Егор Щекотихин - Крупнейшее танковое сражение Великой Отечественной. Битва за Орел

Тогда никто не был наказан за этот стратегический просчет, потому что надо было наказывать прежде всего самих себя, хотя бы понижением в звании.

Разве Сталин не подписывал директиву о вводе в прорыв войск 4-й танковой армии, усиленной двумя — 5-м и 25-м танковыми корпусами, разве он не советовался с представителем Ставки ВГК Жуковым? Разве не присутствовали на совещании при обсуждении этого вопроса у карты Антонов (заместитель отсутствующего начальника Генерального штаба Василевского), а также начальник Оперативного управления Генштаба Штеменко?

Прорабатывая начало операции по вводу в бой огромной армии с колоссальным количеством танков и САУ, многие из которых имели вес 35 т и более, разве не учитывали характер той местности, где нога человека даже через месяц после дождя вязнет в почве, которая держит воду, как губка? Разве не было видно на картах, сколько здесь заболоченных рек, речушек, — и все это без мостов и переправ?

Даже без противодействия противника за сутки такой армаде просто невозможно преодолеть расстояние в 40—60 км. А разве не учитывалось почти полное отсутствие дорог на направлении, выбранном для удара?

Ситуация с местностью и дорожной сетью у противника была прямо противоположной, и поэтому он опережал наши войска в переброске своих мобильных войск в нужное место и в нужное время. Так здесь оказались отборные, до сих пор не участвовавшие в боях танковые и моторизованные дивизии. Противник, жестко обороняясь, сумел сдержать натиск соединений 4-й танковой армии и нанести очень существенные, несоизмеримые с собственными, потери наступавшим советским войскам. Именно по этому поводу собралось в кремлевском кабинете высшее военное руководство страны и фронта. Интересно было бы прочитать стенограмму этого совещания. Но даже не читая ее, можно догадаться, о чем шел разговор: о тактических просчетах всех уровней нашего командования — от корпусного до фронтового. Просчеты Ставки и Генштаба, естественно, не рассматривались.

Но вряд ли кто осмелился сказать на этом совещании об основной причине гибели наших танков и САУ летом 1943 года, о существенных конструктивных недостатках наших танков, и прежде всего Т-34.

Несколько ниже мы прочитаем документы, в которых раскрыта причина того, почему наши легкие и средние танки Т-60, Т-70, Т-34 и самоходки СУ-76 начиная с лета 1943 года горели на полях сражений десятками и сотнями. Но главное: там горели люди, замечательные русские люди — добрее, бесшабашнее и смелее их не было на свете. Приезжайте в Руднево, Большую Чернь, Борилово, Злынь, посетите могилы и вчитайтесь в бесконечные списки сгоревших уральских (и не только) ребят и девчат. Какие это были хорошие люди, какие они делали отличные танки. Но стальные машины были такими до определенного времени, а к лету 1943 года выяснилось, что они имеют серьезные конструктивные недостатки. Я долго искал ответ, почему же на орловских полях и высотах за 37 дней боев сгорело и взорвалось 2586 танков и САУ,безвозвратно канув, большей частью с экипажами, в бездну финального сражения Орловской битвы, которая была не менее жестокой и кровопролитной, нежели Московская и Сталинградская.

Сначала я нашел документальное подтверждение своей догадки, внимательно изучая архив 20-го танкового корпуса, который за одну неделю штурма Кривцовских высот потерял все танки. Почему так случилось, дается ответ в документе (написанном достаточно смело по тем временам) командира этого корпуса генерал-лейтенанта И.Г. Лазарева.Он называется «Рекомендации действий танкового корпуса при прорыве сильно укрепленной полосы обороны противника (по опыту боев на Болховском направлении 11—31 июля 1943 г.)». Генерал Лазарев, ставя в известность командование армии о причинах не совсем успешных действий своего корпуса в районе Кривцовских высот, одновременно дает рекомендации, как необходимо вести борьбу с бронированными машинами врага.

«О взятии Кривцово, Хмелевая 12.07.1943 г. и высоты 231,2 докладывалось в Штарм-61 три раза и оказывалось неправдой. Оборона противника не была прорвана.Удалось сбить только боевое охранение. Противник отбил все атаки наших наступающих войск на узлы сопротивления Хватнево (правильно — Фатнево. — К Щ.), Кривцово.

13.07.1943 г. противнику удалось подтянуть из района Орла к месту боев 12-ю танковую дивизию, в которой насчитывалось 190 танков (данные сильно преувеличены, в ней на тот момент насчитывалось 13 959 человек, 9 танков Т-Ш и 93 танка T-IV, 33 штурмовых орудия. См. ВА-МА RH 10/150. Divisional Report 1.07.1943. — К. Щ.).

Минные поля не были очищены.

Командир 20-го танкового корпуса генерал-лейтенант И.Г. Лазарев приказал: «Овладеть Кривцово к 13.07.1943 г.».

В этот день в бою за Кривцово 80-я танковая бригада потеряла 28 танков Т-34, 11 танков Т-70.

1419-й самоходный артиллерийский полк потерял 6 машин САУ-122.

В бою за нп Селихово, Милятино 20-й танковый корпус потерял 18 танков Т-34, 8 танков Т-70.

16.07.1943 г. только за день боев корпус потерял 9 танков Т-34,3 танка Т-70, мотопехоты — 120 человек.

К исходу 16.07.43 г. корпус имел в строю: Т-34–29 машин, Т-70–22 машины.

В группировке противника, кроме танков T-III и T-IV, имелось до 15 танков T-VI «тигр», которые с дальности 1,5–2 км, стреляя с места, выводили наши танки из строя.

20 тк вместо задачи по развитию наступления в тылу противника после прорыва обороны выполнял задачу по прорыву переднего края обороны на самых танкоопасных направлениях, тем самым внеся большой вклад в дело разгрома противника на Орловско-Болховском направлении.

Корпус необходимо вывести из строя в резерв и далее использовать там, где выявится более слабое место у противника.

Недочеты:

Плохо работала разведка, давая неверные сведения об отходе противника.

Танковый корпус был введен без соответствующей огневой поддержки и не там, где обозначился успех.

Командиры бригад по получении боевой задачи медлили с выполнением.

Артиллерия корпуса оказалась неспособной подавить артиллерию противника в скоротечном бою.

Самоходный артиллерийский полк не обеспечил огнем атаку танков, потеряв при этом половину своих САУ.

Слабое взаимодействие мотопехотинцев с танкистами по преодолению балок, оврагов, небольших рощ.

Недопустимое отношение к танковым войскам: в бою все резервы расходуются подчистую.

В первых боях танкисты гибнут из-за неопытности, поэтому необходимо срочно пересмотреть принцип подхода к укомплектованию экипажей.

Рекомендации:

Необходимо умело использовать местность в бою, в сумерках — к вечеру или рано утром. Массовой атакой танков с поддержкой и прикрытием на прямой наводке 85-мм противотанковых пушек можно было бы добиться известного превосходства над противником. Нашим самоходным орудиям и танкам нельзя показываться на расстоянии 1,5—2 км танками САУ противника,а, маневрируя, сближаться с ними для боя на расстоянии 1000—600 метров, чтобы иметь равные условия ведения огня.