Владимир Шерстнев - Трагедия сорок первого. Документы и размышления

Сталина особенно заинтересовала не та часть дела, где идет речь об организации военного заговора, а именно та часть материалов, которая носила название «План поражения Красной Армии». Сталину было ясно, что Тухачевский сам писал эти страницы. Для столь глубокого анализа обстановки в Европе требовались кругозор, эрудиция и осведомленность замнаркома обороны. «Зачем Тухачевскому писать все это?» Хотел показать Сталину, что он крупнейший военный теоретик, что без него не обойдутся?… 29 мая Тухачевского допросил Ежов.

Некогда статный красавец, любимец женщин, маршал признавался карлику, наркому внутренних дел: «Еще в 1928 г. я был втянут Енукидзе в правую организацию. В 1934 г. я лично связался с Бухариным. С немцами я установил шпионскую связь с 1925 года, когда я ездил в Германию на учения и маневры… Последовали вопросы.

Ежов: Кто устроил вам свидание с Седовым?

Т. — Путна. При моей поездке в Лондон в 1936 г.

Е. — С кем вы были связаны по заговору?

Т. — С Фельдманом, Каменевым, Якиром, Уборевичем, Эйдеманом, Енукидзе, Бухариным, Караханом, Пятаковым, Смирновым, Ягодой, Осепяном, Гамарником, Корком…» {17} 17 «Известия ЦК КПСС». 1989. № 4, стр. 50.

30 мая Ежов допрашивал Якира, уже на следующий день в 21 час Якир написал на имя Ежова: «Я не могу больше скрывать свою преступную антисоветскую деятельность и признаю себя виновным. Вина моя огромна, и я не имею никакого права на снисхождение».

1 июня на 22 листах Якир собственноручно пишет признание и раскаяние, называет много соучастников заговора, таких как Гамарник, начальник артиллерии РККА комдив Н.М. Роговский, комкоры Иннагаунис и Фесен-ко…

Уборевич был несколько сдержанней. Заявление на имя Ежова он тоже написал. Признался, что политику коллективизации считал неправильной и сочувствовал правым; что деятельность Ворошилова как наркома не одобрял; что лично вовлек в заговор 12 человек и, кроме того, рассчитывал в реализации своих планов поражения Красной Армии на других, не посвященных в заговор…

Итогом всего этого процесса стал следующий документ:

«Приказ народного комиссара обороны Союза ССР № 072

7 июня 1937 года. Москва

Товарищи красноармейцы, командиры, политработники Рабоче-Крестьянской Красной Армии!

С 1 по 4 июня с.г. в присутствии членов правительства состоялся военный совет при народном комиссаре обороны СССР. На заседании военного совета был заслушан и подвергнут обсуждению мой доклад о раскрытой Народным комиссариатом внутренних дел предательской, контрреволюционной военной фашистской организации, которая, будучи строго законспирированной, долгое время существовала и проводила подлую, подрывную, вредительскую и шпионскую работу в Красной Армии. Советский суд уже не раз заслуженно карал выявленных из троцки-стско-зиновьевских шаек террористов, диверсантов, шпионов и убийц, творивших свое предательское дело на деньги германской, японской и др(угих) иностранных разведок под командой озверелого фашиста, изменника и предателя рабочих и крестьян Троцкого. Верховный суд вынес свой беспощадный приговор бандитам из шайки Зиновьева, Каменева, Троцкого, Пятакова, Смирнова и других.

Однако список контрреволюционных заговорщиков, шпионов и диверсантов далеко не исчерпывался осужденными ранее преступниками. Многие из них, притаившись под маской честных людей, оставались на свободе и продолжали творить свое черное дело измены и предательства.

К числу этих оставшихся до последнего времени не разоблаченными предателей и изменников относятся и участники контрреволюционной банды шпионов и заговорщиков, свившей себе гнездо в Красной Армии. Руководящая верхушка этой военной фашистско-троцкистской банды состояла из людей, занимавших высокие командные посты в Рабоче-Крестьянской Красной Армии.

Как видно из материалов Народного комиссариата внутренних дел, сюда входили: бывшие заместители народного комиссара обороны Гамарник и Тухачевский, бывшие командующие войсками округов Якир и Уборевич, бывший начальник Военной академии имени тов. Фрунзе Корк, бывшие заместители командующих войсками округов Примаков и Сангурский, бывший начальник управления по начальствующему составу Фельдман, бывший военный атташе в Англии Путна, бывший председатель Центрального совета осоавиахима Эйдеман. Врагу удалось путем подкупа, шантажа, провокации и обмана запутать в своих преступных сетях этих морально павших, забывших о своем долге, заживо загнивших людей, превратившихся в прямых агентов немецко-японского фашизма.

Конечной целью этой шайки было — ликвидировать во что бы то ни стало и какими угодно средствами советский строй в нашей стране, уничтожить в ней Советскую власть, свергнуть Рабоче-Крестьянское правительство и восстановить в СССР ярмо помещиков и фабрикантов.

Для достижения этой своей предательской цели фашистские заговорщики не стеснялись в выборе средств, они готовили убийство руководителей партии и правительства, проводили всевозможное злостное вредительство в народном хозяйстве и в деле обороны страны, пытались подорвать мощь Красной Армии и подготовить ее поражение в случае войны. Они рассчитывали, что своими предательскими действиями и вредительством в области технического и материального снабжения фронта и в деле руководства боевыми операциями смогут добиться, в случае войны, поражения Красной Армии и свержения Советского правительства… {18} 18 Русский архив. Великая Отечественная: приказы народного комиссара обороны СССР. Т. 13. М., 1984. Военно-исторический журнал. 1991 г., №8–9.

Не мог Сталин не посмотреть и письма арестованных генералов.

1 июня арестовывается заместитель командующего ОКДВА комкор Сандурский, 4 июня начальник Военно-Инженерного управления РККА Петин Н.Н. 5 июня арестовывают заместителя начальника Генштаба РККА комкора Левичева В. Н., начальника артиллерии РККА комдива Роговского Н.М. Свое черное дело начал делать донос, «самооговор». Больно читать «самооговоры», когда человек сам себя губит, обрекая на позор и мучение своих родных и близких. Но еще горше и страшнее узнавать о том, что немало арестованных лиц комначполитсостава (ум, честь и совесть нашей эпохи) настолько потеряли представление о том, что можно и чего нельзя, что вступили на путь оговора своих друзей и товарищей. Конечно, каждый, в общем-то, волен распоряжаться своей жизнью, но никому не дано права решать вопрос жизни и смерти других людей. Между «самооговором» и «оговором» других дистанция огромного размера. Если самооговор — это преступление перед самим собой, перед семьей, то ложный оговор других, твоих вчерашних боевых товарищей, — это уже преступление перед другими людьми, твоими побратимами, перед всем обществом. Маршал Советского Союза М.Н. Тухачевский, командарм 1 ранга Якир и комкор Фельдман оговорили армейского комиссара 2 ранга Г.А. Осепяна, комкоров Аппогу, Василенко, Геккера, Кутякова, Смолина, Журовского, Горбачева, Угрюмова, комдивов Вольпе, Казанского, Максимова, Ольшанского, комбрига Воронкова… {19} 19 Архив военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации (АВКВС РФ. Ф. оп. 55, д. 22573, л. 3. , десятки командиров и политработников Красной Армии, и на стадии предварительного следствия, а затем и в судебном заседании признали себя виновными и признают в скором будущем себя виновными в участии в антисоветском, троцкистском, военно-фашистском заговоре в РККА и оговорят сотни и тысячи людей, таких же как они, самого разного ранга. Вот они, командиры и комиссары: