Борис Галенин - Цусима — знамение конца русской истории. Скрываемые причины общеизвестных событий. Военно-историческое расследование. Том II

Старший сигнальщик и еще несколько человек утверждают, что около этого времени неприятельский крейсер, имевший крен, затонул.

Скоро темнота сгустилась, огонь японцев прекратился, и они нас оставили.

Один из последних снарядов разорвался в задней трубе и развернул ее по всей высоте. Передняя труба была пробита во многих местах осколками. Тяга упала, пар сел, и крейсер мог идти только малым ходом. Водоотливные средства крейсера успешно боролись с водой, но крен, сперва незначительный, по невыясненной причине стал увеличиваться и достиг уже 5°». Дойти до Владивостока — это еще 300 миль — не было никаких шансов. Снаряды практически закончились. Капитан 2-го ранга Блохин решительно повернул крейсер к Дажелету.

Последняя ночь

Ночью были отражены три минные атаки.

«Стрелять при отражении атак пришлось по едва заметным в темноте контурам миноносцев, так как прожектора наши светить не могли (перебиты проводники). Один миноносец все-таки был потоплен, о чем я на мостике получил донесение (утром рано 16-го мая многие утверждали, что потоплено 2 миноносца). Приблизительно через час после минных атак “Донской” подошел к Дажелету с восточной его стороны.

Был полный штиль, и не теряя времени было приступлено к высадке на берег. Высадка продолжалась всю ночь и производилась на баркасе № 2, который был пробит и имел течь, но служить еще мог, и на шестерке — единственной уцелевшей шлюпке.

Первыми были свезены на берег люди ослябской команды, затем все раненые, потом команда миноносца “Буйный” и команда “Донского”. Пока производилась высадка, тела всех убитых были снесены и заперты в помещениях лазарета и кают-компании».

Не скажет ни камень, ни крест…

«Когда начало светать, я стал опасаться появления неприятеля и, желая ускорить высадку, приказал оставшимся еще на крейсере людям (около 160человек) захватить с собой койки и другие плавучие предметы и переправляться на берег вплавь. Оставив при себе необходимое число людей, я отошел с крейсером на глубину и затопил его. Господа офицеры, кроме тех, которые были на берегу при команде, и последние нижние чины покинули крейсер со мною.

Через четверть часа после того как я оставил крейсер, он сразу повалился на левый борт, а еще через минуту, набрав всем корпусом воды, быстро выпрямился и скрылся под поверхностью моря, на глубине 100–200сажен…»

Было 9 часов 15 минут утра 16 мая 1905 года, когда «Дмитрий Донской» тихо погрузился в морскую пучину. Скрылись под водой черный борт крейсера, его продырявленные трубы, затем мачты. Последними ушли с поверхности моря развевающиеся на трех мачтах Андреевские флаги.

Вдали маячили японские крейсера, сторожившие выход нашего крейсера в открытое море. А невдалеке покачивался на воде японский миноносец, так и не отважившийся приблизиться к храброму русскому кораблю.

«В боях 14-го и особенно 15-го Мая офицеры и команда крейсера “Дмитрий Донской” дрались с неприятелем честно и исполняли свой долг как умели…

14-го Мая убитых на “Донском” не было; раненых было около 9 человек нижних чинов (привожу число на память), а из офицеров — легко ранен был я.

15-го Мая убиты: Подполковник Корпуса флотских штурманов Шольц, Лейтенанты Дурново, Гире и около 70-ти человек нижних чинов.

Ранены: Командир Капитан 1-го ранга Лебедев (смертельно), Капитан 2-го ранга Коломейцев, Лейтенант Шутов, Мичманы Вилькен, Кнюпфер, Храб-ро-Василевский, светлейший князь Ливен и около 130 нижних чинов…

Все вышеизложенное записано мною на свежую память и проверено опросами офицеров, с которыми я имел случай говорить…»

Последний доблестный бой русского корабля из состава 2-й Тихоокеанской эскадры стал не только последним боевым эпизодом Цусимского сражения, но по сути и всей японо-русскойвойны. Войны, в последние месяцы которой за громадную Империю воевала и сложила головы только 2-я эскадра флота Тихого океана.

Перефразируя слова капитана 2-го ранга Блохина, скажем: 2-я эскадра дралась с неприятелем честно и исполнила свой долг как умела.

Комментарии излишни…

Автор двухтомной «Истории военно-морского искусства», вышедшей под общей редакцией Главнокомандующего Военно-морским флотом Российской Федерации адмирала В.И. Куроедова, известный нам профессор ВМА В.Д. Доцен-ко, все описанные выше последние бои Цусимы удостоил двух предложений:

«События 15 маяни в тактическом, ни в стратегическом отношении не интересны. В этот день происходило избиениеи пленение деморализованногопротивника» [348].

Действительно. Деморализация налицо. Но не моряков 2-й эскадры!

Зеркально похожи

«Действия на море в 37–38 гг. Мейдзи» начинаются и заканчиваются почти зеркально похожими боями одинокого русского крейсера с эскадрой японских крейсеров, поддержанных флотилией миноносцев.

И даже адмирал японский там один и тот же — Уриу Сотокичи. И уровень японского военно-морского искусства в этих боях совершенно одинаковый: при абсолютном, тотальном превосходстве японцев русский крейсер наносит тяжелые повреждения противнику, не дает себя потопить и сам выходит из боя. Сам спасает команду и сам, открыв кингстоны, уходит в бессмертие под Андреевским флагом. В обоих боях русское руководство и боевое мастерство явно превосходят японские.

Но каждый из этих боев «одинокого крейсера» соседствует по времени с эскадренными боями: первый — с боем 27 января 1904 года,когда навстречу Того вышла ослабленная на треть вероломным ночным нападением Порт-Артурская эскадра под руководством «нерешительного» адмирала О.В. Старка и, нанеся врагу тяжелые повреждения, обратила в бегство более чем в два раза превосходящие ее только по численности броненосные боевые отряды Соединенного флота.

Бой 28 июля 1904 года, когда единственный раз за войну русская эскадра была примерно сравнима по «матчасти» с японской, был тактически выигран у Того «нерешительным не флотоводцем» Витгефтом. И если бы Витгефт во время сражения рассматривал фотокарточку жены не на от-крытом мостике, а где-нибудь под бронепалубой «Цесаревича» — так к 1 августа либо Желтое море от Соединенного флота очистил бы, либо адмирала Скрыдлова, глядишь, до инфаркта довел бы, приведя ему в Золотой Рог в целости и сохранности ту эскадру, которой Командующий уж три месяца сторонился, как черт ладана. Да еще со все-ми тремя крейсерами адмирала Иессена впридачу. Каков подарочек!