Николай Постников - Драма в Восточной Пруссии. Судьба 1-й русской армии генерала Ренненкампфа

До самой границы 1-й батальон подполковника Д.Н. Постникова отступал в общем потоке разрозненных частей, так и не узнав, где находится штаб полка {427} . Только на границе, в Эйдкунене, наконец-то почувствовалось, что командование, правда неизвестно какое, армейское или корпусное, пытается навести порядок в хаосе отступающих войск. «На перекрестках улиц стоят конные казаки и распределяют отходящих людей: принадлежащих к 25-й дивизии отправляют по улице налево, 27-й прямо и 40-й направо» {428} . Повернув, следуя указаниям казаков, налево и перейдя пограничный ручей {429} , батальон подполковника Д.Н. Постникова оказался на большом поле, двигаться по которому в темноте не было никакой возможности. На нём вповалку лежали измождённые солдаты, прошедшие за полутора суток «около девяноста километров» {430} . «По полю бродят люди с горящими факелами и громко выкрикивают названия частей, — написал Г.А. Гоштовт в своём дневнике. — Недалеко от нас чей-то тенор надрывается “Островцы [247], ко мне”; из темноты ему вторит бас “Юрьевцы, все сюда”. Из сумрака ночи непрестанно выплывают тени людей, прислушиваются к выкрикам, идут пошатывающейся походкой к своему полку, валятся на землю и замирают в глубоком бесчувственном сне» {431} . Для уставших до изнеможения людей это была первая, по-настоящему спокойная ночь, когда они впервые за несколько суток отступления, могли спать до утра, зная, что их не разбудят посреди ночи, чтобы вновь начать движение, уходя от врага на восток. И в понимании этого простого факта, для тех людей тогда было, наверное, высшее счастье. Но спросить их об этом было никак не возможно. Они спали беспробудным сном.

1/14 сентября в местечке Пильвишки [248], в 30 километрах от границы, две с половиной роты 1-го батальона, вышедшие из окружения со своим командиром, присоединились к полку. О чём полковник В.А. Желтышев [249]доложил начальнику дивизии генерал-лейтенанту П.И. Булгакову.

«1914 г. 1 сент. 2 час.[а] 15 мин.[ут] д[ня].

№ 168. Дер.[евня] Чиста-Буда.

…В 1 ч.[ас] 30 м.[инут] дня ко мне присоединились: Подполк.[овник] Постников (К-р 1-го батальона].)» {432} .

Во всём полку в этот день, налицо, был «531 чел.[овек]» {433} . «Есть, однако, полное основание полагать, — отмечено в Полевой книжке полка, — что ещё много нижних чинов прошло с обозами и по железной дороге вперёд» {434} . Действительно, ещё почти в течение целой недели выходившие из окружения подразделения и отдельные отставшие солдаты присоединялись к полку. На 7/20 сентября в полку было 1369 человек [250], что, без малого, было на три тысячи человек меньше списочного состава полка, при вступлении его на территорию Восточной Пруссии [251].

От полковника В.А. Желтышева Д.Н. Постников узнал о судьбе отряда, прикрывавшего отход его батальона под Инстербургом. Подпоручик В.К. Столица остался жив [252]. Выполнив поставленную задачу, он со своими людьми сумел оторваться от противника и присоединился «к частям 56 пех.[ной] дивизии» {435} . Подпоручик М.И. Крастынь пропал без вести {436} . Ему был всего 21 год [253].

К 1/14 сентября 1914 года 1-я армия П.К. Ренненкампфа вышла из пределов Восточной Пруссии, и фронт стабилизировался по среднему течению Немана [254].

Эрзац-батальон фон Бессера и в начале сентября продолжал стоять в имении Авейден под Кенигсбергом [255].

«Милая Агнес!» {437} — написал фон Бессер домой. За августовские бои «генерал представил меня к чину майора и к железному кресту» {438} . «Я получил… 1 ба-талон 45 пехотного п.[олка], ныне находящегося в России» {439} .

«Люди в твоём положении и в твои годы получают совсем другие, не менее важные назначения! — писала в одном из писем жена фон Бессера. — Раньше ведь разговор был только об обозе и ландштурме, и вдруг тебя назначают на такое опасное место! Это я нахожу не справедливым и не очень разумным! Ты слишком дорог как “пушечное мясо”!» {440} . И дальше совсем уже по-женски написала, не скрывая своего волнения: «Я и Гретхен благодарим бога, что ты жив и здоров» {441} .

В двадцатых числах сентября фон Бессер вступил в командование батальоном 45-го пехотного полка под городом Лык {442} . [256]Вскоре в одном из боёв, он был убит. И русские солдаты, обходившие поле боя, вслед за отступившими немцами, наткнулись на труп немецкого офицера. Среди прочих вещей которого они нашли и дневник, с последней датой — 25 сентября 1914 года {443} . В дневнике, на одной из многих страниц, рукой фон Бессера было переписано письмо Агнес, со словами: «…ты жив и здоров» {444} .

Около 50 тысяч человек убитых и пропавших без вести. Около 30 тысяч человек, попавших в плен [257]. Такова была цена отступления, заплаченная русским солдатом за непрофессионализм и бездействие армейского и фронтового начальства. 50 тысяч мужчин больше никогда не вернулись домой к своим семьям и остались навсегда лежать в земле Восточной Пруссии. Многие в безымянных могилах. 50 тысяч похоронок и извещений о пропавших без вести получили жёны, матери и возлюбленные, для которых это были страшные, полные трагизма и горя дни, дни, изменившие их жизнь бесповоротно и навсегда.

Всё, что происходило тогда, стало уже далёким прошлым, но прошлым, которое нельзя забыть и которым невозможно пренебречь. Время и история наконец-то вернули нам события столетней давности, и имена тех, кто погиб, и тех, кто остался жив, в те сентябрьские дни 1914 года.

Капитан Александр Арефьевич Успенский. В бою за мост под Алленбургом был контужен. «Контузия, сказались у меня в виде тупой, головной боли и повышенной температуры. По ночам я бредил, голова болела, и все время меня тошнило! Старший полковой врач отправил меня в ближайший полевой госпиталь в м.[естечко] Олиту» {445} .

За бои в Восточной Пруссии награждён орденом Святого Станислава 2-й степени с мечами {446} . В 1915 году получил звание подполковника. В феврале 1915 года во время боёв в Августовских лесах, на границе с Восточной Пруссией, попал в плен, где пробыл до конца войны.

Автор воспоминаний о Первой мировой войне {447} . После войны А.А. Успенский вернулся уже в независимую Литву. Его родной Вильно в 1922 году был оккупирован Польшей, и он поселился в Каунасе. Ковда в 1940 году в Литве была установлена советская власть, он навсегда покинул страну. Эмигрировал в Чехословакию. Жил в Праге до 1945 года {448} . Дальнейшая судьба неизвестна.

Корнет Георгий Адамович Гоштовт. За бои в Восточной Пруссии был награждён орденом Святой Анны 4-й степени «За храбрость» {449} и орденом Святого Станислава 3-й степени с мечами и бантом {450} . В течение всей войны находился в действующей армии. В 1917 году полковник. Участвовал в Белом движении. Эмигрант. Жил во Франции. Писал книги по истории 1-й мировой войны {451} .

Корнет Владимир Андреев. Участник Первой мировой войны. Эмигрант. Жил во Франции. Написал воспоминания о Гумбинненском сражении.