Геннадий Дрожжин - Асы и пропаганда. Мифы подводной войны

Вот как пишет историк Джеймс Рейен об этом периоде службы Инрайта: «Война, однако, была еще не закончена для молодого офицера. Ему не суждено было остаться на этом тихом острове Мидуэй. Его ждали события, кои вели его к встрече с «Синано». А пока он играет в покер, рискуя не только продуться в пух и прах, но и упустить свой жизненный шанс». «Играете покер…», а в это время где-нибудь на просторах Тихого океанского побережья… Странно же, однако, воевали американцы…

Но тихо отсидеться на берегу не удалось. И хотя такого большого дефицита, как в «Кригсмарине», командиров лодок у американцев не было, но флот регулярно пополнялся подводными лодками, и опытных командиров лодок всегда не хватало. В общем, вспомнили о «неудачнике» Инрайте и назначили его командиром подводной лодки «Арчер-Фиш» («SS-311»).

…27 ноября 1944 г. лодка «SS-311» получила «добро» из штаба подводных сил на «свободную охоту» на огромной территории вдоль восточного побережья Японии, в районе от Токио до южной оконечности острова Кюсю.

Как только «Синано» вышел в Токийский залив, эсминцы оторвались от авианосца с целью идти впереди по курсу. У командира авианосца было много оснований беспокоиться за него, т.к. была большая нехватка запасных частей, нерабочее состояние 4 из 12 паровых котлов, непроведение проверки на герметичность 1147корабельных помещений. Но беспокойство было связано именно с техническим состоянием корабля, в связи с чем он и просил задержаться с выходом. Однако об опасности на переходе всего лишь в 300 миль он особенно не задумывался, надеясь, что 8 работающих паровых котлов обеспечат скорость до 24 узлов и он довольно быстро проскочит опасный район.

Кроме технического состояния авианосца беспокоило командира и то, что в числе экипажа было много (около 1000)матросов, старшин и офицеров, не имеющих никакого опыта службы на авианосцах, с которыми много и много придется поработать. Но он надеялся, что после перехода в Куре все нерешенные вопросы будут решены. И хотя генеральный штаб предупредил Абэ о том, что японская авиация не сможет оказать помощь «Синано» на переходе, он понимал, как важно побыстрее полностью ввести авианосец в боевой состав ВМС. Будучи дисциплинированным офицером, согласился выйти в море до устранения всех недостатков. К тому же он надеялся вскоре получить звание контр-адмирала, т.к. командирская должность на авианосце соответствовала этому званию и представление на него уже было подготовлено.

Когда корабли вышли из Токийского залива, один из эсминцев пошел впереди авианосца, а два других по бортам. Шли со средней скоростью 20 узлов противолодочным зигзагом.

Когда соединение легло на курс 210 градусов, начав приближаться к внутреннему морю, радиометрист авианосца доложил, что обнаружил работу РЛС корабля противника. Т. к. работа РЛС с помощью детектора поисковой станции засекается на расстоянии до 100 миль, а на экране своей РЛС цели видно не было, то командир авианосца, дав команду всем дозорным службам усилить наблюдение, решил, что скорее всего обнаружил работу РЛС подводной лодки, но лодка эта где-то очень далеко. Будучи опытным офицером, кэптен Абэ предположил, что в районе возможно наличие нескольких лодок противника, но с целью ввести командование авианосца в заблуждение они специально обозначил работу РЛС только одной лодки: другие лодки могут находиться значительно ближе. Именно поэтому все внимание было сосредоточено на ближнюю зону, где возможна была атака подводных лодок. Поэтому и никто из командиров эсминцев не получил команду обследовать район в дальней зоне, в направлении, откуда появился сигнал работы РЛС. Наоборот, командир авианосца передал на эсминцы сигнал следовать от него на небольшой дистанции.

Командир подводной лодки принимает решение идти параллельным курсом с «танкером» (как он думал), пропустить несколько вперед корабль охранения, идущий с левого борта цели, сблизиться на дистанцию 3000 ярдов (примерно 3 км) и выйти в торпедную атаку.

А командир авианосца еще раз передал на эсминцы команду: «Корабли охранения должны держаться вблизи «Синано». Несмотря на новые уловки американских подводных лодок, не допускать их на расстояние торпедной атаки…» При этом кэптен Абэ почему-то запамятовал, хотя и знал, что на 2 эсминцах не работают радиолокационные станции и на всех 3 требовался ремонт гидролокаторов и других электронных систем. При переходе лодки в подводное положение без гидролокаторов противолодочные корабли становятся слепыми (отметим для себя это серьезное обстоятельство). К тому же кэптен Абэ не очень-то опасался, что может потерять авианосец, т.к знал, что американские торпеды имеют дальность всего лишь 4500 ярдов при скорости 46 узлов и 9000 ярдов при скорости 31,5 узла, тогда как японские на скорости 45 узлов проходят 13 миль. Поэтому он исходил из того, что на такую близкую дистанцию, как 4000 — 4500 ярдов, вражеская лодка не решится сблизиться, а с дистанции 8000 — 9000 ярдов в авианосец, идущий скоростью 20 узлов на противолодочном зигзаге, попасть маловероятно. И еще одну грубейшую ошибку допустил кэптен Абэ, дав приказ: «Ни авианосцу, ни кораблям охранения ни в коем случае не использовать гидролокаторы и радиолокационные станции в походе. Для обнаружения передач противника пользоваться электронным оборудованием в пассивном режиме». Особая нелепость этого приказа обозначилась, когда стало ясно уже, что соединение обнаружено и за ним началась охота, как предполагал Абэ, нескольких американских подводных лодок.

Американцы, говоря о своей «атаке века», превозносят высочайший профессионализм командира «Синано» кэптена Абэ, называя его «профессионалом до мозга костей» и «безгранично преданным своей родине». Все это, очевидно, правильно, только вот об ошибках Абэ, приведших в конечном счете к трагедии, они почему-то либо умалчивают, либо говорят об этом вскользь. В общем-то, это понятно. Превознося опыт и достоинства командира «Синано», они тем самым поднимают планку командира лодки своих ВМС, приписывая ему достоинства, каких он не имел.

Вот что пишет Инрайт в своих воспоминаниях: «Я снова направил свой бинокль на цель. Какая цель! Вместо какого-нибудь жалкого танкера водоизмещением 5000 тонн мы имеем дело с громадным авианосцем. Я все еще заставлял себя поверить в это. Я почувствовал себя опьяненным. Какая возможность восполнить все прошлые упущенные возможности! Мы обязаны его потопить».

Лодка и авианосец всю ночь шли параллельными курсами и одинаковой скоростью на расстоянии 9 миль друг от друга. При этом с лодки отлично виден был громадный авианосец, а на авианосце наличие лодки только предполагали.