Андрей Мартынов - По обе стороны правды. Власовское движение и отечественная коллаборация

Я: “Я этого понять не могу. Два человека, делающие одно и то же большое дело, глубоко уважающие друг друга, прибывшие сюда с искренним желанием полюбовно решить все спорные вопросы, заверения, о чем я часто слышал от обоих, — в результате, не могли найти общий язык? По моему убеждению, в данном случае, самое главное — наличие доброй воли с обеих сторон, а техническая разработка острых вопросов и нахождение среднего решения это — дело начальников штабов. Не правда ли, Федор Иванович?”

Ген. Трухин: “Я горячо поддерживаю вашу точку зрения и считаю, что необходимо лишь желание принципиально прийти к соглашению, а при наличии такового — всегда можно найти соответствующую линию”.

Ген. Краснов: “Андрей Андреевич требует единого командования и безоговорочного подчинения ему казачества. Об этом можно говорить, когда Андрей Андреевич станет главнокомандующим всеми русскими национальными силами и когда будет единый фронт. Но пока такового нет. Сейчас РОА только формируется, тогда как казаки уже давно ведут борьбу на боевом фронте и подчинены немецкому командованию. При таком положении я не имею права отдать приказ о снятии их с боевого участка и передаче Андрею Андреевичу”.

Ген. Власов: “Говоря об едином командовании, я не ставил такого условия, так как отлично сознаю, что оно невыполнимо”» {841} 841 Поляков И.А. Краснов — Власов. Воспоминания. С. 51–52. .

Власова поддержал не только Трухин, подчеркнувший моральное значение единоначалия, но и Поляков («единство командования для меня это — азбука»). Трухин также отметил важность формальной унификации войска (единства уставов и обучения). Поляков, обращаясь к Краснову, выразил надежду, «что такая форма может быть вами приемлема. Кроме того, было бы возможно приступить к немедленному формированию казачьей бригады или дивизии в составе РОА. В этом отношении большую помощь оказал бы генерал Шкуро, дав для этой цели казаков из запасного полка, нашлось бы достаточно и офицеров». Но Краснов не уступал: «“Я опасаюсь, что казаки растворятся в РОА, их начнут сотнями придавать к разным войсковым единицам, появятся неказачьи начальники, что у казаков вызовет справедливый ропот”.

Ген. Власов: “Делать этого я не собирался, но, разумеется, что по ходу военных действий, иногда будет необходимо придать ту или иную казачью единицу к частям РОА конечно, не нарушая ее единства”.

Ген. Краснов: “А кто же будет при едином командовании назначать высших казачьих командиров?”

Ген. Трухин: “Конечно главнокомандующий”.

Ген. Краснов: “Это неприемлемо. Казаков вы не знаете и при таком порядке, на положении начальников дивизий или бригад, могут оказаться лица, совершенно несоответствующие”.

Я: “Решение этого вопроса я бы предложил в иной форме, а именно: назначение и утверждение по всей казачьей линии на разные должности осуществляется генералом Красновым. Только в отношении начальников дивизий и командиров бригад, таковые назначаются генералом Красновым, а утверждаются главнокомандующим”» {842} 842 Там же. С. 51–52. .

Следующим спорным вопросом стал текст присяги. Казаки присягали на верность Гитлеру — «вождю Новой Европы и германского народа Адольфу Гитлеру верно служить и буду». Власовцы клялись служить во имя «блага… народа, под главным командованием генерала Власова». Гитлер в присяге упоминался (по настоянию немцев), но лишь как союзник {843} 843 Хоффманн Й. История власовской армии. С. 37. .

Разночтения в присяге Краснов активно использовал как причину отказа объединения с РОА. Так, выступая перед слушателями курсов казачьих пропагандистов в Потсдаме (атаман не мог в свете политических расхождений и все нарастающей личной конфронтации пользоваться услугами власовской школы в Дабендорфе) {844} 844 Поздняков В.В. Рождение РОА. С. 66–72. Подробнее о новых курсах см.: Уралец. Курсы казаков-пропагандистов // На казачьем посту. № 31, 1944. С. 13. , он мотивировал свое утверждение тем, что казаки уже «принесли присягу на верность фюреру и Германии» {845} 845 Окороков А.В. Казаки и Русское освободительное движение. С. 240. .

«Ген. Краснов: “Андрей Андреевич настаивает, чтобы казаки принесли ему присягу. Я такого распоряжения отдать не могу, считая, что они уже раз присягали Гитлеру”.

Ген. Власов: “Это, безусловно, необходимо”.

Я: “Быть может, вы, Андрей Андреевич, удовлетворитесь половинчатым решением? Учитывая, что и вы будете подчинены Гитлеру как верховному главнокомандующему и что казаки уже раз ему присягали, распространить ваше требование лишь на тех казаков, каковые будут входить в новые формирования”.

Ген. Власов: “Это надо обдумать. Текст присяги у нас готов”.

Ген. Краснов: “Он мне знаком, но для казаков он не подходит, надо несколько видоизменить”.

Ген. Трухин: “Это легко совместно выработать, не меняя основного смысла нашего текста”.

Ген. Власов: “Петр Николаевич намеревается поддержание постоянного контакта между РОА и казачеством осуществить установлением при мне Зимовой станицы (здесь: открытие представительства казачьих войск при ВС КОНР. — А. М.) во главе с Иваном Алексеевичем. Это предложение я приветствую и уверен, что оно послужит залогом нашей дружбы, и все вопросы будут разрешаться по взаимному согласию. И, конечно, Иван Алексеевич войдет в состав Комитета Освобождения России”.

Ген. Краснов: “Как таковой, он может сделать это в любой момент, и я не могу ему препятствовать. Но, когда мы окончательно придем к соглашению и при вас будет Зимовая станица, то он, вступив в Комитет, явится единственным законным представителем казачества. Пока же такового у вас нет. Известные вам донские генералы казачества собой не представляют”. Затем генерал Краснов стал настаивать на необходимости, чтобы генерал Власов, став главнокомандующим, дал бы официальное письменное заверение, что в случае возвращения на Родину за казаками будут сохранены в неприкосновенности все казачьи территории, недра их, права и весь быт казачьей жизни. Генерал Власов соглашался, но при условии, что таковое не должно быть опубликовано, дабы не вызывать нареканий со стороны других национальных группировок. Наступившую затем длинную паузу я нарушил словами:

— Мне кажется, Петр Николаевич и Андрей Андреевич, что все основные вопросы затронуты и, в известной степени, по ним достигнуто принципиальное согласие. Теперь дело начальников штабов выработать окончательное письменное соглашение, в форме, приемлемой обеими сторонами. Если это так, то остается только пожать друг другу руку и заложить прочное основание дружной дальнейшей работе.

При этих словах, генерал Власов поднялся и сказал: