровском рубеже. Тайна гибели генерала Петровского

16 августа медсанбат остановился на опушке леса, что у дороги на Буду Кошелевскую.

Здесь по-походному, не разворачиваясь, мы перевязывали раненых. Ходячих отправляли на дорогу, а тяжелых сосредотачивали в лесу, чтобы с наступлением темноты попытаться вывезти.

Где-то среди дня Лену Лундберг вызвали к командиру медсанбата и приказали неотлучно находиться возле тяжело раненного командира нашей дивизии генерала Н.А. Прищепы.

Состояние командира было тяжелое. Он получил множественное ранение при обстреле из самолета, из которых одно было в позвоночник. Это периодически приводило его к потере сознания, приходилось часто вводить обезболивающее средство.

Всех поражала и покоряла сила воли и мужество генерала. Приходилось удивляться, как он находил в себе силы, чтобы отдавать последние распоряжения и выслушивать подчиненных о боевой обстановке.

К вечеру генерала положили в кузов грузовой машины для направления в госпиталь.

Старшей была назначена Лена Лундберг, а для сопровождения она попросила взять с собой двух подруг, Нину Черкашину и Полину Васильеву.

Когда мы выехали на дорогу, ведущую в сторону Буда-Кошелевская, то увидели, что она полностью забита отходящей техникой, солдатами, беженцами и проскочить вперед было немыслимо. И только мастерство шофера нам как-то помогало без остановок двигаться вперед.

По дороге к нам в кузов запрыгивали какие-то бойцы в надежде поскорее выбраться из этого хаоса отступления.

Дорога откуда-то обстреливалась немецкой артиллерией, самолеты сбрасывали осветительные ракеты, после чего пикировали и обстреливали колонны на дороге.

Вдруг среди ночи машина остановилась. Шофер выскочил из кабины и побежал в сторону от дороги. Попрыгали все из кузова, и мы втроем с раненым генералом остались в кузове затихшей машины. Оказалось, что кончился бензин.

Тогда Лена Лундберг выскочила из кузова и, размахивая пистолетом, пыталась остановить какую-нибудь машину, чтобы переложить командира. Это ей не удавалось, наконец остановилась легковая машина «эмка». В ней ехали работники политотдела корпуса, которые лично знали командира дивизии.

Мы втроем перенесли раненого в машину. Так как он был высокий и крупный мужчина, то мы положили его почти по диагонали: ноги лежали на плечах шофера, а плечи у нас на руках.

В машине было тесно и жарко. Генералу стало хуже. Он стонал, бредил, просил пить, но воды не было и мы давали ему влажную от утренней росы траву в рот.

Где-то во второй половине ночи мы свернули с основной дорога в сторону станции Буда Кошелевская, где нам казалось меньше отходящей техники и можно будет ехать побыстрей.

Но немного мы проехали, как вдруг из тьмы ночи, а ехали мы с погашенными фарами, перед машиной возник шлагбаум, часовой и мы услышали немецкий окрик.

В мгновение шофер развернул машину и дал полный газ. Сзади раздалась пулеметная очередь. Машину она не повредила, но одна пуля попала в колено военврачу Торгунову. На ходу его перевязали, и, углубившись в лес, мы остановились.

В лесу было тихо, но вокруг горели пожарища и слышались выстрелы. Куда ехать, не совсем было ясно, и после тревожной ночи мы решили немного отдохнуть.

Кто-то из нас троих постоянно дежурил возле Н.А. Прищепы.

На рассвете генерал Н.А. Прищепа умер. Это было в лесу, недалеко от станции Буда-Кошелевская.

Здесь же молча выкопали могилу. Тело генерала завернули в плащ-палатку и опустили в могилу. У могилы постояли, отдавая последний долг нашему боевому командиру дивизии.

Чуть в стороне офицеры вырыли вторую небольшую яму, сложили туда свои полевые сумки, планшеты и зарыли их вместе с некоторыми документами.

Жене Лундберг, как старшей но доставке раненого, передали ручные часы генерала.

С рассветом мы поняли, что немцы нас опередили, что двигаться на машине больше нельзя, и, выведя из строя машину, решили идти пешком.

Военврачу Ш. Торгунову двигаться было очень трудно, и мы вынуждены были оставить его в одной из хат проходящей деревни. После стало известно, что он выздоровел и в годы войны был главным хирургом партизанского края Белоруссии.

После похорон Н.А. Прищепы мы в течение суток пробирались по немецким тылам в сторону Гомеля, чтобы выйти к своим.

Идти приходилось по открытой местности вне дорог. Если на пути встречалась деревня, нужно было выяснить, нет ли там немцев. На разведку шел кто-нибудь из нас и обязательно один из командиров. Если немцев не было мы шли через деревню, а если были немцы, то приходилось подальше обходить.

Ночью немцы все время освещали местность осветительными ракетами, и нам приходилось подолгу маскироваться, пока не гасли огни.

С большим трудом и опасностями нам удалось выйти в расположение войск 154-й стрелковой дивизии через сутки. Здесь мы доложили командиру дивизии генералу Н.С. Фоканову о последних часах жизни генерала Н.А. Прищепы...» {105}

Спустя много лет после войны в стране развернулась поисковая работа, которая, впрочем, проводилась в те годы исключительно энтузиастами — государство особенно активного участия не принимало. А сколько можно было бы сделать, если бы эта работа имела государственную поддержку! Ведь тогда были еще живы многие из ветеранов, которые могли бы немало рассказать о тех суровых годах и оказать поисковикам поистине неоценимую помощь в возвращении из небытия мест захоронения сотен тысяч павших героев. Многие старожилы сел и деревень, принимавшие в годы войны участие в погребении погибших командиров и красноармейцев, могли бы оказать большую помощь в поиске мест, где были произведены эти санитарные захоронения. Ведь не секрет, что значительная часть захоронений, найденных в последние годы, была обнаружена только благодаря рассказам местных жителей.

В 60-е годы в московской средней школе № 80 несколько лет действовал клуб любителей архивной документации, или, как его называли, «КЛАД», которым руководил учитель истории Ю.А. Петров.

Много лет участники клуба искали место захоронения генерал-майора Н.А. Прищепы. Со временем к этому поиску были привлечены следопыты школ района Буда Кошелевская. Вскоре нашлись жители одной из деревень, которые помнили, что после ухода частей Красной Армии они нашли в лесу легковую машину и невдалеке безымянную могилу, рядом с которой они поставили опознавательный знак, чтобы потом ее можно было найти.

В 1967-м году московским поисковикам удалось выйти на след медсестер, которые вывозили тяжелораненого комдива 61-й стрелковой дивизии. Они подтвердили, что именно там ими был похоронен генерал Н.А. Прищепа, сообщив при этом ряд признаков, по которым можно было идентифицировать это место. Некоторое время спустя останки генерал-майора Н.А. Прищепы были торжественно перезахоронены в населенном пункте Буда Кошелевская.