Михаил Маслов - Пёрл-Харбор: Ошибка или провокация?

Два года ушло на создание новой машины, но, в конце концов, был создан работающий прототип (кстати, он работал быстрее японского оригинала — сказывалось превосходство в технологиях) [669]. Новая кодирующая система поступила в распоряжение обоих министерств командующего Азиатским флотом и была также предоставлена британской разведке. Вот только на о. Оаху никто эту важнейшую машину не послал — еще один парадокс. Но копирование самой шифровальной машины — еще не решение проблемы взлома кода. У «фиолетового» было две особенности: первая заключалась в двухступенчатой системе шифрования. Оригинальный японский иероглифический текст трансформировался в латинские буквы, этим занимался специальный клерк МИД. Далее полученный текст набивался на клавиатуре электронной шифровальной машины. Второй и куда более важной особенностью «фиолетового кода» было то, что каждый день в шифровальном устройстве менялись диски с ключами, расшифровать код можно было лишь в том случае, если на другом конце находится машина с такой же последовательностью ключей. Каждая «фиолетовая машина» имела шесть дисков, на каждом из которых были выгравированы литеры латинского алфавита, в случайной последовательности. Замена дисков и изменение их места в машине происходило каждый день в полночь. В итоге каждый день каждая латинская буква «Е» в тексте заменялась различной комбинацией литер, каждая «Р» — другой и так далее. В итоге получались миллиарды комбинаций — ручными методами дешифровки взломать этот код невозможно [670].

Угадать последовательность — вот главная задача, в противном случае машина превращается в бесполезный металлолом. Совместными усилиями армейским и флотским аналитикам удавалось подбирать последовательность дисков на каждый день, в итоге была создана система «предсказанных ключей». Американцы научились прогнозировать последовательности на месяцы вперед — все ключевые перехваты «фиолетовых» шифрограмм для японского посольства в Вашингтоне были сделаны именно с использованием «предсказанных ключей» [671]. Именно перехваты «фиолетового кода» называются «магией», и именно они послужили причиной большинства споров вокруг Пёрл-Харбора.

Есть и одна темная история с «фиолетовыми машинами». Дело в том, что как только военное министерство создало работающий прототип, электронная шифровальная машина стала производиться серийно. Несколько устройств были установлены в военно-морском департаменте (станция «ЮС») в армейском СИС, одна машина была отправлена на Коррехидор станции «Каст», несколько было передано союзникам — голландцам и англичанам. Но самое интересное заключается в том, что станция «Каст» обслуживала хоть и находящийся на передовой, но все-таки пигмейский Азиатский флот адмирала Харта, а вот станция «Хайпо», работавшая на весь Тихоокеанский флот, «фиолетовой машины» не получила. Далее вообще начинается мистика: главный радист СРП «Хайпо» сообщает, что ему были направлены инструкции и техническое описание машины, но само оборудование так доставлено и не было. А в американских архивах пропали все документы, касающиеся отправки этих машин [672].

Но это был не единственный дипломатический код [673]— он был главным и использовался для переписки МИД и посольств в Германии, США и т.д. Но для консульств с их слабой системой соблюдения секретности «фиолетовая машина» была большой роскошью. Небольшие японские представительства за рубежом использовали для связи с Токио другой код, получивший у американских разведчиков обозначение «Джи». Этот код был секретом для кого угодно, но не для криптографического отдела ВМС, так как он представлял модификацию японского дипломатического шифра, решенного американскими шифровальщиками еще в 20-х гг. Несмотря на то что японцы в тщетном стремлении запутать противника периодически меняли этот код, американцы с такой же периодичностью вновь его взламывали. Изменения не носили принципиального характера и легко решались. Новые, модифицированные шифры незамедлительно передавались станциям «Каст» и «Хайпо».

Первое изменение шифра «Джи» произошло в январе, эта модификация, действовавшая по март, получила обозначение «Джи-17». Следующая, апрель — май — «Джи-18», последнее изменение шифра, названное «Джи-19», действовало в течение 6 месяцев, с июня по 3 декабря. И здесь очередной непонятный моменте американской разведкой средств электронной коммуникации. Военно-морская станция СРП «Хайпо», расположенная на Оаху, копию нового дипломатического кода получила, но в соответствии с распоряжениями морского министерства она не перехватывала дипломатическую переписку, не имела права этим заниматься. Команда Рошфора сконцентрировалась исключительно на анализе перемещений и расшифровкой кодов ВМС Японии. А вот то, что совершенно не укладывается в рамки разумного: СРП «Пять» перехватывала японские депеши, зашифрованные кодами «Джи», то была переписка генерального консульства в Гонолулу и МИД Японской империи. Но армейская станция «Пять» не имела «Джи» кодов и соответственно не могла их расшифровать, все японские шифровки уходили в Вашингтон и оттуда уже никогда не возвращались на Оаху. Из этой ситуации получился бы неплохой сюжет для очередной «комедии ошибок», если бы не последствия...

10 сентября 1941 г. армейская станция в Форте Шафтер перехватила каблограмму из Токио, предназначавшуюся консульству в Гонолулу. Депеша была зашифрована в «Джи-19», повторим еще раз, в нескольких сотнях метрах располагался флотский дешифровальный центр, который мог легко прочесть документ, но станция «Пять» направляет его на большую землю. Его перевод так никогда и не попадет обратно на Оаху. Министр иностранных дел Японии Тоеда отдал следующее распоряжение:

«С настоящего момента мы желаем иметь ваши доклады, касающиеся кораблей, идущих вдоль следующих линий, настолько точные, насколько это вообще возможно:

1. Воды (Пёрл-Харбора) должны быть разделены на глаз на пять районов. (Мы не возражаем, если вы будете использовать аббревиатуры в своих донесениях.)

Район А. Акватория между о. Форт-Айленд и Арсеналом.

Район Б. Воды, прилегающие к острову с запада и юга от Форд Айленд. (Этот район находится в противоположной части острова относительно Района А.)

Район В. Ист Лох.

Район Г. Миддл Лох.

Район Д. Вест Лох и фарватеры внутри бухты.

2. С особым вниманием к линкорам и авианосцам, мы бы хотели иметь ваши доклады о них на якорных стоянках (это не так важно), у причалов, на буях и в доках. Кратко укажите типы и классы. Если возможно, отметьте факт швартовки двух и более кораблей борт к борту у одного причала» [674].

Возможно, гражданский человек и не поймет всей значимости данной телеграммы. Но для военного — она очевидна — это план бомбардировки Пёрл-Харбора. Недаром буквально сразу после перевода и дешифровки получил название «Бомбовый план», кстати, его английская версия появилась 24 сентября 1941 г. Разделение главной базы американского флота на районы и просьба следить за кораблями говорили сами за себя. Вот только ни генерал Шорт, ни адмиралы Киммель и Блох, те люди, которым было просто необходимо познакомиться с этим документом, так и не увидели его до 7 декабря 1941 г. Возможно, ознакомься они с ним в сентябре — ноябре 1941 г., и Пёрл-Харбор так и остался бы главной базой флота, а не символом величайшей национальной трагедии США. А для этого надо-то было всего ничего — нормальная координация действий между станциями «Пять» и «Хайпо».