Андрей Мартынов - По обе стороны правды. Власовское движение и отечественная коллаборация

Генерал Трухин, быстро пробежав его, сделал недоуменное лицо и вопросительно взглянул на меня. Поняв его без слов, я сказал: “Я полагаю, что это лишь схематический набросок, подлежащий основательной переработке вами с Семен Николаевичем. Не правда ли, Семен Николаевич?” Последний ответил: “Конечно, кое-что можно там изменить”.

— Я дам прочитать Андрей Андреевичу, — сказал Трухин и, подойдя к генералу Власову, передал ему бумагу».

Окончив чтение, «Власов, передавая бумагу генералу Трухину, сказал довольно сухо: “В такой форме соглашение немыслимо, в нем почти ничего нет того, о чем мы при свидании условились”. Оба генерала Красновы — молчали. Чтобы сколько-нибудь сгладить неприятное впечатление, я сказал: “Ведь это лишь черновой набросок, а окончательную и приемлемую форму должны будут выработать начальники штабов, не так ли, Петр Николаевич?” Только теперь последний прервал свое молчание и поддержал меня словами: “Конечно, там можно кое-что изменить”.

— Не кое-что — а очень многое, — сделал примечание генерал Власов. Вне всякого сомнения, что загорелся бы горячий спор на эту тему, если бы не появился адъютант, который доложил генералу Власову, что к нему, кажется от Гиммлера, приехал немецкий полковник и просит его срочно принять. Генерал Власов решил пригласить его к столу», тем самым переговоры с Красновым за-вершились {855} 855 Поляков И.А. Краснов — Власов. Воспоминания. С. 59–60. .

Не совсем понятна цель встречи. Ведь не о «чудо-оружии» («оружии возмездия» (Vergeltungswaffe), согласно нацистской терминологии, или «динамитных метеорах», как называли в коллаборационисткой периодике ракеты V–1 и V–2 {856} 856 Б.а. Динамитные метеоры // Парижский вестник. 15.07.44; Огнев В. Гроза над Англией // На казачьем посту. № 29,1944. С. 2. , хотел поговорить Петр Краснов с Андреем Власовым. Если, конечно, не предположить, что главной задачей атамана было оттянуть подписание соглашения, в надежде, что в итоге именно ему удастся возглавить процесс объединения или хотя бы сохранить полновластный контроль над казачьими формированиями.

Вот как описаны эти две встречи со слов Семена Краснова Вячеславом Науменко: «Краснов виделся на первый день с Власовым. Сначала они говорили с полчаса наедине, потом позвали Полякова и Трухина… потом его, Семена Краснова. Власов говорил о своей единоличной власти, но его сдерживал Трухин. После, за завтраком, или с легкой закуской, опять продолжали разговор. Как будто бы было достигнуто соглашение о совместной работе… Даже поцеловались Краснов и Власов, а Семену он (Власов. — А. М.) сказал, называя его на “ты”, что дальше пусть они говорят с Трухиным. Краснова он проводил до автомобиля.

Вернувшись домой, Краснов набросал проект соглашения, в котором прежде всего обосновывал, почему казаки должны быть самостоятельны (история казачества, Декларация германского правительства о правах казачьих, приказ об организации Главного управления (казачьих войск. — А.М.) , борьба казаков на фронте и прочее), дальше сказал о совместной борьбе с большевиками под общим германским командованием и о посылке Зимовой станицы.

9 января он в сопровождении Семена поехал на квартиру к Власову. Тот встретил его очень радушно и после короткого разговора пригласил к столу. Сам не пил, Краснов тоже.

За столом он прочел проект Краснова. Все время говорил, что согласен, но когда дошел до того места, где говорится о совместной борьбе под германским командованием, то сказал, что с этим решительно не согласен, что казаки, Главное управление и сам Краснов должны быть подчинены ему. Дальше он развивал эту тему и стучал по столу кулаком.

Краснов с ним не соглашался и сказал, что пока о подчинении говорить рано, что он еще не главнокомандующий, на это Власов ответил, что скоро будет таковым.

На этом деловой разговор и окончили, решив, что продолжение будет после объявления Власова главнокомандующим. Дальше говорили еще с полчаса, собственно не говорили, а слушали Власова, который больше говорил о себе.

Таким образом, никакого соглашения пока не достигли и, как мне кажется, не достигнут» {857} 857 Науменко В.Г. Великое предательство. С. 337–338. .

Следует отметить, что столь далекое от мер приличия поведение Власова не было досадным недоразумением. Командующий 14-й дивизией СС «Галиция» генерал-лейтенант Павел Шандрук вспоминал, что, стремясь подчинить себе украинские вооруженные силы, Власов в ходе разговора, происшедшего 30 января 1945 года в Далеме, использовал и подкуп (обещание «личных перспектив»), и прямые угрозы («я разобью вас и ваш народ»), что, правда, не помешало в итоге договориться о военном и политическом сотрудничестве {858} 858 Шандрук П. Сила доблестi. Ивано-Франкiвськ: Лiлея-НВ, 2008. С. 158–161. . [180] Воспоминания Шандрука опровергают утверждения Штрик- Штрикфельдта о том, что Шандрук «разделял взгляды и программу Власова» (Strik-Strikfeldt W. Against Stalin and Hitler. P. 226–227). Похоже, такт и чувство меры, о которых вспоминали протопресвитер Александр Киселев и Игорь Новосильцев, нередко изменяли главе РОА. Впрочем, о последнем писал и фон Лампе. Когда Власов рассказывал о встречах с высшим партийным начальством, то генералу вспомнился «довольно бесталанный, но хлестко написанный роман Первухина (Михаил Первухин, писатель-эмигрант. — А. М.) “ Пугачёв победитель”! Человек, конечно, невоспитанный, но умный и, видимо, с волей» {859} 859 Александров K.M. Русские солдаты вермахта. Герои или предатели? С. 557–558. . Хотя нельзя исключить и элементарного властолюбия, которое, как и в случае с Каминским, принимало тоталитарные или про-тототалитарные культы Власова и Краснова, моделирующиеся их окружением. Интересно, что не избежал аналогичной тенденции, правда уже в эмиграции, и Борис Хольмстон-Смысловский [181].

Кромиади приводит дополнительные детали еще одной, а возможно, какой-либо из описанных ранее встреч. По мнению руководителя личной канцелярии командующего, атаман к этому времени подвергался сильному давлению со стороны собственных казаков. Поэтому Краснов «приехал к Власову и предложил ему совместную борьбу против коммунистов, с условием, что казаки останутся автокефальными, а он учредит при Власове постоянную сотню для связи» {860} .

28 января 1945 года Власов официально вступил в должность главнокомандующего ВС КОНР, что усилило его позиции в отношении Краснова, в возможность союза с которым он, похоже, более не верил.

31 января Краснов испытал новый моральный удар: в состав ВС КОНР вошел Русский охранный корпус на Балканах, в том числе и казачий полк имени генерал-майора Виктора Зборовского. Позже, 25 марта он был de jure подчинен генерал-майору Антону Туркулу, возглавлявшему Зальцбургскую группу власовской армии {861} .