Сергей Ченнык - Противостояние

Войска были настолько рады видеть флот, море, воду, что за Стрелецкой и Камышовой бухтами надолго закрепилось прозвище — «Гавань провидения». {651} 651 Воспоминания офицера 2-го полка зуавов. Кн. 4,5//Французская армия у стен Севастополя 1854–1856 гг. Дневники, письма, воспоминания. Симферополь, 2003 г. С. 54. Для англичан и французов, понимавших, что если они не найдут для флотов хороших гаваней, то с наступлением времени штормов, они могут потерять контроль над морем, приобретение Балаклавы, Камышовой и Казачьей бухт означало возможность сосредоточиться на осадных действиях. Как писал кептен Слейд, «...каждый захватчик, уповая на свою звезду, будь то Вильгельм Завоеватель, Генрих V, Кортес или Наполеон в Египте, рассматривал своей первой задачей обеспечение безопасного базирования флота». {652} 652 Slade, Adolphus. Turkey and the Crimean war; a narrative of historical events. Smith, Elder and со. London. 1867. P.307-308.

Единственным недостатком была необходимость поддерживать сообщение с берегом на шлюпках. Правда, французские транспорты, будучи меньшего водоизмещения, чем английские, могли подходить к нему на достаточно близкое расстояние.

У союзников хватило разума не обострять проблему, чья бухта лучше, и с самого начала было решено держать в Балаклаве — один французский корабль, а в Камышовой, соответственно, английский. {653} 653 Kelfy. Tom. From the fleet in the fifties. A history of the Crimean war. London. 1902. P. 152-153.

Радость приобретения постоянного места носила и чисто приземленный характер — войска устали от «подножного» корма, хоть и разнообразного, но не способного компенсировать физиологические затраты тяжелых маршей. А на борту только одного «Монтебелло», например, находились, кроме прочего, 200000 суточных рационов.

«День, в который началась построй ка неприятелем батарей, был днем радости для нас: яеилась снова надежда отстоять Севастополь» {654} 654 Значение морской артиллерии в обороне Севастополя. Борьба флота с береговыми укреплениями в Севастополе, в Синопе и в Александрии. Сообщение генерал-лейтенанта Пестича, сделанное перед соединенной аудиторией Николаевской инженерной академии и училища в 1883 г. СПб., 1891 г. С.З.

30 сентября союзники окончательно завершили охват южной части Севастополя. Начался траншейно-батарейный период войны, растянувшийся почти на долгий год.

Центр событий переместился под Севастополь. Евпатория уже не имела того значения, как в начале кампании, тем более, что с приближением осенних и зимних штормов сообщение с ней становилось затруднительным. Но она еще нужна союзникам. Оставаясь постоянной нерешенной проблемой в тылу русской армии, вынуждая Меншикова держать против нее войска блокирующего отряда.

Французы, как и англичане, понимали, что теперь успех будет зависеть не только от того, как справится со своим делом армия, но и от того, насколько эффективными будут действия флота, в первую очередь по организации снабжения экспедиционных сил в Крыму. Военная история Франции имела прекрасные примеры взаимодействия сухопутных сил с флотом в Египте, Сан-Доминго, Греции, Алжире и совсем недавно на Балтике у Бомарзунда. Но в Крыму масштабы другие. Требовалась точность, чтобы доставлять вовремя самые необходимые грузы с баз, удаленных на многие сотни километров, нужно было выдерживать очень точный график перевозок, зависящий от капризов погоды, вида груза. Нужно было срочно перебрасывать в Крым огромное количество артиллерийских запасов, без которых взятие Севастополя было невозможным. И это только самая малая часть работ, ложившихся на плечи моряков, многие из которых не были военными. {655} 655 Guerre D'Orient. Siege de Sebastopol. Historique du service de l’artillerie (1854–1856). Tome I. Veuve Berger Levrault & fils. Paris Strasbourg., 1859. P.71–72.

По договоренности между союзными командующими и в соответствии с расположением баз, {656} 656 Крымская кампания в «Военных воспоминаниях» генерала Монтодона. Перевод с французского Д.В. Орехова//Историческое наследие Крыма. №9. Симферополь, 2005 г. С.53. англичане брали на себя правый фланг осады, французы, соответственно, левый.

Французы разделили свои полевые войска на осадный корпус и корпус прикрытия.

В осадный включили две дивизии: 3-ю и 4-ю {657} 657 Guerre D'Orient. Siege de Sebastopol. Historique du service de l’artillerie (1854–1856). Tome I. Veuve Berger Levrault & fils. Paris. Strasbourg., 1859. P.81. общим числом 61 батальон. {658} 658 Андрианов И. Инкерманский бой и оборона Севастополя (статья третья)// Военный сборник. №4. СПб., 1903 г. С.49. Кроме пехоты в состав осадного корпуса вошли 2 резервные батареи, большая часть артиллерии и инженерных подразделений. Лагерь этих сил расположился перед 4-м, 5-м, ч-м и 7-м бастионами Севастополя на удалении 2,5–3 версты от окраин города. Левый фланг (4-я дивизия) примыкал к Стрелецкой бухте, правый (3-я дивизия) — упирался в Сарандинакину балку. Инженерный парк располагался за центром 3-й дивизии. За правым флангом — артиллерия. Общее командование войсками осадного корпуса принял командир 4-й дивизии, дивизионный генерал Форе. {659} 659 Описание обороны города Севастополя. Под руководством генерал-адьютанта Тотлебена. Часть I. СПб., 1871 г. С.182.

Так как основная борьба с русскими батареями возлагалась на плечи артиллерии, а осадный парк был ничтожно мал по сравнению с предстоящими планами, на берег свезли 30 корабельных орудий. Примерно 1000 моряков пошли на батареи, командование которыми доверили только морским офицерам, они же обеспечивали защиту шовь возводимых батарей. {660} 660 Осада Севастополя 1854–1856 с подробным изложением действий артиллерии. Составлено капитаном прусской службы Вейгельтом по официальным английским и французским источникам. СПб., 1863 г. С.47. 500 из их числа назначались к орудиям, 500 — для обслуживания инженерных работ и обеспечения батарей. {661} 661 Cesar Lecat Bazancourt. L’expedition de Crimee jusqu’a la prise de Sebastopol: Chroniques de la guerre d’Orient. Amyot, 1856. P.300–304.

Общее руководство принял опытный морской артиллерист капитан Риго де Женольи с флагманского «Виль де Пари». Кроме него в состав Морского отряда назначались 50 офицеров с кораблей. Это было лишь «прелюдией» действий французского флота в Крыму на сухопутном фронте. {662} 662 Leon Guerin, Histoire de la demiere guerre de Russie: 1853–56, Tome 1, Paris, 1858. P.299.

Огромная территория постепенно обживалась, превращаясь из малолюдной местности в пестрый военный гарнизон со своей жизнью и своими проблемами. Хотя условия полевой жизни оставались спартанскими, некоторые умудрялись и здесь найти маленькие радости. 2-й полк зуавов расположился у дома, позже названного «домом зуавов». [13] Дом зуавов — хутор Уптона на 4-м км. Балаклавской дороги. Принадлежал Джону (Ивану Ивановичу) Уптону, английскому военному инженеру на русской службе, автору проектов многих зданий и Графской пристани в Севастополе (Воспоминания офицера 2-го полка зуавов. Кн. 4,5//Французская армия у стен Севастополя 1854–1856 гг. Дневники, письма, воспоминания. Симферополь, 2003 г. С.240–241). Некоторые авторы (В.И. Васильчиков, Е.Р. Корженевский) пишут, что после того как Англия объявила войну России, Джон Уптон отказался сражаться против своей родины и покинул Севастополь. Но его потомки жили здесь по крайней мере до начала XX в. На старом городском кладбище сохранилась могила внука Джона Уптона, умершего в 1904 г. (http://vpalace.narod.ru/st/abc/u/uptona_hutor.html). В воспоминаниях американца Маккормика есть упоминание о его встрече с «приятнейшими интеллигентными мистером и миссис Уптон в Балаклаве» (McCormick, Richard Cunningham, A visit to the camp before Sevastopol. New York. 1855. P.70–71).