Александр Широкорад - Торпедоносцы в бою. Их звали «смертниками».

Моторы находились на минимально возможном расстоянии от фюзеляжа, дабы уменьшить разворачивающий момент.

Британские летчики называли «Хэмпдены» «летающий чемодан», так как кабины экипажа, бортовые системы и вооружение были плотно упакованы в высокой, но достаточно узкой передней части фюзеляжа. В носу фюзеляжа за сплошным остеклением с частыми переплетами находилась кабина штурмана-бомбардира. Выше за ним размещался пилот. Его кабина со сдвигавшимся назад фонарем была вынесена перед кромкой крыла и обеспечивала хороший обзор. Под пилотской кабиной начинался бомбовый отсек, прикрываемый длинными створками. Стрелки находились сзади, причем нижний — в выдвижной пулеметной башне, получившей из-за характерной формы полуофициальное прозвище «мусорная урна».

Тактико-технические данные самолета «Хэмпден» приведены в Приложении.

Весной 1942 г. первые шесть серийных бомбардировщиков были переоборудованы в торпедоносцы. В ходе испытаний выяснилось, что одна торпеда Mk.XII вполне свободно размещается в «брюхе» стандартного «Хэмпдена», выходя за габарит всего на 90 мм.

После разгрома конвоя PQ-17 британское командование решило усилить воздушное прикрытие, встречавшее караваны у советского берега. Наряду с 210-м дивизионом, оснащенным амфибиями «Каталина», и подразделением разведчиков «Спитфайр» PRU в Заполярье отправились два дивизиона «Хэмпденов». 32 торпедоносца вылетели с аэродрома Сумбург на Шетландских островах и взяли курс на аэродром Африканда на Кольском полуострове. В качестве запасных были определены аэродромы в Белом и Гремихе. Каждый самолет кроме четырех членов экипажа нес также по одному технику. До советских аэродромов в Африканде, Кандалакше и Мурмашах добрались только 23 «Хэмпдена».

Один торпедоносец, сбившись с курса, приземлился с пустыми баками на норвежском побережье. Экипаж попал в плен. Два самолета разбились в Швеции, еще три перехватили истребители Me-109. Уже на советской территории два «Хэмпдена» сильно пострадали при вынужденной посадке. Один сел на «брюхо» в Кировской области, а другой — в лесах между Мурманском и Полярным. Их экипажи остались живы.

Последней потерей стал «Хэмпден», сбитый вблизи Ваенги советским «Харрикейном», пилот которого принял английский самолет за Me-110. «Хэмпден» сел на воду. Спаслись все, кроме нижнего стрелка. Поскольку охрану самолетов не оповестили о прилете англичан, еще по крайней мере два самолета были по ошибке обстреляны зенитчиками. Поспособствовала этому и густая облачность. Летчики из экипажа майора Фостера не смогли сразу опознать в истребителях, эскортировавших их «Хэмпден» до ближайшего аэродрома в Мончегорске, советские «Аэрокобры» [23] Американские истребители, поставлявшиеся по ленд-лизу. и, согласно инструкции, съели секретные документы. Благо что они печатались на тонкой рисовой бумаге.

К 7 сентября все 23 прибывших самолета «Хэмпден» сосредоточили на аэродроме Ваенга-1 под Мурманском. Туда же прибыл наземный состав, необходимое оборудование, запчасти и торпеды, доставленные в Мурманск американским крейсером «Тускалуза». Крылом торпедоносцев командовал винг-коммандер Мак-Коллин. 14 сентября все «Хэмпдены» совершили свой первый и единственный боевой вылет с советской территории — в течение 7 часов патрулировали подходы к Альтенфьорду, но встреч с противником не имели.

22 сентября операция «Оратор» — проводка конвоя PQ-18 — закончилась.

Командиру 455-го дивизиона подполковнику Линдеману удалось убедить руководство RAF в нецелесообразности перелета торпедоносцев обратно в Шотландию. А пока шла переписка, 29 сентября шесть истребителей Me-109 и восемь Me-110 сбросили 12 фугасных бомб на аэродром Ваенга. Три «Хэмпдена» были уничтожены и девять повреждены.

1 октября 1942 г. советская сторона сделала официальное предложение о передаче торпедоносцев. 6 октября премьер-министр Черчилль утвердил решение о предоставлении оставшихся самолетов СССР.

14 октября был издан приказ командующего Северным флотом адмирала Головко о формировании 24-го мтап. Первоначально полк формировался на базе 5-й и 6-й эскадрилий 2-го ran. Минно-торпедная эскадрилья (капитана Г.Д. Поповича) 2-го гап стала 1-й эскадрильей 24-го мтап, а бомбардировочная (капитана А.З. Стоянова) — 2-й эскадрильей. 27 октября в состав 24-го мтап была включена 3-я эскадрилья (капитан И.Я. Гарбуз), личный состав для которой прибыл из 118-го отдельного разведывательного авиаполка (орап) и 35-го дальнебомбардировочного авиаполка. Из 35-го дбап, убывшего на переформирование, были получены восемь Ил-4, которые передали 1-й эскадрилье, поскольку летчики Поповича ранее летали на этих самолетах. Произошла перетасовка техники и техсостава, после чего двадцать «Хэмпденов» поступили на вооружение 2-й и 3-й эскадрилий. Первоначально и.о. командира полка был капитан Стоянов, затем майор Шипилов, позже прибыл и назначенный постоянным командиром полка подполковник Н.Н. Ведмеденко.

Первый полет на «Хэмпдене» был произведен капитаном Гарбузом 19 октября. Затем началось освоение машины. Сам «Хэмпден» был оценен советскими летчиками весьма отрицательно. Он уступал Ил-4 по скорости (на 40 км/ч), дальности (вдвое!), но, что самое главное, был очень строг в управлении и имел неудовлетворительную маневренность, особенно на низких высотах (достаточно сказать, что нельзя было входить в разворот с большим креном!). Это делало его вообще малопригодным в качестве торпедоносца. В полку «Хэмпдены» окрестили за внешний вид «балалайками». Бытовало и другое прозвище — «таратайка».

На освоение самолета было отведено полтора месяца. Однако крайняя строгость и капризность самолета в пилотировании привели к авариям. 1 ноября был разбит первый «Хэмпден» (Х3032), затем еще два самолета получили повреждения при посадке.

А теперь вернемся к боевой деятельности торпедоносцев. 15 декабря 1942 г. одиночный Ил-4 у мыса Кьельянес сбросил торпеду на транспорт в 6000 т. Экипаж наблюдал «взрыв и большой пожар». Увы, летчикам это пригрезилось.

18 декабря с 10 ч. 10 м. до 12 ч. 55 м. один Ил-4 и один «Хэмпден» вылетели на «свободную охоту» за вражескими кораблями, обнаруженными в районе Танафьорда, и в 11 ч. 33 м. атаковали у входа в фьорд два транспорта с дистанции 4–5 каб. и высоты 30 м. Летчики наблюдали в районе цели три взрыва. И насей раз взрывы были плодом фантазии.

На этом деятельность торпедоносцев в 1942 г. закончилась.

В целом за первые два года войны эффективность торпедоносцев на северном театре была крайне низка. Поначалу это было связано с отсутствием материальной части, а позже—с многочисленными реорганизациями и плохим тактическим использованием торпедоносцев, в том числе с увлечением «высокими» торпедами.