Борис Галенин - Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том I

Наконец, более или менее окрепшие наши финансы позволили приступить в 1891 году к работам по сооружению Уссурийской железной дороги. 6 декабря 1894 года открылось временное движение на участке от Владивостока до станции Графская, а 1 февраля 1896 года постоянное. На втором ее участке от станции Графская до Хабаровска движение было открыто в конце 1897 года. В 1892 году был одобрен Комитетом Министров проект Западной Сибирской железной дороги. И 10 октября 1896 года открылось движение по всей линии от Челябинска через Курган — Омск — Каинск до станции Пограничная.

Постройка Средне-Сибирской железной дороги получила Высочайшее утверждение в начале 1893 года. Направление ее намечено было через города Мариинск, Аячинск, Красноярск, Каинск, Нижнеудинск и Иркутск. Работы были окончены лишь в 1898 году.

Но в «стройку века» была изначально заложена «мина замедленного действия».

Непрерывность Великой Сибирской магистрали нарушалась у Байкальского озера. Нужно было или обходить это озеро особым участком, или принять какое-либо другое решение. Постройка так называемой Кругобайкальской железной дороги длиною в 232 версты через гористую местность требовала колоссальных вложений в 25 миллионов рублей ввиду необходимости сооружения большого — в 3,5 версты — тоннеля. Потому решено было установить пароходное сообщение по Байкалу между пристанями Лиственичной и Мысовой и от последней, расположенной на восточном берегу озера, продолжать дальнейшую прокладку пути по Забайкалью. Зимой переправа осуществлялась по льду озера. Эта экономия дорого встала нам во время русско-японской войны, когда ту же Кругобайкальскую дорогу пришлось спешно строить в условиях военного времени для обеспечения нужд действующей армии. Пока гром не грянет…

Постройка Забайкальской железной дороги была Высочайше разрешена 31 мая 1894 года с тем, чтобы она была окончена в 1898-м. Гористая местность задержала постройку, и только в 1900 году по дороге открылось движение. Однако одноколейность пути, малое число разъездов и главное — разрыв сплошной магистрали Байкалом привели к тому, что возможности переброски войск на Дальний Восток даже к началу 1904 года ограничивались тремя эшелонами в сутки.

Главное: если Великий Сибирский путь для нас являлся, как выразился русский консул в Шанхае {152} 152 Русско-японская война. Т. 1. С. 680. Работа Воен.-Ист. Ком. , «освежающим, оплодотворяющим дождем, упавшим на страдавшую от засухи почву», то для наших врагов и соседей на Дальнем Востоке Сибирская железная дорога казалась «приближавшеюся грозою».

Первой, как обычно, подняли шум Англия и ее специалисты, бывшие на службе в Китае. Они не замедлили «по-своему объяснить китайцам действительную причину» постройки нашей Сибирской магистрали и стали усиленно внушать китайскому правительству мысли о наших завоевательных стремлениях и замыслах относительно Маньчжурии и Кореи. Англо-китайская пресса почти ежедневно напоминала китайцам о грозящей им опасности из России и о политическом значении Сибирской дороги {153} 153 Там же. С. 680. .

«Русским нельзя иметь замыслов в Европе, — писали газеты [93] Уверены были, что наш правый фланг намертво тормознули! , — но зато они непременно имеют свои корыстные расчеты в Азии. Хотя и нельзя знать, как скоро будет окончена эта дорога, тем не менее уже и теперь можно догадываться о сильном желании русских иметь восточные провинции».

Япония тоже не осталась равно душной к постройке нами Сибирского пути. У нее явилось опасение, внушенное, главным образом, Англией, что Россия после окончания этой магистрали «поглотит» ее.

«Уже с 1890 года, когда впервые убедились здесь, — писал один из наших дипломатических агентов {154} 154 Русско-японская война. Т. 1. С. 681. в Токио, — что Сибирская железная дорога далеко не простое pium desiderium [94] Благое пожелание (лат). идеалистов, заметное волнение охватило Японию. Начали появляться в печати статьи, побуждавшие не пренебрегать изучением и разъяснением этого вопроса, многие лица стали неоднократно обращаться к начальнику нашей духовной миссии и к посланнику с просьбою дать или указать учителей русского языка».

Следствием всех этих статей было то, что в Японии стали вдруг чрезвычайно интересоваться Россией, ее делами и планами. Японское правительство, сознавая стратегическое значение Сибирского пути для России в обороне восточной ее окраины, решило осуществить свои задачи на Азиатском материке по возможности еще до окончания нами строительства Великой магистрали. В случае если бы подготовка к войне не была закончена Японией в намеченные сроки, то следовало воспользоваться периодом постройки новых железнодорожных линий — Маньчжурской с 1896 года и Порт-Артурской с 1898 года. Следовало спешить, пока стальные магистрали не связали русский центр с теплыми восточными морями.

К этому решению Япония пришла после Симоносекского договора, который ей доказал, что главное препятствие ее планам могла ставить только Россия.

В результате этой грубой ошибки нашей дипломатии [95] Речь идет о Симоносекском договоре и роли России в его окончательных результатах. , о которой еще скажем далее, японское правительство приступило к энергичному наращиванию своих вооруженных сил. Страстно желавшие военного столкновения Японии и России «англосаксонские» банкиры дали Японии огромные кредиты, на сотни миллиардов (!) долларов в современном пересчете. Благодаря этой финансовой подкачке Япония в скором времени стала иметь численный перевес над нашими силами «первого эшелона», как морскими, так и сухопутными.

В мае 1899 года Командующий войсками Приамурского военного округа писал {155} 155 Русско-японская война. Т. 1. С. 682. : «События на Дальнем Востоке следуют с такой быстротой, что, весьма вероятно, придется стать на защиту наших интересов в Восточной Азии с оружием в руках гораздо ранее окончания сплошного рельсового пути и возможности его эксплуатировать в соответствии потребностям военного времени».

Таким образом, постройка жизненно необходимого России Великого Сибирского пути вместе с тем явилась одним из факторов, приблизивших начало войны 1904-1905 годов. Япония, вполне сознавая значение этого пути для нас, не дала нам времени полностью развить его пропускную и провозную способности.

Вернемся вновь к Особому Совещанию 1886 года. Одним из его результатов был наш отказ от установления своего политического влияния в Корее. Наверное, тоже, чтобы, не дай Бог, кого-нибудь не обидеть. А ведь корейское правительство само искало поддержки у России. С этой минуты Япония, не сомневаясь уже в том, что ни одно государство не заступится с оружием в руках за Корею, ждала удобного момента, чтобы прибрать ее к рукам. Таковой наступил в 1894 году, когда корейское правительство попросило Китай ввести войска для подавления народного восстания.