Максим Оськин - Крах конного блицкрига. Кавалерия в Первой мировой войне

Конечно, военное ведомство понимало, что Россия сильно отстает от других держав по уровню механизации сельского и народного хозяйств, что побуждало русские власти осторожно подходить к проблеме конского состава армии в будущей войне. Однако гигантская цифра мобилизационных ресурсов успокаивала русское военное ведомство. Однако с затягиванием войны, рано или поздно, указанное выше противоречие между законами страны и потребностями армии должно было войти в противоречие, и основная задача властей заключалась в удачном и успешном разрешении этого противоречия.

Надо затронуть и другой вопрос, касающийся комплектования Вооруженных Сил конским составом. Лошади в Действующей армии подразделялись на несколько категорий, будучи предназначены для различных функций. Поставляемые в войска лошади, в зависимости от своих качеств, шли в кавалерию, артиллерию (считая здесь и пулеметные команды) и обозы. Соответственно, цены на лошадей разных категорий также были различными: цены на верховых и артиллерийских лошадей в полтора раза превышали цены на обозных лошадей 2-го разряда. При этом цены военного ведомства, по которым лошадей брали в войска, могли существенно отличаться от рыночных цен на лошадь. Например, по воспоминаниям В.М. Наумова, проживавшего в Сарапульском уезде Вятской губернии, рядом с Боткинским заводом, в 1915 году по мобилизации взяли пару вороных коней. За каждого военное ведомство заплатило всего по 165 рублей. Чтобы не оставаться без рабочей силы, в семье Наумова за 230 рублей купили трехлетнего жеребца [86] Наумов В.М. Мои воспоминания. Сан-Франциско, 1975. С. 8. . В начале 1917 года цена на лошадей в Центральной России поднялась в среднем до 200 — 250 рублей за голову. Так, в Тульской губернии верховая лошадь стоила 355 рублей, артиллерийская — 355, обозная первого разряда — 270, обозная второго разряда — 195 рублей за голову [87] Государственный архив Тульской области (ГАТО), ф. 97, оп. 2, д. 1886, л. 66. .

В обозы шли обыкновенные крестьянские лошадки. В артиллерию — крестьянские и степные лошади — более выносливые по сравнению с основной массой лошадей. Ведь специальных артиллерийских лошадей, как германские першероны, в России не выращивали. Зато кавалерия должна была комплектоваться исключительно скаковыми породами лошадей. И вот здесь-то, в связи с многочисленностью русской конницы, начинались проблемы, так как годная для строя лошадь, разумеется, бралась не в львиной доле конского состава страны — крестьянском хозяйстве.

В начале века в России выращивали такие скаковые породы, как текинская (ахалтекинская), стрелецкая, орловская, скаковая, донская, кабардинская, терская. Основные поставщики строевых лошадей — частные степные донские конезаводы. Также верховых лошадей давали Херсонская, Екатеринославская, Таврическая губернии. Обозные лошади — крестьянские великороссийские, киргизские, калмыцкие, сибирские, монгольские.

Таким образом, при комплектовании кавалерийских частей военное ведомство должно было рассчитывать на мощь отечественного конезаводного дела. В 1878 году в Российской империи было зарегистрировано 3430 конских заводов при 9560 жеребцах и 92 791 матке. В 1904 году эта цифра возросла до 6138 заводов при 17 041 жеребце и 176 725 матках. В том числе в Сибири — 41 при 92 и 783, на Кавказе — 713 при 2575 и 27 717, в русской Польше — 578 при 836 и 10 028 соответственно [88] См.: Список частных конских заводов в России. Спб., 1904. С. IX-X. . К 1914 году число заводов увеличилось до 8714 единиц. В них числилось 22 300 жеребцов и 213 208 маток. В то же время чистокровных лошадей не хватало. Известный исследователь российского коневодства С.А. Султан-Гирей писал, что к началу Первой мировой войны чистокровное коневодство России составляло до 2800 маток. Полукровный материал, по приблизительным подсчетам, равнялся до пяти тысяч жеребцов и шестнадцати тысяч маток. «Отличные верховые лошади получаются от скрещения английской лошади с арабской — англо-арабы. Наши степные лошади, улучшенные английской кровью, дали великолепных полукровок, которыми ремонтировалась вся наша кавалерия, сидевшая на отличных лошадях, что дало ей возможность в последнюю великую войну вести самостоятельные действия» [89] Лошади. М., 2002. Кн. 1. С. 543. .

Любое дело требует денежных вливаний. Средством финансирования конезаводства являлся ипподром и игpa на скачках. Тотализатор в России был учрежден в 1876 году. Итог действий тотализатора налицо: 1879 г. — 3430 заводов, 1904 г. — 6138 заводов. Финансирование в 1907 году: 25 000 рублей от государства и 4 600 000 рублей доходов от тотализатора [90] Вестник русской конницы, 1910, № 7. С. 317. . Однако деятельность тотализатора была ограничена, а государство, как показано, отпускало на конезаводство малые средства. Качество конского состава неизбежно понижалось с ограничением игр, поэтому определенные крути, озабоченные не только обогащением, но и усилением отечественной кровной лошади, просили о тотализаторе. Правда, эта проблема к 1914 году так и не получила разрешения.

В чем суть борьбы за качество конского состава? Лошадь высотой до 1 м 40 см называлась «лошадью в первобытном состоянии» и не могла быть поставлена в кавалерию. Из тридцати пяти миллионов лошадей, бывших в стране перед войной, шестнадцать миллионов были ростом до 1 м 31 см, двенадцать миллионов — до 1 м 40 см, и только семь миллионов соответствовали армейским требованиям. Конечно, если следовать расчетам мобилизации по миллиону голов в год, то этого количества хватало. Да и в обозы возможно было брать маленьких лошадок — это же не конница.

Вдобавок нельзя забывать, что русский Генеральный штаб, под влиянием немцев и французов, необоснованно считал, что война будет недолгой — от шести до восьми месяцев. Во всяком случае, вести войну больше года не предполагалось, поэтому считалось, что наличного количества строевых лошадей непременно хватит для кавалерийских дивизий, как и того числа лошадей, что отдается командованию пехотных полков и высшим штабам. Можно также сказать, что, например, каждый офицер кавалерийского подразделения отнимал не одну, а трех лошадей — для себя, для вьюка и для денщика.

Другое дело, что расширение масштабов военных действий и постепенное ухудшение работы железнодорожного транспорта, как уже говорилось, ставили жизнь Действующей армии и страны во все большую зависимость именно от лошади. Приходилось жертвовать качеством для конницы. В итоге борьба за качество конского состава русской кавалерии велась непоследовательно и противоречиво. Государственных конезаводов было мало, а из частных государственная помощь оказывалась лишь донским заводам. Вдобавок эти последние лошади, как правило, шли в казачьи подразделения — казачьи полки в регулярных кавалерийских дивизиях и казачьи дивизии. Анализируя положение дел в этой сфере, участник войны, кавалерист, резюмирует, что в основном «пополнение лошадьми производилось за счет покупки лошадей у мелких коннозаводчиков ремонтными комиссиями. Эти лошади в целом были удовлетворительного качества, но оставляли все же желать много лучшего. Поэтому коневодство в России до 1914 года нельзя рассматривать, как хорошо поставленное и установившееся» [91] Баторский М. Служба конницы. М., 1925. С. 50. .