Игорь Цветков - Дредноуты Балтики. 1914-1922 гг.

В это же время проходила и традиционная проба обеда командиром корабля, старшим офицером и судовым врачом. *158Только при признании всеми троими удовлетворительного качества обеда он мог быть подан команде. *159После обеда команде предоставлялось время для отдыха, приблизительно по половины второго дня.

Затем происходило увольнение на берег части команды (в это время увольнялись до 19.30 этого же дня). Остальные получали послеобеденный чай, и с 14 ч. снова начиналось выполнение судовых работ. *160

Обычно эти работы являлись продолжением ранее проводившихся. В 17.30 начиналась приборка и подготовка к ужину. В случае же угольного аврала работы продолжались не позднее, чем до 17 ч., а после перерыва на чай примерно до 18.30 длилась приборка. *161

По четвергам проводилась подготовка матросов к выходным. Во второй половине дня открывались судовые парикмахерские, матросы могли побриться, постричься, привести себя в порядок. Такая же возможность у команд дредноутов была и по субботам. *162Главной же обязанностью матросов по четвергам был осмотр и чистка своего “рабочего платья”. По субботам, в дополнение к парикмахерским, открывались и судовые бани, где можно было помыться и постирать. Обычно стирка осуществлялась с помощью обычных водяных шлангов, которыми окатывали верхнюю палубу при проведении приборок. Зимой эта процедура была особенно сложной. Бани открывались и после угольных авралов, но только на тридцать минут. За это время матрос успевал лишь окатиться водой, после чего приходилось бежать на ужин. *163

После окончания работ, в 18 ч. наступало время ужина. Ужин на кораблях был событием более значимым, чем обед. Он был наиболее сытной частью рациона команды, поскольку включал в себя первое блюдо и чай (а для унтер-офицеров — какао). *164Как и во многих сферах жизни, здесь существовали свои неписаные традиции. Между бачковыми каждой роты (матрос, в обязанности которого входила доставка с камбуза завтрака, обеда и ужина) за ужин разгорались настоящие сражения. Не случайно в бачковые каждая рота выбирала самого физически крепкого сильного своего представителя, по этой же причине для бачкового никогда не жалели лишней порции супа.

В боевом походе

Свободное время длилось до 8 ч. вечера, после чего жизнь на дредноутах начинала затихать. В 8 ч. матросы сигналом горна созывались на вечернюю молитву. Проходила она, в отличие от утренней, в гак называемой церковной палубе (корабельной церкви). *165После окончания вечерней службы матросы шли к раздаче коек. Затем они должны были отправляться в жилую палубу. С этого момента хождение по кораблю кого-либо кроме вахтенных воспрещалось. Жизнь окончательно замирала, когда на корабле гасили огонь на камбузе (около 23 ч.).

Несколько иначе выглядело воскресенье. Подъём в этот день игрался гораздо позднее обычного, в 9 ч. *166До 9 ч. 30 мин. матросам давалось время для приборки и переодевания в выходную форму, отличавшуюся от повседневной чёрным цветом. В 10 ч. раздавался сигнал малого сбора. В это время, как и в будние дни, проводилась проверка опрятности команды вахтенным офицером корабля. *167После этого в половине одиннадцатого начиналось богослужение, которое длилось час, до половины двенадцатого. Затем — сигнал к “большому сбору”, где сам командир корабля проводил смотр экипажу. На “Петропавловске” нередко вместе с ним в смотре участвовал и начальник бригады. *168Затем матросам предоставлялось немного свободного времени до обеда. Из судовых работ выполнялись только самые важные, например, приёмка пресной воды с особых транспортов- водолеев. По воскресеньям обед был лучше: к первому блюду полагалось обязательное второе. Раньше времени освободиться с корабля могли члены спортивных лыжной и хоккейной команд — их отпускали тренироваться почти на весь день. При этом пищевое довольствие они могли получить на камбузе в виде сухого пайка. *169

В 14 ч., как в обычные дни, матросов ждал обычный дневной чай. Затем вторая партия желающих увольнялась на берег. По воскресеньям матрос мог быть уволен до 19 ч. 30 мин., до 22 ч., до 23 ч. 30 мин. и, наконец, до утра следующего дня. *170Так, к примеру, на линейном корабле “Петропавловск” 26 февраля 1917 г. до половины восьмого было уволено 98 чел., а позднее (т. е. до 22 ч., до 23 ч. 30 мин. и до утра) — ещё 157 чел. *171Таким образом, число увольнений в конце зимы резко сокращалось в связи с тем, что дредноуты требовалось привести в полную боевую готовность. К тому же надо добавить, что в этот день до 17 ч. на “Петропавловске” как раз производилась приёмка воды, так что свободных членов экипажа было гораздо меньше, чем обычно по выходным. *172

С 19 ч. 30 мин. начинали возвращаться отпущенные в город, они могли принести какие-либо новости, поэтому их возвращения ожидали с нетерпением. И, когда раздавался сигнал “Койки брать!”, матросы шли не торопясь, чтобы потянуть ещё время, когда можно было свободно поговорить. Вероятно, по этой причине, раздача коек затягивалась порой и на три четверти часа. *173

С 22 ч. на корабли возвращалась вторая половина уволенных на берег. Примерно в это же время возвращались из города и отпущенные офицеры. В половине двенадцатого прибывали на свои корабли последние отпущенные. Затем всё стихало. Привычную тишину нарушали лишь корабельные склянки, да запоздавшие матросы, которые во всех документах именовались “нетчиками”. *174

С наступлением весенних месяцев распорядок дня изменился мало. Лишь побудка проводилась на час раньше, т. е. в 5 ч. 30 м. *175Несколько участилось проведение учебных тревог и тренировок по передаче сигналов. Так, на линейном корабле “Полтава” в течение марта 1915 г., по данным вахтенных журналов, тревоги игрались 5 раз: 3, 12, 17, 26 и 31-го. *176Кроме того, по разу проводился обмен флажными семафорами с флагманским кораблем бригады “Петропавловском” и крейсером “Россия”, где размещался командующий флотом. *177

3, 7, 11, 17, 18, 26 и 30 марта в темное время суток по часу отрабатывали прием и передачу сообщений фонарем Ратьера. *17811 марта состоялось состязание учеников, а 30 марта и 1 апреля — опытных сигнальщиков. В той части соревнований, где определяли победителя в чтении команд, подаваемых фонарем Ратьера, победу одержали представители штаба бригады (64,3 % правильных слов). Далее шли члены экипажей “Полтавы” (30,7 %), “Гангута” (20,7 %), “Севастополя” (20,3 %) и “Петропавловска” (11,6 %). В разборе флажных семафоров вновь первыми оказались “штабисты” (84.8 %), далее — “гангутцы” (64,2 %), “полтавцы” (54,8 %), “севастопольцы” (51,8 %) и “петропавловцы” (28,6 %). *179Лучшие получили награды: унтер-офицеры — от 15 до 5 руб., а рядовые — от 10 до 3 руб. *180