Николай Бодихин - Кожедуб

…8 апреля старшему лейтенанту Шеламонову удалось перехватить и после нескольких атак сбить разведчик РБ-45.

На следующий день Г. Гесю удалось сбить «инвейдер», а Васько — «сейбр».

В тот же день был потерян МиГ-15 гвардии лейтенанта Негодяева, получившего легкие ранения.

Позднее, после атаки «сейбров», поразивших топливные баки самолета, взорвался в воздухе МиГ-15 гвардии старшего лейтенанта Ф.В. Слабкина — летчик погиб.

10 апреля летчики 196-го ИАП Шебанов и Назаркин сбили по истребителю — Ф-80 и Ф-86.

В первую неделю боевых действий дивизия получила боевое крещение, одержала первые победы, понесла половину всех своих потерь в людях и самолетах.

В эти непростые дни произошло и становление Кожедуба как командира дивизии. Он сумел наладить доверительные отношения с командирами полков, переговорил со всеми комэсками, нашел общий язык со многими летчиками. Много нервов стоили усилия по организации надежной работы станций наведения. Но несколько раз они все же попадались на удочку американцев, имитировавших налеты тяжелых бомбардировщиков посредством «шутов» — Ф-80, шедших в плотных, перекрещенных боевых порядках. Немалых сил от командира, несмотря на активную работу служб инженера дивизии и распорядительность китайцев, требовали вопросы материально-технического снабжения: поставок топлива, боеприпасов, запасных частей, доброкачественного питания, теплых вещей.

12 апреля 1951 года разыгрался воздушный бой, в котором американцы понесли тяжелые воздушные потери, а дивизия Кожедуба прославилась, переломив ход воздушной войны.

«В тот день американское командование решило окончательно уничтожить переправы через Ялуцзян, и главной ударной силой должны были стать "сверхкрепости". 48 тяжелых бомбардировщиков под прикрытием около 80 истребителей в 8 часов утра появились в зоне действия советских РТС. Свой курс вражеская армада держала на аньдунский железнодорожный мост. Для летчиков 324-й ИАД наступил час проверки их мастерства и мужества. Допустить разрушение переправ через пограничную реку Ялуцзян — значило, по существу, проиграть войну, и это прекрасно понимали обе противоборствующие стороны. Так что предстоящий воздушный бой мог решить исход Корейской войны» [53] Набока В.П. Советские летчики на защите неба Китая и Кореи (1950—1951). Краснодар: Советская Кубань, 1999. .

В формуляре дивизии полковник Кожедуб записал:

«…После обнаружения первой группы противника мною подразделения, находящиеся в готовности № 2 и № 3, были переведены в готовность № 1. В 8.52, когда стало ясно, что противник идет в нашу сторону, решил поднять в воздух 2 группы истребителей — 8 и 6 истребителей части полевая почта 55702 под командованием капитана Шеламонова и Ткацкого, под общим командованием Шеламонова, с целью отражения налета бомбардировщиков противника. Эти группы наших истребителей взлетели в 8.54—8.55.

После взлета и набора высоты наши истребители были с ПУН (пункт управления и наведения) наведены на бомбардировщиков противника, и в 9.10 один из наших истребителей передал, что видит колонну самолетов В-29…

В 9.00—9.02 мною были подняты еще две группы истребителей — 8 и 6 МиГ-15 части полевая почта 49772 под общим командованием капитана Шеберстова (ведущий второй группы капитан Мурашев) для отражения второй группы».

Позднее, в 9.15 и в 9.23, были подняты в бой еще 12 самолетов (4 — 176-го гвардейского ИАП и 8 — 196-го ИАП).

Знаменитый воздушный бой длился не более получаса — с 9.12 до 9.45. При этом летчикам 324-й дивизии командованием 64-го ИАК были засчитаны сбитыми 10 «сверхкрепостей» (Субботин, Сучков, Гесь, Образцов, Милаушкин, Шеберстов, Плиткин, Кочегаров, Назаркин, Шебанов) и 4 истребителя, скорее всего (по типам), 3 Ф-80 и 1 Ф-86 (Крамаренко, Лазутин, Фукин, Яковлев). Предположительно были сбиты еще 3 В-29 и 1 Ф-86 (или Ф-84).

В дивизионном формуляре цифры были выше. Там говорится, что «в результате боя сбито до 11 В-29, 2 Ф-80, подбито до 14 В-29 и 5 истребителей».

Еще более высокими значатся потери противника в докладах полков. Так, в формуляре 196-го ИАП записано: «12.4.1951… В боях участвовало 22 летчика. По докладам летчиков… сбито самолетов противника: восемь В-29, три Ф-80 и один Ф-84; подбито пять В-29. Подбит самолет капитана Яковлева, который произвел вынужденную посадку в районе Сингисю». Сразу на 14 побед претендовали летчики 176-го гвардейского ИАП.

Наиболее вероятны победы, одержанные в этом бою:

гвардии старшим лейтенантом Плиткиным (в 9.15), ведшим огонь с 600—300 метров. После двух его очередей В-29 загорелся и резким снижением ушел на юг, попав под повторную атаку другой пары — гвардии капитана Шипицина;

гвардии капитаном Субботиным, ведшим огонь сверху-справа-сзади с 400—300 метров;

гвардии капитаном Гесем, атаковавшим В-29 с 600—400 метров и наблюдавшим попадания;

капитаном Назаркиным, с 600—400 метров поджегшим оба левых двигателя В-29, сблизившимся на 150—100 метров и перенесшим огонь на пилотскую кабину.

Другие летчики вели огонь с 1400—700 метров, а поразить с такой дистанции четырехмоторный В-29 снарядами 37 и 23-мм пушек маловероятно.

В боях истребителей старший лейтенант Фукин поразил Ф-80 тремя длинными очередями с 300—150 метров; гвардии капитан Крамаренко сбил Ф-80 с 500—200 метров, а его напарник, гвардии старший лейтенант Лазутин, — с дистанции 300 метров; капитан Яковлев атаковал «тандерджет» с дистанции 200 метров под ракурсом 0/4, «самолет Ф-84 сделал правый переворот и ушел вниз с дымом».

Заметим, что в своем послании жене от 24 апреля 1951 года Иван Никитович говорит о десяти сбитых бомбардировщиках и всего лишь двух сбитых истребителях. Еще двух сбитых истребителей «нашли» при анализе фотоконтроля.

В составе дивизии были повреждены два МиГ-15, вскоре введенные в строй.

«На аэродроме и в столовой после боя царило оживление. Иван Никитович был оживлен, весел, все время куда-то выбегал. Еще бы, звонили из корпуса, из Пекина, из Москвы, поздравляли, расспрашивали, — рассказывал позднее С.П. Субботин. — Несколько раз звонили из полицейских участков, сообщали о пленении парашютистов-летчиков, докладывали о падениях огромных самолетов».

Характерен тот факт, что в этот день примерно в 9.35—9.40 Кожедуб лично приказал летчикам 17-го и 18-го гвардейского авиаполков из 303-й истребительной дивизии вернуться на аэродром, когда те подходили к месту боя. Летчики этой дивизии не имели еще боевого опыта, слабо взаимодействовали, не смогли быстро собраться в группы после взлета, занять нужный курс и высоты. Только своевременный и решительный приказ, четкая работа РТС помогли осуществить благополучную посадку поспешно поднятых истребителей на трех разных аэродромах. На наш взгляд, успешная боевая работа 303-й ИАД во многом оказалась возможной благодаря заботе Кожедуба о начинающих летчиках. Его дивизия на начальном этапе воздушной борьбы новичков выполняла роль прикрывающей: с опытными и надежными «кожедубовцами» провели свои первые бои летчики 17-го, 18-го гвардейского и 523-го истребительных авиаполков 303-й авиадивизии.