Борис Галенин - Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том I

23 июня 1901 года Государю Императору благоугодно было принять в большом зале Петергофского Дворца особую миссию далай-ламы, прибывшую из Тибета. Низко склонилось посольство, когда в сопровождении свиты в зал вошел Его Величество. Тибетское посольство везло с собой тяжело окованный сундук, с которым ни на миг не расставалось. Преподнося Его Величеству вынутые из сундука одеяния, глава посольства, старый заслуженный лама сказал: “Это подлинные одежды Будды, к которым никто после него не прикасался. Тебе одному принадлежат они по праву и ныне прими их от всего Тибета”.

[…] Слова посольства из Тибета, как и предсказанное затворником Теракуто, являются ключом к уразумению Свыше, запечатленной тайны Государя нашего и России» {206} 206 Епископ Митрофан (Зноско-Боровский). Хроника одной жизни. К шестидесятилетию пастырского служения IX. 1935 — IX. 1995. М., 1995. С. 294-297. См. также: Игумен Серафим (Кузнецов). Православный Царь-Мученик. С. 499 — 502; Горовая О.В. Император и буддийская церковь. — Сакральное в культуре. Материалы III международных С.-Петербургских религиоведческих чтений. Ноябрь 1995. СПб., 1995; Багдасаров Р.В. Свастика: священный символ. Этнорелигиоведческие очерки. М., 2001. С. 256-258. .

Тайна эта, несомненно, имеет отношение и к понятию «удерживающий теперь» [201] См. Книга I. Введение. Февральская Цусима. .

«Мне понравилась больше всех…»

Что же касается самого покушения, то, как отметил князь Э.Э. Ухтомский, первыми словами Николая Александровича после этого инцидента были:

«Это ничего, только бы японцы не подумали, что это происшествие может чем-либо изменить мои чувства к ним и признательность мою за их радушие». Эти же слова были повторены «Цесаревичем тотчас же принцу Арисугава, подбежавшему к нему несколько секунд спустя».

Спустя же всего два дня после покушения, 1 мая 1891 года, Николай Александрович отмечает в своем дневнике: «Встал бодрым и веселым… Все японское мне также нравится теперь, как и раньше 29-го, и я нисколько не сержусь на добрых японцев за отвратительный поступок одного фанатика, их соотечественника; мне так же, как прежде, любы их образцовые вещи, чистота и порядок…»

6 мая 1891 года Цесаревич торжественно отметил на борту «Азова» свое 23-летие и лично вручил двум своим спасителям джинрикшам [202] Джинрикши, которые везли Цесаревича и Принца Георга, помогли последнему обезоружить и задержать нападавшего. «по золотой медали и по 2500 долларов каждому, сказав им, что они будут получать по 1000 дол[ларов] пенсии ежегодно до смерти».

Сегодня эти суммы следовало бы умножить, по крайней мере, на сто.

7 мая 1891 года, в день отъезда из Японии, Наследник Российского Престола записал свои последние впечатления: «Настал последний день нашей стоянки в японских водах; странно сказать, что не без грусти оставляю эту любопытную страну, в которой мне все нравилось с самого начала, так что даже происшествие 29-го апр[еля] не оставило после себя и следа горечи или неприятного чувства».

8 мая 1891 года в дневнике появилась еще одна запись: «И грустные и радостные мысли толпились в голове при расставании с Японией: первые оттого, что не удалось проехать через всю эту любопытную страну, которая мне понравилась больше всех других, а также потому, что предстоявший переход во Владивосток был последним на чудном “Азове”, радостные мысли оттого, что благодаря этой перемене маршрута я могу вернуться домой двумя неделями раньше; пожалуй, успею захватить конец лагеря» {207} 207 Дневник Цесаревича. Цит. по: Буранов Ю.А., Хрусталев В.М. Романовы. Гибель династии. М., 2000. С. 45-48. .

«Понравилась больше всех других». Цесаревичу было с чем сравнивать, все-таки путешествие Его пролегало по самым романтичным, красивым и загадочным странам мира. И уж точно не всякий смог бы так самому себе сказать о стране, в которой несколько дней назад получил сабельную рану в голову, след от которой остался навсегда.

Думается, что сказанного достаточно для понимания души Государя Николая Александровича и его отношения к Японии и японцам. Настоящего, а не выдуманного врагами Его и России.

Но мы отвлеклись. Вернемся к сформулированным выше задачам 1-3.

Задачи эти были сформулированы и озвучены до русско-японской войны — редкостная откровенность для мировой криптократии. Третья из них выполнена уже на 100%, поскольку даже в Японии монархия носит вполне декоративный характер.

Мы, живущие сотню лет спустя, видим, с какой четкой скрупулезностью выполняется план стирания русского народа с лица планеты. Недаром Маргарет Тэтчер обмолвилась, что на нашей территории рентабельно проживание 15 млн. человек {208} 208 Паршев А. Почему Россия не Америка. М., 2000. .

Операция «Русская пустыня» вступает в наши дни в заключительную фазу! [203] Книга I. Часть третья. Глава 1, раздел: Русская пустыня, или Комментарий последнего часа.

Вернемся в 1898 год. Усилиями нашей дипломатии при «дружественной» поддержке США война Японии с Россией, призрак которой возник в 1895 году, стала все больше переходить область реалий.

Это была как раз та самая вторая реалия, вставшая в 1898 году перед Россией. И реалия, надо сказать, предвиденная.

Долгое время на востоке, на границе с Китаем, Россия не имела сколько-нибудь значительных воинских сил. Присоединение Приамурья и завоевание Средней Азии принципиально эту ситуацию не изменили. В 1884 году силы только что образованного Приамурского военного округа составили 12 батальонов пехоты, 10 сотен кавалерии, 5 артиллерийских батарей. За последующие 10 лет численность войск на Дальнем Востоке выросла менее чем в 2 раза, количество пехоты доведено до 19 батальонов.

Ситуация в Приамурье начинает коренным образом меняться со времени японо-китайской войны 1894-1895 годов. Возникшая угроза русско-японского столкновения привела к началу мобилизационных мероприятий и усилению военного присутствия России в регионе.

В ноябре 1895 года в Петербурге по Высочайшему повелению было образовано Особое Совещание, которое пришло к заключению, что «по сравнению с 1881 годом на Дальнем Востоке произошло существенное изменение обстоятельств и притом далеко не в нашу пользу». Единогласно было решено, что «образ действий Японии обнаружил самые сильные завоевательные стремления».