Грегори Фейфер - Большая игра. Война СССР в Афганистане

Первые относительно открытые интервью с ветеранами-«афганцами» привлекли внимание к двум главным проблемам, с которыми тем приходилось сталкиваться на войне: холод и голод. Условия жизни были настолько плохими, что советское командование в Афганистане старалось скрыть информацию об этом даже от КГБ. К примеру, офицер КГБ Михаил Желтаков, когда его откомандировали в Кабул, получил предупреждение избегать контактов с военными. Но, даже несмотря на это, никто не мог запретить ему видеть грузовики с вещами для солдат и краденой провизией или их содержимое, впоследствии появлявшееся на полках местных магазинов. Представители высшего командования знали о том, что происходит, но не принимали против этого никаких эффективных мер, потому что, даже если они сами и не получали прибыли от всех этих хищений, все равно трудности их подчиненных стояли для них на последнем месте. Желтаков пришел к заключению, что именно коррупция вынуждала солдат воровать. Живя в таких условиях, им было невозможно удержаться от искушения заняться грабежом местных домов, ферм и караванов, при этом часто убивая их хозяев.

Вернувшись в Москву, Желтаков вошел в состав «Комитета воинов-интернационалистов», основанного Русланом Аушевым, бывшим командиром 108-й мотострелковой дивизии. Этот комитет был одной из нескольких недавно созданных групп, которые ставили своей целью помочь ветеранам и разыскать пропавших без вести. Желтаков вскоре пришел к убеждению, что самый большой вред, нанесенный этой войной Советскому Союзу, заключался не в количестве погибших, а в тяжелых психологических травмах для тех, кто выжил и вернулся. Многие с трудом приспосабливались к гражданской жизни. Вынеся ужасы войны, они с трудом переносили, казалось бы, самые обычные трудности и конфликты повседневной гражданской жизни. Некоторые из десятков тысяч молодых людей, которые еще на войне научились воровать и хладнокровно убивать мирных людей, теперь с легкостью вставали на путь преступления.

Ветераны этой войны называли себя «афганцами». Распад Советского Союза в 1991 году оставил многих из них брошенными на произвол судьбы, неспособными справиться с новой жизнью. И если одни, кто успел подсесть на наркотики в Афганистане, стали жертвами наркотической зависимости, то другие стали жертвами стремительного роста инфляции, уничтожившего все их сбережения, как, впрочем, и сбережения множества других граждан. Некоторые бывшие солдаты без рук или ног были вынуждены выйти на улицы просить милостыню; другие ветераны пополнили ряды мафии, которая быстро расплодилась в условиях хаоса и беззакония постсоветской России.

Послевоенное сокращение 40-й армии заставило многих офицеров досрочно уйти на пенсию по возрасту. Пилот Владимир Костюченко, которому едва удалось выжить, когда его вертолет потерпел крушение в ноябре 1988 года, оставил службу в вооруженных силах вскоре после своего возвращения в Советский Союз в следующем году. Он столкнулся с обычной проблемой: прослужив в вооруженных силах более десяти лет, он не был прописан в Москве, даже несмотря на то, что там жили его родители — таковы были советские требования, впоследствии еще более ужесточенные правительством. Когда родители умерли, он остался без жилья и почти без денег. Костюченко обратился к знакомым по партии за помощью, и ему очень повезло: ему нашли работу в таможенном ведомстве. Вскоре он помог организовать «Российский Союз ветеранов Афганистана», еще одну из новых сетей, старавшихся использовать влияние высокопоставленных членов «афганского братства».

Новые организации ветеранов вошли и в бизнес. И поскольку они были достаточно хорошо подготовлены, чтобы обеспечить собственную безопасность в опасных условиях «разбойничьего» капитализма начала 1990-х годов, бывшие военные скоро научились получать прибыль от налоговых льгот, якобы направленных на обеспечение помощи инвалидам. Освобожденные в 1994 году от уплаты пошлин на импортируемые товары, организации ветеранов Афганистана быстро добились огромной прибыли, главным образом, от продажи алкоголя и табака. Но новое богатство вызвало острую конкуренцию и ожесточенные стычки в борьбе за контроль над торговлей, которая приносила сотни миллионов долларов чистого дохода. Это же кормило организованную преступность.

Одна из наиболее громких криминальных разборок произошла между членами группировки под названием «Российский фонд инвалидов войны в Афганистане». Когда председатель фонда — полковник воздушно-десантных войск, потерявший обе ноги — был отстранен в 1993 году, он отказался оставить контроль над фондом и возглавил его Московское отделение. Новый председатель, Михаил Лиходей, возбудил уголовное дело в отношении своего предшественника, после чего вскоре сам оказался мишенью для киллеров. В следующем году он был убит в результате взрыва бомбы прямо в лифте своего жилого дома. Два года спустя Костюченко тоже приехал на поминальную службу к могиле Лиходея на Котляковском кладбище в Москве. Именно тогда произошел новый взрыв, в результате которого погибли преемник Лиходея на посту председателя фонда и еще двенадцать человек.

Костюченко оказался одним из немногих, кто не пострадал при этом взрыве. Он являлся заместителем председателя «Российского союза ветеранов Афганистана» до своего отстранения от этой должности, к счастью, не насильственного.

Когда советские войска покинули Афганистан, тысячи афганцев, которые сотрудничали с ними, были вынуждены бежать из страны, опасаясь за свою жизнь. Те, кто обосновались в Москве или в других городах СССР, так же мало, как и другие, знали о том, что Наджибулле с его цепкой хваткой удалось сохранить свою власть в стране. Почти год спустя, в марте 1990 года, Афганская армия Наджибуллы предотвратила попытку государственного переворота, во главе которой стоял министр обороны Шах Наваз Танай, объединившийся с Хекматьяром.

Чтобы обеспечить себе более широкую поддержку, Наджибулла попытался либерализовать политику своего правительства. А чтобы показать, что он изменил свои методы, он поменял официальное название страны, которая теперь стала называться не «Демократической республикой Афганистан» (ДРА), а «Республикой Афганистан» (РА). Он также изменил название своей Народно-демократической партии Афганистана (НДПА) на «Хизб-и-Ватан», что означает «Партия Родины».

Но Наджибулла не смог бы выжить без щедрого советского финансирования, которое прекратилось после августа 1991 года, когда советские противники компромисса предприняли неудачную попытку государственного переворота с целью свержения Горбачева. Вскоре затем, власти СССР и США договорились прекратить финансирование обеих сторон афганского конфликта до конца 1991 года. Когда Горбачев ушел в отставку на Рождество, [122]и Советский Союз официально прекратил свое существование, Республике Афганистан было предоставлено самой заботиться о себе.